Попал! В хорошие руки. Лазейка-портал - Мартиша Риш

— Он сидит за вашим письменным столом и ест из тарелки! Из вашей фарфоровой тарелки с узором! Деликатесные блюда! Нарядила его в вашу одежду! Усадила прямо напротив…

Дамы обступили нас плотным кольцом, взглядов с меня не сводят. Пора с этим что-нибудь сделать.

— Моя жена так щедра, — я улыбнулся как мог безмятежно, — Была сегодня на рынке, хотела купить какую-то дамскую мелочь, но увы! Ей попался несчастный, избитый, полусумасшедший раб.

— И что же было дальше? — охнул кто-то.

— Она его выкупила, привела в дом, заботится понемногу. Вот, кормит, к примеру. Одежду подобрала из тех вещей, которые не шли мне. Мы с несчастным примерно одного роста. Ну, быть может, он ниже меня на полголовы.

— И вас ничего не смущает, господин Оскар? Молодой мужчина наедине с вашей супругой в ваших покоях!

— Ну что вы, я абсолютно уверен в супруге. Что же касается раба, то он слаб здоровьем, и потом, на нем есть ошейник.

— Не так уж и слаб! Молодой, красивый, гаремный раб! — прогрохотал управляющий, — Можете сами во всем убедиться, господин Оскар.

— О нет, это оскорбит мою Светлану. Другое дело — дамы. Они все могут подняться в мои покои и лично увидеть этого невольника. Я же пока… соберу травы для сбитня. Здесь неподалеку вошла в силу перечная мята.

Я вздохнул. Если что, всегда можно будет сказать — мяты я не нашел. И не страшно, даже если раб проговорится о том, к какой именно древней расе я принадлежу. Полусумасшедший, убогий, изголодавшийся парень. Что с него взять? Ему попросту никто не поверит. Дамы направились к дому, я переглянулся с сыном, тот кивнул мне в ответ. Встревоженный, встрепанный, по нему видно — что-то не то. Не заметили бы этого остальные. Управляющий гневно потянул носом, когда все ушли. Куда бы его отослать?

— Я бы на вашем месте, господин Оскар! Я бы!

— Я сам разрешил купить несчастного. Вины жены в этом нет. Захочет, пусть покупает еще и других рабов. Твоё мнение никого не волнует!

— Не волнует? Хозяйка велела мне остричь бороду!

— Так почему ты все еще здесь? Воля моей супруги — закон в этом доме, пока она не противоречит моей!

Управляющий топнул сапогом и направился в сторону крыла для прислуги. Что ж, вот теперь я могу отправиться на охоту. И кровь юной баронессы станет моим призом.

Глава 26

Светлана Ивановна

Управляющий так и стоит в дверях, не уходит, только под нос бормочет всякие гадости. Можно подумать, я ворую! И это не моя кухня и не наш с мужем дом! Нет, ну допустим, воровкой я себя действительно ощущаю. Все же Оскар мне не совсем муж и я ему не жена. Но прислуга-то об этом знать не обязана! Наоборот, все они — работники вампира, и его гости должны иметь полную возможность убедиться в том, что Оскар женат на мне! И выходит, в его доме я имею полное право делать все, что захочу. Таковы условия нашей сделки. Так что, если вампир будет недоволен моим нашествием на его погреба, то он сам во всем виноват. Я слышала, это вообще нормально — винить мужа, это придаёт остроту семейной жизни. У меня, правда, не получалось раньше с Ваней так поступать. Зато теперь с Оскаром все получилось как надо.

Я положила на фарфоровую тарелку еще один ломтик мягкого сыра. Не дело, конечно, кормить человека такой едой после сильного голода. Но что здесь поделаешь? Больше в доме все равно ничего нет — ни каш, ни супов, ни хлеба. Придется Дальону перебиваться тем, что нашлось: ломтиками буженины, мягким сыром, перепелиными яйцами-пашот, солоноватыми тончайшими вафлями. Их я на кухне нашла, повезло.

— Вы хоть понимаете, сколько лет этой посуде? Вы взяли тончайший фарфор, на него нанесен родовой герб.

— Старинный сервиз, я угадала? — на секунду мне и вправду подумалось, что тарелку лучше не брать, а сервировать парню простую разделочную доску. Но с другой стороны — нельзя, так я сделаю только хуже. В некоторые моменты жизни одежда, посуда, другие привычные вещи действительно творят чудеса, возвращают ощущение собственного достоинства. Парню сильно досталось, пусть хоть поест как человек — за столом и из красивой посуды. Может, ему хоть немного полегче станет.

— Новая! Это новейший сервиз!

— Тем более не жаль.

— Послушайте, вы, дамочка! Я не знаю в каком мире вас откопал наш хозяин…

— Он меня не откапывал, я сама…

— Вы не умертвие, я бы заметил. Но я вас предупредил, завтра же днем я обращусь в ратушу к королевскому магу! Пусть бы он посмотрел, какой приворот вы наложили на достойнейшего господина Оскара! Какой формулой черного заклятия воспользовались. Страшно стало? Тогда убирайтесь куда подальше из нашего дома, только снимите с хозяина чары! И я никому ничего не…

— Нет, не страшно. Я просто пальцем укололась о пипочку на колбасе. В нашем мире они другие, а здесь настоящая проволока.

Я поднялась по лестнице из погреба — благо один из них прямо в доме, уже подарок судьбы, я считаю — прошла в кухню, ухватила со стола полный кувшин воды. Не молоко конечно, но может и хорошо на первое время?

— Вы пожалеете! — управляющий поднялся следом за мной, навис всем своим телом.

— Изведу! — взвыла я голосом случайно выжившей Дездемоны. Полагаю, именно таким тоном она бы высказала все претензии Отелло перед тем, как добить его фамильной сковородой.

— Не посмеете. Черная магия запрещена! Вы!

— Я! Чтоб вам только добрые дела делать! И чтоб вы разучились воровать! — что-то светлое и невесомое слетело с пальцев, впечаталось управляющему в лоб, брызнуло искрами и померкло.

— Ну знаете ли!

Я достала с верхней полки поднос, для этого пришлось встать на цыпочки, этот гад даже не помог мне. Поставила на поднос тарелку, кувшин воды, сливочник, два бокала и рядом уложила комплект столовых приборов. Вот и чудесно. Жаль, салфеток я не нашла. Или?

— Салфетку и живо! А лучше две.

— Чтоб мною командовала какая-то…

Договорить он не успел. Двери буфета раскрылись, оттуда прямо мне в руки вылетели салфетки так похожие на свадебные, и почему-то на кружевных голубей. Странно, но мне вдруг показалось, будто бы это к счастью. Ну не могут летать по дому салфетки без всякого смысла. Посуда и та бьётся не просто так, а отдавая себя в жертву хозяйскому счастью.

— Вот и отлично, — салфеточки я уложила на край подноса, тяжелый он получился, но