Попал! В хорошие руки. Лазейка-портал - Мартиша Риш

И все же, как бы я хотел взять с собой Анджела, показать сыну свободу охоты, пусть бы только он никогда не узнал цену ошибки! Порой и ее придется платить таким как я. Повезет, если заплатишь собой, невыносимо, если уничтожат все твое логово вместе с потомством, женой и родными. Я нервно облизнулся.

— Не терпится? — произнес рядом женский голос довольно ласково. Я повернул голову, наткнулся взглядом на вильцы, нервно сглотнул.

— Что вы имеете в виду?

— Барбекю так дивно пахнет! Ваш сын справляется с жаровней почище любого орка.

— Ммм, да, пожалуй. А зачем у вас это? — я кивнул на вилы в руках гостьи, — Такие аккуратные, не серебряные даже.

— Ой, ну что вы! Вилы — это же просто символ.

— Да, конечно, — я подумал о том, где мог ошибиться.

Что ж, все вещи мы не успеем с собой взять. Только коробку фамильных иллюзий, да ларец с украшениями. Повезло, что я не дал его разобрать, расставить по полкам. Н-да. Чудной он, этот мир. На серебре и то сэкономили. А где мой осиновый кол? Неужели не удастся добавить в коллекцию очередной такой сувенир.

Не сказать, что я люблю, когда меня убивают. Просто коллекция ядов, осиновых кольев, серебряных стрел и арбалетных болтов наполняет меня некоторым оптимизмом, жаждой жизни. Приятно помнить и точно знать скольких смертей мне удалось избежать, а то о некоторых попытках убийства меня и забыть можно за давностью лет. Каждый новый день теперь для меня как подарок богов. Да и у Анджела тоже есть собственная коллекция. В ней он хранит тоненькую детскую кольчужку с застрявшим в ней каленым наконечником стрелы.

— Я рада, что вы меня поняли, — соседка обаятельно улыбнулась, — Выкопаете этими вилами ямку в земле, бросите туда семечко яблони. Но лучше сразу огрызок.

— Какой интересный ритуал. Думаете, если на сталь налипнет грязь, вилы станут эффективней?

— Да, это наш ритуал, местный. А когда ребенок родится, повяжете на ствол бант с его именем. Так они и будут вместе расти, — дама утерла слезинку с глаза. Впервые вижу, чтоб меня еще и оплакивали заранее. Даже паковать вещи, чтоб сбежать, как-то расхотелось.

— Постойте, а при чем здесь ребёнок? — нет, меня, конечно, не раз и не два обвиняли в смерти младенцев. Можно подумать, их кровь способна привлечь хоть кого-то!

— Ну как же! — встрепенулась соседка и сунула вилы мне в руку.

— Вы хотите, чтоб я все сделал сам?

— Кто же еще? Я совершенно уверена, не поздней, чем через год, в этом доме прозвучит плач ребёнка.

— К-хм. Я, видите ли, безразличен к детям. И совсем не готов…

— Зачем же вступать в брак, если не это? Ваша жена — ведьма и лет ей совершенно не много. Я уверена, у Анджела появятся и братья, и сестры. Вас никто не спросит об этом. Придется полюбить то, что есть.

— Убить? О каких братьях вы говорите? У моей прежней жены… — я оказался абсолютно сбит с толку. Ну а как еще? Если сначала в тебя тычут вилами, потом советуют самостоятельно убиться о них и закопаться. При этом еще фигурирует какая-то яблоня вместо вполне привычной осины…Тьфу!

Соседка расхохоталась, мало того, потрепала меня по щеке, будто бы я неразумный ребёнок. Фух. Хорошо, пусть так. Главное, что все обошлось. Ну, постою как дурак с этими вилами. Вопрос в другом, что будет, когда наш брак не принесет детей? Ни единого отпрыска. Как-то я не подумал об этом. Мои заботливые соседи и лекаря пригласят ко мне и жене, если ребенка не будет, с этих станется. Они всегда и во всем готовы помочь. Если я и выживу после всей этой помощи, то только благодаря скверному характеру жены. Может быть, хоть она прогонит всех соседей! И лучше подальше отсюда, чтоб мой дом стороной обходили квартала так за два, а еще лучше за три.

Мимо ворот простучали колеса экипажа, раздались привычные дамские крики и бархатное рычание вурдалака. То Антонина проехала мимо, тоже соседка. Хоть с ней повезло, я вздохнул. Женщина редкого характера, такая и не помыслит проведать соседа без спроса. Полагаю, рухни здесь на улице все, сорви ветер крыши с домов, она сделает вид, будто бы и не заметила вовсе этой оказии.

А супруг у нее? Чистый ангел! Даром, что имеет клыки с мою руку. Днем вурдалак выходит в сад, завтракает, потом отправляется за покупками на рынок, вечером колесит с женой по окрестностям. Чудесная жизнь! Я могу ей только позавидовать. И, кажется, у этой пары вот-вот появится потомство. Двойня, если я верно увидел по ауре демоницы.

— Отец, все готово, можно нести блюдо в дом, — окликнул меня Анджел. Сын тоже переживает. Он знает о том, что меня мучит жажда. И мы оба ждем, чтоб гости занялись моей женой или уединились бы в разных уголках сада. Только бы я смог покинуть особняк хоть на час, незаметно для всех ускользнуть и вернуться обратно.

— Пожарь овощи. Томаты на редкость удачно выходят на гриле. А мясо сдвинь в сторону, Анджел. И там, в небольшом ящичке, я поставил грибы. О! Это будет особое блюдо.

Из дому выскочил управляющий, окинул сад въедливым взглядом, заметил меня, бегом спустился по ступеням, бросился было к жаровне, но смог успокоится и перешёл на шаг. Ему-то что от меня нужно? Торопится, дышит довольно часто, на щеках проступил румянец. Так? Уж не скандал ли намечается? Это будет мне на руку или наоборот?

— Господин! Ваша жена и этот раб! Они ведут себя совершенно неподобающе! — головы всех дам тут же повернулись ко мне.

— Что именно стряслось, говори толком.

— Они уединились в каморке, затем госпожа принесла еду. И этот раб! — управляющий начал задыхаться от возмущения.

— И что же он сделал? — с тоской в голосе спросил я.

Вот совсем не к месту мне сейчас быть в центре внимания. Я бы вообще предпочел оказаться в тени. И дом-то купил на богатой улице, почти на отшибе, по соседству с вурдалаком! Специально выбирал такой! Думал, хоть здесь люди не привыкли ходить в гости друг к другу. Но нет, кажется, человеческое любопытство бессмертно. Его даже золото не способно истребить. Спроси я у любой из кумушек, сколько драгоценных камней она держит в доме — та не испугается, достанет все свои сундуки и часа три с большим упоением