(Не) верю. В любовь - Екатерина Котлярова

— И ты даже не подозревала, что вчера он повёл тебя на свидание? Цветы, шоколад? Тебя не смутили?

— Я думала, что он по-дружески мне подарил, Дима. Нет, я вспоминала твои слова, но я, хоть убей, не видела ничего. Как я могу понять, если у меня отношений ни разу в жизни не было.

Я лбом утыкаюсь в плечо Димы, горестно всхлипываю. Сейчас я понимаю, что все комплименты и прикосновения значили куда больше, чем дружеская забота.

— Что мне делать, Дима? Я в полной растерянности.

— Тебе стоит поговорить с ним. Дать понять, что любишь другого, — парень проводит рукой по голове.

— Никого я не люблю, — я вскидываюсь.

— Мне незачем врать. Сама говорила обратное.

— Я заблуждалась, — я поджимаю губы.

— Глупо, Алиса. Очень глупо. Получила желаемое и сразу в кусты? — молодой человек оттягивает ворот свитера и указывает на засос.

— Я ничего не получила! — я свожу брови вместе. — Кроме оскорблений ничего не получала. А тут Миша цветы мне подарил, и он вдруг решил поменять своё поведение. Пусть катится куда дальше. Я не тряпка, чтобы об меня ноги вытирать. Вон, Миша любит меня. Вот я и отвечу ему взаимностью. Он всегда обо мне заботился.

— Мелкая, ты такая дура, — фыркает Дима. — Мишу хоть сюда не приплетай, парень и так страдает. Ты потом наиграешься вдоволь в обиженку, будешь счастлива с Адамом, а Миша будет собирать своё сердце по частям.

Я хочу возразить, но понимаю, что мне нечего сказать. Я не смотрю на Мишу, как на парня. Да я вообще ни на кого не смотрю кроме Адама. И даже сейчас, злясь на него, я ищу его взглядом.

— Ты прав. Как мне с ним помириться?

— Вечером вечеринка. Васильевой восемнадцать, она всех позвала. Миша туда идёт.

— А ты?

— Мы с Ксю в кинотеатр идём. Другие планы.

— Ты мне скажешь адрес? — я тут же оживляюсь.

— Да. Только будь осторожна.

Если бы я только знала, что мне следует прислушаться к словам брата…

* * *

После уроков я иду на остановку, но меня на полпути ловит Адам.

— Отпусти, — говорю упрямо, хотя у самой на душе кошки скребутся.

Я жалею о каждом слове, которое сказала. Но забрать их назад не позволяет гордость. Потому что я выпалила всё, что кололо душу.

— Алиса, я отвезу тебя домой, — говорит мягко, притягивая меня к себе.

— Я сама добиралась раньше, — шепчу тихо, чувствуя, как в носу щекочет.

— Маленькая, — вдруг ласково-ласково шепчет Адам, целует меня в макушку, — пожалуйста.

И я теряюсь. Я не умею ему противостоять. Поднимаю голову и натыкаюсь на горящий нежностью взгляд. Сглатываю. Снова на меня накатывает стыд за все те слова, что наговорила.

— Прости, я зря всё то сказала.

— Ты сказала правду. Я вёл себя, как урод.

Я тихо выдыхаю, подаюсь вперёд и утыкаюсь лбом в грудь парня.

— Мне нужно попасть на вечеринку, — говорю тихо, боясь реакции Адама.

— Зачем? — кончиками пальцев проводит по задней поверхности шеи.

— Мне необходимо помириться с Мишей.

Молчит. Но продолжает поглаживать шею.

— Я тебя отвезу. Одну не отпущу.

— Не доверяешь? — я запрокидываю голову назад, снова заглядываю в красивое лицо.

— Другим не доверяю. Я знаю, что творится на вечеринках. Я буду приглядывать за тобой.

Я чувствую некую долю разочарования. Я хотела услышать другой ответ. Хотела, чтобы Адам сказал, что мы пойдём на вечеринку, как парень и девушка. Я тут же одёргиваю себя, когда понимаю, как это глупо.

— Хорошо. Спасибо. И ещё раз прости. Мне стыдно за то, что я наговорила. Я не должна была…

— Ты прости. За всё, — склоняется и целует в кончик носа и уголок рта.

Парень увлекает меня к машине. Мы заезжаем домой, едим, переодеваемся и едем на вечеринку. Я оделась в джинсы и просторный свитер, не желая привлекать лишнего внимания. По довольному взгляду Адама поняла, что он одобряет мой выбор. Да и он сам облачился в пуловер и джинсы.

Всю дорогу молодой человек сжимает руль, прерывисто дышит. Я пальцами накрываю его руку, говорю твёрдо:

— Он друг моего детства. Я с ним дружу с детского сада. Когда рядом не было никого, он не давал мне свалиться в пропасть отчаяния. Когда Димка не общался со мной, только Миша была рядом. Всегда готовый протянуть руку помощи.

— Я всё понимаю, — переворачивает ладонь, переплетает наши пальцы.

И, кажется, успокаивается. Адам поднимает наши руки, целует мои пальцы по очереди.

— Смущаешь меня, — шепчу с дрожью в голосе.

— Пытаюсь наверстать то, что упустил, — говорит тихо.

У меня в груди всё сжимается. Молодой человек улыбается, снова целует мои пальчики, трётся щекой о пальцы, чуть покалывая их короткой щетиной.

— Скажи, что завтра, когда я проснусь, всё не будет так как вчера, — говорю тихо.

— Нет, маленькая, — отрицательно качает головой.

Я счастливо улыбаюсь. И молюсь, чтобы так всё и было. Адам заезжает во дворе огромного дома, глушит машину и поворачивается ко мне.

— Адам, я пойду сама, хорошо? — прошу тихо. — Я очень сильно боюсь, что если Миша увидит нас вместе, снова разозлится.

— Если он снова будет тебя оскорблять? — складывает руки на груди.

— Только тебе можно? — вырывается. — Прости…

— Мне тоже нельзя. Иди, я зайду через полчаса после тебя. Только не бери ни у кого ни еду, ни напитки.

— Хорошо, — я хочу податься вперёд, поцеловать Адама в щёку, но не решаюсь.

Смущение слишком одолевает меня. Я покидаю машину и иду в дом. Ищу взглядом Мишу. Светловолосую макушку нахожу не сразу. Друг сидит на диване, держит в руке стакан. Растрёпанный и грустный.

— Привет, — я нерешительно подхожу к молодому человеку, сажусь рядом на диван.

Миша поворачивает ко мне голову, смотрит на меня мутным взглядом.

— Ты что здесь делаешь? — сводит брови вместе и смотрит зло.

— Пришла, чтобы помириться с тобой.

— Жалеть меня пришла? Моя святая и правильная девочка? — говорит ласково, без