Альтер Эго - Villa Orient

с чем можно работать. Тяга к этой работе, что ли. И я его позвала с собой. Приютила, отмыла в прямом смысле. Била и хвалила. И научила. И танцевать. И всему другому, что он умеет. Ты понимаешь, о чём я.

Она внимательно смотрела на меня, на мою реакцию.

— А дальше?

— А дальше, я устроила его в клуб, где он сейчас танцует. И он мне обязан всем, что у него есть. Его долг большой, и он не может просто всё бросить и жениться. Ему ещё долго отрабатывать, пока член стоять будет, а потом ещё и на таблетках будет. В общем, на пенсию он не выйдет.

— Регина…

— О, Алекс, я знаю, что ты хочешь сказать. Но у нас с тобой ведь не только рабочие отношения. Хотя и рабочие стоят очень и очень дорого. Ты мне многим обязан. Можно сказать, всем. Ты привлекаешь клиенток. Ты — мой актив, понимаешь? И я не собираюсь так просто его терять из-за какой-то невесты.

Её тон стал стальным, а движения резкими. В её глазах не осталось и следа недавней весёлости — только холодная ярость и решимость.

— Ты думаешь, эта твоя куколка сможет обеспечить тебе тот уровень жизни, который я тебе дала? Ты сможешь покупать ей все эти дорогие безделушки на свою зарплату автомеханика? Думаешь, вы будете счастливы в простоте бытия? Сомневаюсь. Ты хочешь танцевать. Это в твоей натуре. Тебе нравится раздеваться на сцене, нравится, когда на тебя смотрят, трогают, платят за это. Она одна тебе сцену не заменит.

— Регина, нет… не…

Но она его слышала и продолжала:

— Нет, у тебя не будет другого будущего. А знаешь почему? Потому что я позабочусь о том, чтобы у тебя вообще не было никакой работы, кроме той, что я тебе дала.

— Мне больше не нужна эта работа.

— А это не тебе решать.

Её голос становится ещё тише, но от этого он звучит ещё более зловеще.

— И не думай, что твоя новая пассия останется в стороне. Ты ведь понимаешь, что у меня есть связи. В этом городе всякое случается. Несчастные случаи, внезапные проверки… Ты действительно хочешь подвергать её этому риску ради своих мимолётных увлечений?

Она снова бросила взгляд на меня, в котором читалась неприкрытая угроза. Затем возвращается к Сергею, её взгляд стал почти безразличным, потому что она знала, что все её слова попали в цель, но она даже триумфа не ощущает, настолько омертвело всё внутри неё.

Я её выслушала и решила, что пора мне начать говорить. Моя вторая личность сейчас была бы как нельзя кстати, но она опасна тем, что, выпустив её однажды, сложно спрятать обратно. А я не хочу, чтобы Сергей её видел, поэтому придётся справляться одной.

— Я всё ещё здесь. Не нужно говорить так, как будто меня не существует. У нас ведь опасно вести бизнес: постоянно что-то прогорает и закрывается, проверки опять же. А долги придётся платить всю оставшуюся жизнь уже тебе. Ты не одна решаешь: у тебя есть «крыша», инвесторы. Ты продашь всё, что у тебя есть, и всю жизнь будешь оглядываться. Вся твоя «молодость» и «красота», в которые ты вкладываешь огромные деньги, увянет, дорогие шмотки износятся, зубы сломаются.

— О, Аврора…

— Для тебя я невеста Сергея, а он свободен решать сам, как распоряжаться своей жизнью. Нам пора, не думаю, что увидимся. Все его долги тебе — я прощаю.

— Его долг ты не поможешь ни простить, ни выплатить. Он говорил, что подрабатывает автомехаником?

— Говорил.

— А говорил, на чём специализируется?

— Регина, пожалуйста…

— О, Алекс, — она расплылась в довольной улыбке, нащупав слабое место. — Не говорил. А стоило бы. Он специализируется на взломе и смене сигнализации на угнанных тачках.

Моё сердце рухнуло куда-то вниз.

— Да, и он в этом деле так давно, что я могу сдать его с потрохами. Но я не буду мелочиться, если всё будет, как раньше.

— Как раньше не будет. Нельзя сдать одного и не заложить всех. Твои партнёры вряд ли обрадуются, когда в автосервис нагрянет прокуратура и полиция с обыском. Сергей ведь не один там работал. И кто-то же пригонял ему краденые автомобили.

Я говорила уверенно, но сердце моё бешено колотилось от тревоги. Я видела гнев в глазах Регины, почти слышала шипение её змеиного языка. Я понимала, что это не просто угрозы с её стороны, а что-то серьёзное. Она сможет отомстить. Страх за Сергея и за себя начинал сковывать меня.

— Вам решать.

Она бросила последний взгляд на Сергея, потом на меня и встала из-за стола, удаляясь грациозной походкой победительницы. А я лишь надеюсь, что ей не хватит времени совершить задуманное до того, как мы уедем далеко и надолго.

Сергей не сможет ей противостоять. Он её боится. И он действительно ей принадлежал. Она воспитывала его кнутом и пряником. Он тоже был в роли жертвы, а от этого сложно избавиться, поэтому он, как и я, поддаётся на эмоциональные качели, поэтому мы с ним сошлись и смогли столько собственной сложности и глупости преодолеть.

Дома мы поговорили. Проговорили всю ночь напролёт. Я и так понимала, какие отношения его связывают с Региной. Это было непросто. Она в прямом смысле дрессировала его и лепила из него то, что ей было нужно. И он поддавался.

Лучшее лечение — быть от неё подальше.

Мы, созависимые, годами ходим по кругу, делам то, что у нас не получается, живём с теми, кто отравляет нашу жизнь. Мы не справляемся и страдаем.

Я страдаю, умираю от одиночества, а он ждёт, надеется и верит, что однажды наступит тот день и час, когда я выздоровею, и всё изменится.

Он пытается войти в творческую среду, где его не принимают, а пока тратит себя на периферии этого бизнеса. Я злюсь, расстраиваюсь и… продолжаю поддерживать, потому что ему это нужно, он этого хочет, но не справляется и тоже страдает.

Нас объединяет одинаковое отношение к жизни. Один из нас сломался и не справляется, а другой помогает и поддерживает. Ситуация повторяется многократно, а мы меняемся местами. Мы устаём, выдыхаемся, нам не нравится происходящее. Мы ведём переговоры, договариваемся, но продолжаем оставаться в ситуации, каждый раз надеясь на изменения.

Выход из этого и прост, и сложен одновременно. Надо вернуться в себя, наполнить себя тем, что действительно важно, разделить