Хозяйка усадьбы "Детское счастье" - Диана Клэр

Он снова пришпорил коня. Копыта торопливо застучали по тракту. До столицы оставалось меньше часа. А там он всё решит.

И в унисон с быстрым стуком копыт его счастливое сердце радостно выстукивало:

Она моя! Жди меня, любимая! Я скоро...

Глава 41

Следующие два дня прошли для меня как в тумане. Долгие, мучительные, они всё тянулись и тянулись.

Я не находила себе места... от тревоги, от ожидания, от нетерпения. Порой на меня накатывало отчаяние, горькое разочарование. По десять раз на дню я бегала к калитке и подолгу смотрела на пустой, белый тракт, бесконечной полосой простиравшийся вдаль. Мои уши точно превратились в тревожные антенны, настроенные лишь на один звук: на топот лошадиных копыт. Но его не было. И тракт оставался пустым.

Почему же он не едет? Ведь он же обещал?

Горло сжималось, а к глазам подступали слёзы. Я судорожно сжимала кулон, как утопающий, хватающийся за соломинку, и взывала в памяти последние слова Ская:

"Я люблю тебя, с первой секунды! Я очень скоро вернусь!"

А потом вновь с надеждой прислушивалась к звукам, доносившимся с улицы. Хуже всего мне было по вечерам, когда последний посетитель веранды отправлялся домой. Вот тогда на душе скребли кошки. И не какие-то домашние мурки, а реальные бенгальские тигры. Сердце сжималось от страха, что Скай забыл меня. Что его слова были сказаны в аффекте, и по возвращении в столицу он решил вернуться к своей невесте. Что меня в очередной раз предали, бросили...

Я с трудом могла на чём-то сосредоточиться, поскольку мои мысли расползались, как пчёлы по сотам. Лишь нечеловеческим усилием воли я заставляла себя выполнять свои каждодневные обязанности. Вставать, готовить, учить детей. Потом обслуживать посетителей таверны. Улыбаться. Слушать чужие горести и переживания. Не показывать свои.

Баст тоже не облегчал мне жизнь. Все эти дни он ходил с хмурым, как ноябрьское небо, лицом. Со мной почти не разговаривал, а если я что-то спрашивала - отвечал сухо и односложно. И мне приходилось прикладывать много усилий, чтобы скрывать наш конфликт от остальных ребятами и посетителей. Хотя, ребята прекрасно видели, что что-то не так, просто были достаточно тактичными, чтобы не задавать лишних вопросов.

Единственное, что меня хоть немного отвлекало и не давало окончательно впасть в депрессию - это были занятия с Миленой.

Думаю, никто не удивится тому, что в кабинете Карлы мы нашли все нужные материалы о даре, которым обладала Милена.

Как выяснилось, ее талант гармонизировать пространство и управлять эмоциями людей с помощью музыки и голоса был очень редким. Этот дар проявлялся чаще всего у людей, перенесших страшные трагедии или потрясения, получивших увечья или, как в случае нашей девчушки, страдающих от тяжелой, почти неизлечимой болезни.

Как пояснял автор брошюры "Как научиться управлять магией своего голоса", эти испытания обнажали дух, заставляя искру проявиться. Конечно, если она там была изначально.

Но проявить ее - это было лишь полдела. Самым сложным было взять ее под контроль...

И вот этим мы с Миленой и занимались долгими вечерами, порой переходящими в ночь. Учились управлять эмоциями, не допускать злых мыслей. Ведь, обладая такой колоссальной магией голоса, человек мог стать опасным для окружающих. Она могла стать не только созидательной, но и разрушительной, даже смертельной.

Мы учились намеренно очищать сознание, отпускать ненужные мысли, тревоги. Входить в состояние, которое можно было охарактеризовать, как некий транс. И именно в этом состоянии отчужденности рождались самые сильные, самые действенные заклинания. Как то, которым Милена успокоила меня.

Девочка оказалась на редкость умной, взрослой, рассудительной. И, главное, в ней не было ни капли ненависти или злобы. Ее душа, несмотря на всё пережитое, оставалась чистой, светлой и прозрачной, как утренняя роса.

И одно только общение с ней умиротворяло меня, заряжало силами, придавая хоть какой-то смысл этим тягучим, словно затянутых сизым туманом томительного ожидания, дней.

Ожидания его...

***

- Лилиан, нам надо серьёзно поговорить, - Скай облокотился о подоконник, сложил пальцы домиком и пристально посмотрел на расположившуюся на мягком диване девушку.

Она была не просто красива, она была поистине совершенна. Нежная, как у младенца, матовая, словно подсвеченная изнутри кожа напоминала тончайший фарфор. Огромные голубые глаза, обрамлённые длинными, пушистыми ресницами, смотрели на мир с ангельской невинностью. Изящный изгиб губ, аккуратные брови вразлёт, точёные скулы, пикантный, чуть вздернутый носик - в этой девушке было прекрасным всё! И она была бы способна обворожить любого!

Если бы не одно "но"... Скай любил другую. Не такую совершенную и, возможно, даже не такую кукольно-красивую. Но живую. Способную на живые эмоции. На громкий смех. Не заботящуюся о морщинках или об идеальной причёске.

Живую.

Лилиан же... Она напоминала созданную искусной рукой художника ледяную статую. Прекрасную, сияющую, но... холодную и мертвую.

И как он мог только подумать, что влюблён в нее? Этого Скай сейчас никак не мог понять.

- Да, Фердинанд? - на идеальном, нежном лице не дрогнул ни единый мускул. Словно его обладательница знала, что любая эмоция нарушает совершенство кожи, провоцируя морщины и заломы. - О чём ты хочешь поговорить?

- Я же просил тебя не называть меня этим именем, - Ская едва не передернуло от раздражения, но он нечеловеческим усилием воли взял себя в руки, и голос его прозвучал почти спокойно. - Я его не люблю.

- Но это то имя, которое ты будешь носить, когда взойдёшь на престол, - ровно, почти безучастно возразила девушка и изящным движением разгладила несуществующую складку на пышной, серебристо-жемчужной юбке. Казалось, ее совершенно не тронула его просьба и его недовольство.

Скай сделал глубокий вдох и на мгновение отвернулся, уставившись в окно. На улице завывала метель, ветер бил в стекло ледяной крупчаткой. Почему-то в голове возник пустынный, заснеженный тракт. Даже в такую погоду он был ему желаннее, чем эта уютная, натопленная камином гостиная. Тут, в обществе этой ледяной красавицы, было куда холоднее, чем на самом лютом морозе...

- Скажи мне, только честно, - собравшись с духом, Скай вновь повернулся к невесте. - Ты действительно хочешь выйти за меня? Или это желание твоего отца?

- Что за странные вопросы ты задаешь, Фердинанд? - левая бровь едва заметно приподняла, придавая лицу девушки несколько недоуменное выражение. - Разумеется, я хочу выйти за тебя. И это уже давно решено. Я не понимаю, с чего ты сейчас завел этот разговор.

- С того, - Скай