Все начнется с нас - Колин Гувер

Она не отвечает. Немного отодвинувшись, я вижу, что ее глаза закрыты, а обнимавшая меня рука безвольно свисает. Я боюсь неосторожным движением разбудить Лили. Но я сказал Джошу, что вернусь на пару часов позже, чем обещал вначале, а прошло уже три часа. Не знаю, насколько это допустимо, — оставлять двенадцатилетних мальчишек без присмотра.

Когда я спросил Брэда, не натворят ли чего эти двое, он заверил меня, что все будет в порядке. А у него не забалуешь, он даже телефон запрещает. Вряд ли он дал бы мне добро оставить мальчиков одних, будь это для Тео впервые.

Возможно, мне следовало загуглить, с какого возраста детям можно находиться без присмотра в Бостоне.

Наверное, я себя накручиваю. Все у них хорошо. В двенадцать лет кто-то и сам уже приглядывает за детьми помладше.

И хотя в целом я спокоен, вернуться и проверить обстановку не помешает. Я еще плохо знаю Джоша, поэтому не отметаю мысль, что брат устроил у меня дома вечеринку.

Я медленно высвобождаю руку из-под головы Лили, а затем осторожно встаю с кровати. Одевшись максимально тихо, я иду на поиски ручки и бумаги. Будить Лили не хочется, но нельзя же уйти, ничего не сказав. Особенно после такого вечера.

В комоде на кухне я нахожу блокнот и ручку, после чего сажусь за стол и набрасываю небольшое письмо, которое отношу в спальню и оставляю на свободной подушке. Потом целую Лили и ухожу.

Глава 24. Лили

У меня в голове будто стучит молоток.

Или не в голове?

Я отлепляюсь от подушки и ощущаю на подбородке слюну, которую тут же вытираю уголком наволочки. Сажусь и замечаю записку от Атласа. Едва я протягиваю к ней руку, как вновь раздается стук, и я, затолкав послание под подушку, пытаюсь хотя бы немного разогнать царящий в мыслях туман.

Эмми у моей мамы.

Я впервые за два последних года как следует выспалась.

И кто-то стучит в дверь.

Я беру с тумбочки телефон и с трудом фокусируюсь на экране. Вижу несколько пропущенных от Райла, отчего меня сразу охватывает беспокойство. А мама прислала лишь фото Эмми за завтраком.

Слава богу, у дочки все хорошо. Я с облегчением вздыхаю, хотя за дверью, скорее всего, Райл, а значит, расслабляться рано.

— Секундочку! — Я быстро влезаю в какие-то джинсы и футболку, а затем открываю дверь.

Не дожидаясь приглашения, Райл протискивается мимо меня в квартиру и спрашивает:

— Все в порядке?

Вид у него нервный, словно он рад, что я жива.

— Да. Я спала, — не скрывая раздражения, говорю я.

Райл оглядывает комнату в поисках Эмми, и я сообщаю:

— Она ночевала у моей мамы.

— Вот как. — Он явно раздосадован. — Я пытался тебе дозвониться, думал забрать ее на пару часов. Ты не отвечала, хотя в это время обычно не спишь… — Приглядевшись к дивану, Райл умолкает.

Я даже не смотрю в ту сторону: и так понятно, на что он уставился. На спинке дивана по-прежнему валяются мои скомканные трусики и футболка.

— Давай я позвоню маме и предупрежу, что ты скоро приедешь. — Я ухожу в спальню за телефоном, надеясь, что Райл не устроит мне допрос.

Он и так уже портит мне настроение после чудесной ночи с Атласом.

Вернувшись в гостиную, я ищу в списке контактов мамин номер. Райл теперь держит винный бокал, внимательно его осматривая. Из этого бокала пил Атлас. Неподалеку стоит и мой — неоспоримое доказательство, что вечер я провела не одна. И закончилось все сброшенной одеждой.

Поставив бокал, Райл устремляет на меня полный ревности взгляд.

— У тебя кто-то ночевал?

Мне лень оправдываться. Я взрослая женщина. К тому же одинокая. Или уже не одинокая, но речь не о том.

— Мы развелись. Твои вопросы неуместны.

Зря, наверное, я это сказала, поскольку Райл реагирует мгновенно — делает два быстрых шага ко мне.

— По-твоему, я не имею право знать, ночевал ли кто-то посторонний в доме, где живет моя дочь?

Я отхожу от него подальше.

— Я не это имела в виду. И я не привела бы никого к Эмми без твоего разрешения. Поэтому она сейчас с бабушкой.

Его обвиняющий прищур сменяется гримасой отвращения.

— Значит, мне ты ее на ночь не отдаешь — зато готова сбросить ее кому попало, как только решаешь потрахаться? — Он усмехается. — Ну просто мать года!

Вот теперь я всерьез начинаю злиться:

— Эмми всего второй раз ночевала без меня. Почти за целый год! Не смей винить меня за то, что я выкроила себе свободный вечер. И чем я занята в такие вечера — не твое дело!

У Райла появляется знакомый взгляд, с отголосками пустоты. Так он всегда смотрел на меня перед тем, как перейти черту.

Моя злость мгновенно уступает место страху, и я начинаю пятиться. Райл издает рычащий вздох. Этот утробный звук, в котором я слышу и гнев, и разочарование, эхом разносится по комнате.

Райл вылетает из квартиры, хлопнув дверью. Из коридора доносится:

— Черт бы ее побрал!

Не понимаю, чем он возмущен больше: тем, что у меня появились отношения, или тем, что дочка ночевала не дома? Или его злит, что я спокойно оставляю Эмми у бабушки, а ему, отцу, не доверяю? Возможно, все три предположения верны.

Я медленно выдыхаю, пытаясь себя успокоить. Слава богу, он ушел. Но не успеваю я обдумать дальнейшие действия, как дверь вновь распахивается. Райл смотрит на меня из коридора абсолютно бесстрастным взглядом и спрашивает:

— Это он?

У меня сердце уходит в пятки. Райл не произносит имя «Атлас», но кого еще он имеет в виду? Я не бросаюсь опровергать его догадку, и такого подтверждения ему достаточно.

— Выходит, я не зря с самого начала его подозревал?

Последние пять минут в плане эмоций походят на