Ветер перемен - Юлия Прохорова

– А разве не всё равно, что думают о тебе другие? Главное, чтобы… – тут я замолчала, подбирая слова. Неужели я, правда, сейчас буду давать ему советы, как жениться на Джоанне? Отчего-то слова встали поперек горла. Я откашлялась и снова заговорила. – Главное, чтобы твоя избранница, Алекс, чувствовала то же самое и была готова к такому серьёзному шагу. А ты, в свою очередь, можешь сделать так, чтобы она этого захотела. Дать ей это чувство уверенности в завтрашнем дне и защищенности. Одним словом, просто покажи ей, что она в надежных руках, и, что бы ни случилось, ты всегда будешь рядом.

– Ты так считаешь? Думаешь, мне нужно взять всё в свои руки? А если я не уверен… кхм – он на секунду прервался и потёр подбородок. – Если я не уверен, что мои чувства взаимны?

Если он поедет сегодня вечером к Джоанне и сделает ей предложение, я застрелюсь.

– Если что-то вызывает у тебя сомнение, ты всегда можешь спросить, – подбодрила его я и растянула на лице улыбку. Надеюсь, она выглядела правдоподобно и была похожа на всепонимающую улыбку святой Мадонны, а не на адскую ухмылку Джокера. – Но я уверена, если ты готов к созданию семьи и покажешь это своей избраннице, заставив почувствовать, что всегда будешь для неё надежной опорой и верным другом, она, не раздумывая, пойдёт за тобой.

– Вау, василёк, спасибо! – неожиданно Алекс подошел ближе и обхватил меня обеими руками. Я невольно прижалась щекой к его широкой груди, чувствуя себя маленькой и беззащитной рядом с ним. – Ты настоящий друг!

Вот. Вот они, эти слова, которые я так боялась от него услышать!

Браво, Эми, добро пожаловать во френд зону!

– Удивительно, как ты умеешь подбирать нужные слова, – проговорил Алекс, выпуская меня из объятий и глядя сверху вниз. – Кажется, теперь я точно знаю, что мне делать.

Я снова вымучила улыбку. Чёрт, не так я представляла себе наш день в Позитано, особенно после вчерашнего разговора и утреннего совместного пробуждения. Хотя звонок Джоанны должен был мне уже растолковать, что к чему.

– Всё в порядке? У тебя такое лицо…

Похоже, покерфейс – это тоже не про меня.

– Всё в порядке, – я кивнула, поправляя ремешок от сумки. – Пить очень хочется. Жарко.

Мы прогуливались по главной улице. Я засматривалась на витрины магазинов, когда Алекс предложил зайти и что-нибудь примерить. Я подумала, что это будет мне на пользу. Как известно, шоппинг лечит от любых горестей. А после нашего разговора с Алексом мне требовалась львиная доза подобной терапии.

В результате я оставила в магазине свой месячный заработок. Новая одежда, несомненно, подняла мне настроение. Мы выходили из магазина, смеясь и неся множество пакетов. На мне теперь красовалось длинное летнее платье в сине-голубых тонах из тончайшего хлопка и открытые сандалии бежевого цвета. Алекс настоял, чтобы я обязательно купила платье, потому что, на его взгляд, оно невероятно мне шло. Он даже пытался оплатить все выбранные мною наряды, но я не позволила ему этого сделать.

И вот теперь, шагая в новом красивом платье рядом с самым потрясающим мужчиной на свете (пусть и не моим), я была готова даже к облаве папарацци. Хотя, как ни странно, кроме того мужика в ресторане я больше не замечала, чтобы нас фотографировали. Иногда к Алексу подходили, чтобы поздороваться, пожать руку или просто сделать комплимент его актерской игре. И все. Никаких безумных фанаток. Никаких фотографов в кустах. Либо в Италии Алекса просто все очень уважали и ценили его личное пространство, либо итальянцы просто сами по себе очень тактичные и милые люди.

– Смотри, там уличные музыканты! – проговорил Алекс, а потом взял меня за руку и потащил к ним.

Метрах в ста от нас расположились четыре музыканта. Это была настоящая группа, с двумя гитаристами, барабанщиком и трубачом. Один из гитаристов, забавный паренёк в смешных желтых штанах, клетчатой рубашке и кепи, пел песню. Мотив был такой заводной и в то же время незамысловатый, что тут же хотелось пуститься в пляс. Ну, то есть, мне захотелось бы пуститься в пляс, умей я танцевать.

И все-таки музыка у них получалась просто невероятная, словно бы еще больше пропитывая атмосферу Позитано своей исключительностью. Туристы и местные жители стояли прерывистым полукругом и слушали. Кто-то пританцовывал на месте.

– Пойдём танцевать! – с жаром воскликнул Алекс, ослепляя меня радостной улыбкой и в это же мгновение бросая мои пакеты с одеждой на тротуар.

– Но у меня же покупки… – постаралась я отвертеться от моего грандиозного, неминуемо надвигающегося прилюдного позора. Танцор из меня никудышный, должна я признаться.

– Оставь здесь, – он забрал у меня пакеты и сложил в одну кучу. – Пойдем!

Я упиралась ногами, как осел, пока Алекс вытаскивал меня из толпы зрителей поближе к музыкантам.

– Алекс, нет! Я не умею танцевать! – взмолилась я. – Пожалуйста!

Но красавец лишь ослепил в ответ меня улыбкой, и не успела я опомниться, как оказалась в его умелых руках. Он держал меня за руку, то прикасаясь другой рукой к талии и приближаясь ко мне вплотную, то совсем меня отпуская от себя. Потом снова брал за руку, позволяя мне кружиться вокруг него. Я сама не заметила, как начала улыбаться, а потом и вовсе радостно смеяться, получая удовольствие от наших ритмичных па перед глазами собравшихся. Он умело вел меня в танце, поддерживая и не позволяя мне запутаться в собственных ногах и свалиться на землю. Подол моего платья красиво развевался от движений. А Алекс… Он просто сводил меня с ума. Когда он в танце прижимал меня к себе, у меня замирало сердце от его движений. От того, как пластично он двигался, от того, как в этот момент смотрел мне в глаза и улыбался.

Окружающие нас подбадривали, одобрительно улюлюкая и похлопывая в такт музыке. Я вошла во вкус и поняла, что не хочу, чтобы эти мгновения заканчивались. Сердце колотилось, как ненормальное, пульс участился втрое, когда, судя по музыке, я поняла, что песня подходит к концу, а Алекс мягко привлек меня к себе, продолжая двигаться со мной вместе. От его прикосновений, от того, как, прижавшись друг к другу, мы двигались в такт музыке, я впервые в жизни поняла, почему говорят, что танец может разжечь страсть, являясь вертикальным выражением горизонтальных желаний. Не уверена, конечно, насчет Алекса, но я никогда