Космический роман. Сирота и гендиректор - Наталья Александровна Буланова

– Лан, ты занимаешься фигней! Мы даже не начали, а ты уже говоришь о расставании.

Я вздрогнула от его крика, но быстро собралась с мыслями, чтобы донести до него свою позицию:

– Мне нужны серьезные отношения, Картер. Серьезные. А это даже не месяц, представляешь? И не два. Ты можешь обещать, что не устанешь от меня даже за такой короткий срок?

Картер посмотрел на меня настолько потемневшими глазами, что мне показалось, будто там открылись две черные дыры.

И он молчал.

– Нечего сказать? – спросила я с нервным смешком. – Видишь!

– Я не собираюсь врать. Никто не может сказать, сколько продлятся наши отношения. Ни одна мощнейшая команда аналитиков не даст точного прогноза.

У меня на языке так и вертелся вопрос про брак, но я побоялась его задавать. Не хотела показаться меркантильной или ограниченной устоями.

Но для меня важен статус. Важно не быть развлечением на одну ночь.

Я опустила взгляд, сжала кулаки и тихо спросила:

– Ты в будущем рассматриваешь брак для себя?

Картер словно просканировал меня взглядом в ответ:

– Брак – это большие риски. Даже с брачным договором я буду в большом минусе в случае развода. У меня недвижимость, несколько бизнесов. Я буду вынужден отрывать свои ресурсы и обеспечивать потом бывшую супругу. Это неоправданные риски.

Риски, риски, риски.

Я приняла правильное решение.

– Я тоже не хочу рисковать, – натянуто улыбнулась я и вышла в открытую дверь карта.

Ноги мелко подрагивали на высоких каблуках. Теплый ветерок вызвал холодные мурашки.

Я отошла от карта и достала коммуникатор. Вызвала такси.

Краем глаза видела, что Картер не уезжал. Чувствовала его тяжелый взгляд на своих голых плечах.

Я понимала, что поступаю трусливо. Что ночами буду грызть подушку и жалеть. Но стоило мне подумать о том, что Картер быстро наиграется со мной и бросит, как прошибал холодный пот.

Мы слишком разные.

Каждый раз, когда я заводила отношения, я думала, что это навсегда. Искренне старалась их сохранить, пока не доходило до точки невозврата. Он же наоборот – изначально готов к расставанию. Настроен просто получить удовольствие. А это не по мне.

Я услышала звук хлопнувшей двери. Я так погрузилась в свои мысли, что не заметила, как Картер вышел. Он быстро подошел ко мне и остановился в шаге от меня.

Снова схватит и запихнет в карт? Не смешно уже!

Я с опаской покосилась на Картера и увидела в его руках конверт. Большой, с печатью рантарианского управления, он был толщиной с палец.

Картер молча протянул конверт мне.

– Что это? – Я не спешила брать.

– Сюрприз, – холодно ответил он и впихнул пакет мне в руки.

А потом развернулся на месте, вернулся в карт и так быстро взлетел, что я успела лишь проводить его взглядом.

Потрогала конверт. Твердый, из качественной бумаги, он открывался с трудом. Внутри была целая стопка бумаг. Я достала первый заламинированный лист формата А5 и не поверила своим глазам.

«Свидетельство о гражданстве Рантара»

Оформлено на мое имя.

Конверт выпал у меня из рук. Бумаги вылетели из него, но я не бросилась собирать документы. Тело словно отказалось двигаться.

Гражданство?

Я медленно опустилась на корточки и протянула руку к свидетельству. Пальцы дрожали, дыхание тоже.

Я подняла ламинированную бумагу и прочитала еще раз. Потом еще. И еще.

Свидетельство о гражданстве Рантара для Ланы Руглас.

Я не верила своим глазам.

Моя цель, моя мечта, мое самое жгучее желание стало реальностью. Благодаря этому свидетельству я могу свести клеймо галактической сироты. Так почему я ощущаю себя так странно? Почему хочу швырнуть его в лицо Картеру Вину? Почему хочу орать?

Я сидела на корточках. Вокруг шумела толпа. Кто-то опустился рядом со мной, помог собрать все в конверт, вложил мне в руки.

– Спасибо, – скорее машинально поблагодарила я.

Прохожий ушел. Я даже не запомнила ни возраста, ни пола, ни внешности.

– Вам плохо? Девушка? – Кажется, кто-то пытался достучаться до меня не первый раз, едва дотрагиваясь до плеча.

И я вздрогнула. Отмерла.

– Нет, все хорошо.

Я медленно встала. Оглянулась.

Жизнь вокруг снова кипела. Кто-то смеялся, кто-то спешил по делам, а кто-то дружески спорил между собой. И мне казалось, что ни у кого нет такой черной дыры внутри, как у меня. Она словно засасывала в себя эмоции прохожих.

У меня вырвался нервный смешок.

Я столько старалась, столько пережила на пути в «Авенс», а потом поднимаясь по карьерной лестнице внутри компании, что теперь ощущала, словно все мои достижения растерли высокомерной пяткой.

Я понимала, что Картер хочет только хорошего. Что с его стороны, должно быть, это широкий жест. Подарок точно в цель.

Вот только ему невдомек, что он меня словно обесценил.

Рассудок говорил мне: «Забей. Не обращай внимания на ненужные эмоции. Это оплата за испорченную карьеру в "Авенсе". Компенсация».

Чувства же бесились. Я ощущала себя униженной и немножечко дурой.

Я снова достала из конверта свидетельство. Стала ходить по проспекту туда-сюда, мучительно раздумывая, что же делать. Вертела его в руках. Смотрела на строчки и читала их снова и снова, словно могла найти между них ответ.

Передо мной стоял мучительный выбор.

Воспользоваться подачкой Картера и снять клеймо сироты?

Тогда я обрету свободу от прикосновений. Больше никогда не ощущу ужасного коктейля чувств из паралича и беззащитности.

Или же засунуть в попу Картеру его подарок? Высказать, что без его вмешательства сама бы могла получить гражданство?

Я получила бы моральное удовольствие от этого, но осталась бы с носом. Точнее, с принуждающей печатью. Зато гордая, с чувством собственного достоинства!

Когда икры жалобно заныли от непривычной нагрузки на каблуках, я присела на скамейку, положила конверт на колени и стала нервно его щупать.

Что там еще внутри? Может, это поможет мне сделать выбор?

Глава 18

Я положила рядом с собой на скамью свидетельство о гражданстве, а потом полезла за следующим документом в конверт.

В отличие от первого, этот был вдвое больше размером и помещался в конверте впритык. Состоял он из нескольких листов, сшитых между собой.

«Дело #38494»

Дело?

Я стала листать документы и поняла, что речь идет о Сиде Лисчу, моем брате. Стоило это осознать, как сердце застучало в два раза чаще.

Я даже на несколько секунд закрыла документ руками, собираясь с духом. Не