Лекарь для дракона - Майя Фар

спокоен, степенно пошёл запрягать лошадь. Экипаж был подготовлен к такому случаю, и, усадив меня на мягкое сиденье, повёз в госпиталь.

Мы ехали по тёмному городу, я нервничала, поему то больше всего боялась, что роды начнутся прямо на улице. Но боялась я зря, потому что я не родила ни через час, ни через два, ни через три.

Когда прошло десять часов, лекарь Сайен, испробовавший все способы мне помочь, устало сказал:

— Лия, нужен ваш муж.

И тут я вспомнила слова барона Аронара: «Если у ребёнка очень сильная кровь, то нужен либо отец ребёнка, либо близкий родственник, либо глава рода».

— Прошу, Рено, позовите барона Аронара. Я приняла его покровительство, — попросила я.

— Ну что же вы молчали, Лия! — в волнении воскликнул Рено. — Я сейчас же за ним пошлю.

К моему счастью, барон оказался дома, никуда не уехал. И уже меньше, чем через час он появился в госпитале. Барон смешно смотрелся в сером больничном халате, который, видимо, ему выдали, прежде чем пустить в палату.

Я сквозь пелену в глазах смотрела на барона, но почему-то видела совсем другое лицо — лицо генерала Каэнарра. Оно горело. Генерал горел и безмолвно кричал в этом огне.

Но барон Аронар оказался прав, действительно, когда в меня потекла драконья магия, добавляя огня в вены, я родила.

— Дайте мне ребёнка! Я хочу его увидеть! — попросила я.

Улыбающаяся Зина принесла ко мне обёрнутого в белую пелёнку младенца.

— Госпожа Лия, — сказала она, — у вас мальчик.

Я взяла его на руки. Глазки ещё были полузакрыты, но свечение из-под век указывало на то, что я родила дракона.

В голове мелькнула совершенно дурацкая мысль: «Лия Вадимовна, ты — мать драконов».

Я прижала его к груди и вдруг очень чётко поняла, что, чтобы ни случилось, кто бы что ни делал или ни говорил — это только моё. Я не отдам его никому.

А перед глазами снова встало лицо герцога Каэнарра. Усталое. Огня уже не было, но вид у генерала был измученный, на лбу слипшиеся от пота волосы, и удивлённый взгляд.

Глава 39

Генерал Каэнарр

Вот уже полтора месяца я мотался по Империи, нашёл пятьдесят три проявленных дракона. На мой взгляд, это было немало. Для того чтобы противостоять десятитысячной армии немного, конечно. Но зато это были те, у кого дракон был в полной силе.

Все были довольно молоды, и, что самое главное, им не нужен был ариферм. Конечно, отправлять всех в самые опасные точки мы не могли, потому что от этих людей зависели их женщины, у многих уже были дети. А внутренний голос шептал мне, что где-то, возможно, есть та, что готова родить тебе ребёнка.

В процессе встреч с драконами я осторожно пытался выяснить, как у кого происходила установка связи. Так вот, ни у кого не было такой ситуации, как у меня. Связь проявлялась, и они надевали обручальные браслеты, и становились одним целым.

Я вспомнил свои обручальные браслеты, которые не удосужился сам отдать своей жене, а передал через Мириту, и подумал о том, что как только с Мельдором определится, сразу подам в отставку и не вернусь на службу, пока не найду свою жену.

На сегодня у меня было запланировано возвращение в столицу. Я хотел отчитаться перед Раэндиром, что мы готовы к любому исходу переговоров. Потому как я знал, что он намеренно тянет время, не отвечая на запрос Мельдора, который неожиданно перестал идти на уступки.

Насколько я знал, Мельдор неожиданно изменил свою позицию и вместо того, чтобы пойти на компромисс выставил новые требования, заявив, что Энарра должна отдать им все имеющиеся шахты ариферма.

Это было неприемлемо.

Раэндир тянул время, но сегодня, после того как я расскажу ему, что у нас есть, у него будет чем ответить. Теперь нам не страшна любая ситуация, даже если они снова подтянут силы к границе и нападут.

Но утром неожиданно появилось ощущение, которое в последний раз появлялось у меня, когда я был в столице. Дракон внутри бесновался и рвался наружу. Я даже обернулся и полетел, хотя сперва собирался перейти порталами. Но понял, что гораздо быстрее и безопаснее для других будет, если я доберусь на крыльях.

…Но я не успел долететь. Когда пролетел почти весь путь, и до столицы оставался примерно час пути, это произошло примерно после десяти часов полёта, у меня в груди вдруг родилось пламя, и оно вышло из-под контроля. Хорошо, что там не было жилья.

Я приземлился и, не в силах больше сдерживаться, сжёг большую часть окружавшего меня леса.

Очнулся я в облике человека. Я лежал посреди воронки выжженной травы и земли, на куче пепла, а надо мной было темнеющее небо. Наступал вечер.

У меня было странное ощущение, я вдруг понял, что больше не будет этих всплесков. Как будто я неожиданно обрёл себя. Я обернулся в дракона, и понял, что могу взлететь, вызвать огонь и совершенно спокойно обернуться обратно.

Даже у тех пятидесяти трёх, которых я набрал в отдельное боевое крыло, только у половины было такое единение с драконом. И в голову пришла мысль:у половины… у тех, у кого были дети.

Перед глазами вдруг появились красные круги, воздуха перестало хватать:

— Я что … у меня … ребёнок? — выдохнул я.

И я замер, глядя вдаль, словно пытаясь рассмотреть, где она, та, что подарила мне небо?

Глава 40

Восстановилась я после родов довольно быстро, вот она прелесть нечеловеческой регенерации. На работу в госпиталь всё равно пока не холила, но за две недели мы с малышом привыкли друг к другу. Папы у него не было, а вот дедушка очень даже был.

Барон Аронар приезжал почти каждый день. Сначала побаивался брать малыша в руки, просто подолгу смотрел на малыша. Но через три дня привык, и даже выхолил с ним гулять.

Но я решила, что как только увижу лорда Каэнарра, расскажу ему про сына. Теперь мне было спокойно, я чувствовала себя защищённой, но считала неправильным чтобы у малыша жизнь начиналась со лжи.

В городе всё было спокойно ровно до того момента, как однажды утром, нарушив перемирие, на нас напали мельдорцы.

Оказалось, что всё время перемирия Мельдор стягивал силы к границе Энарры, для того чтобы в один прекрасный момент нанести этот подлый