Сокрушая ночь - Кэтрин Куинн

Джуд благоговейно провел рукой по моим ребрам, а затем поднялся выше, чтобы коснуться округлости груди, его тело дрожало от желания.

Когда он отстранился, забирая свое тепло, я запротестовала.

– Я желаю тебя, Киара. Желаю твой разум. Твое тело. Твою силу. Твое врожденное упрямство. – Он ослепительно улыбался, так раскованно, что я попыталась запечатлеть в памяти изгиб его губ.

Я обхватила ладонями его лицо:

– С тобой мне кажется, что никто прежде не видел меня настоящую. – Я нежно поцеловала Джуда в висок, и он закрыл глаза, когда по его телу пробежала дрожь. – Я желаю тебя, – прошептала я. Наши губы оказались в дюйме друг от друга.

Так близко. Слишком далеко.

Джуд нерешительно отстранился, в его глазах повис немой вопрос. Его дыхание сбилось, сомнения придавили грудь, как камни.

– Пожалуйста, – взмолилась я, точно зная, чего хочу. – Пожалуйста, Джуд.

Золотистые глаза капитана потемнели. В одно мгновение я сидела на его бедрах, а в следующее он осторожно уложил меня на спину. Я смотрела на мужчину, который полностью сокрушил меня, в самом прекрасном смысле, и чувствовала, как сердце бешено колотится о ребра.

Оно забилось хаотичнее, когда Джуд опустился ниже по моему телу, пальцами играя с поясом моих брюк. Он улыбался, наслаждаясь своей утонченной пыткой, разгоряченным дыханием обдувая мой живот, воспламеняя каждый нерв.

– Позволь мне насладиться, Киара, – упрекнул он, триумфально ухмыляясь.

– Наслаждайся быстрее, – пробормотала я.

Он рассмеялся, глубоким и низким смехом, и этот звук проникал прямо в душу. Медленно, слишком, черт возьми, медленно, он стянул с меня сапоги, а затем брюки, обращаясь со мной так, будто я хрупкое создание из стекла. Словно я – его величайшее сокровище.

На миг Джуд отстранился, но лишь для того, чтобы освободиться от оставшейся одежды. В руках он держал нераспечатанный черный пакетик. Щеки залились краской, когда я поняла, что это.

– Димитрий, э-э-э… он дал мне это в лесу, – объяснил Джуд, покраснев.

– Никогда еще не была так благодарна Димитрию.

Джуд цокнул языком.

– Давай не будем думать о нем слишком много.

Мой взгляд прошелся по фигуре капитана.

– Не думаю, что с этим возникнут проблемы, – заметила я.

Черт, он был так невероятно красив, что я не могла не наслаждаться каждым дюймом его обнаженной и израненной в боях плоти. Не могла поверить, что он мой.

Натянув защиту, Джуд заметил, как я любуюсь им, и на его губах заиграла дьявольская ухмылка. Внезапно во рту у меня пересохло.

Он опустился на колени и уперся мускулистыми руками по обе стороны от меня, наклоняя голову ближе. Но он не поцеловал меня, еще нет.

Джуд долго смотрел на меня, и я готова была поклясться, что слышу биение его сердца.

– Моя прекрасная богиня. – Он качнул бедрами, и я ахнула, почувствовав его, ощутив его вес.

А затем Джуд уже не сдерживался.

С его губ слетел стон, и я в ответ приподняла бедра, жадно желая большего. Чтобы Джуд снова и снова делал меня своей. Целиком и полностью.

Я пряталась за множеством барьеров, стен и оправданий. Язвительностью и сталью. Притворялась, что смерть никогда не пугала меня и что я никогда не была просто девочкой, ищущей признания и своего места в этом мире. Джуд с такой легкостью прорвался сквозь мои стены, высаживая цветы там, где раньше лежали кирпичи и камень.

Я потерялась в его поцелуях, его ритме, в том, как ночной мир менялся с каждым нашим неровным выдохом. От его движений я видела звезды. С уст слетело его имя, и Джуд в ответ захватил зубами мою нижнюю губу. Он осторожно прикусил ее и медленно отпустил, склонив голову к моей груди. Я выгнула спину, пока он целовал и дразнил меня, превращая в сумасшедшую бурю желания. Мы так отлично подходили друг другу. Свет и тьма. Гнев и надежда. Полные противоположности, которые не могли не влюбиться в недостающие частицы друг друга.

Блаженство захватило меня целиком, и я издала сдавленный стон, от которого Джуд окончательно сорвался. Он твердил мое имя, бормоча его снова и снова, пока оно не стало единственным словом, которое он мог произносить.

Я одновременно и парила, и тонула, чувствовала себя и живой, и погубленной, и никогда еще не была так счастлива. Руками обнимала его шею, путалась пальцами в волосах, наши губы слились в поцелуе, и все в этом гнилом и жестоком мире всего на один трепетный удар сердца стало правильным.

Приблизив губы к моему уху, Джуд произнес три слова, три крошечных слова, которые разбили меня вдребезги.

По лицу текли слезы радости, и он целовал каждую, поглощая губами мои мерцающие капельки счастья.

Поджидающим нас впереди монстрам и кошмарам придется подождать. Сегодняшняя ночь принадлежала нам.

* * *

Мне снилось, что я стала птицей, взмывающей к звездам, чтобы поймать их, как капли дождя.

Кто-то звал меня по имени – то ли ночь, то ли Джуд, то ли я сама. Но я знала лишь, что должна лететь, расправив невидимые крылья самой темной магии.

«Выше», – прошептала ночь, и я подчинилась. Но прежде чем коснуться краев расширяющейся Вселенной, я заглянула в туннель с серебристыми лодками – Джуд крепко спал на выступающем камне. Меня охватили сомнения: я желала вернуться в его объятия, но ночь проявляла настойчивость.

Мне нужно было что-то сделать, что-то важное, но я спала и, как это часто бывает в снах, просто погрузилась в историю, с нетерпением ожидая, куда она меня приведет. Что она откроет.

Однако с каждым мгновением я все больше и больше настораживалась. Чувство, что чего-то не хватает, пульсировало во мне, точно бьющееся сердце, и я, не обращая внимания на кричащую ночь, скользнула вниз, прочь от необъятности открытого неба.

Из облаков поднималась спиралевидная вершина дворца из гладкого белоснежного камня. Он одновременно напоминал мне сказку и кошмар, и, когда я приземлилась на арочный мост перед возвышающейся стеной из мрамора, усталость охватила меня, заставив закрыть глаза.

Я путешествовала из одного сна в другой, пока прохладная сырость пола не заледенила мои кости. Тогда я осознала, что это вовсе не сон.

Глава 28. Джуд

В западных землях существует миф о Плачущей деве Ливийского озера. Говорят, она восстает под луной с таким резким криком, что ее жертвы замирают. Она утаскивает их под землю и разбивает сад из их костей.

Из книги «История Асидии: легенды и мифы королевства»

Я с довольным вздохом перевернулся, тело все еще покалывало от прикосновений Киары, сердце продолжало бешено колотиться от того, как ее ногти впивались в мою спину, пока она таяла в моих объятиях.

Мои чувства к этой девушке настолько глубоки, что я сомневался, осознаёт ли она, насколько велика ее власть.

Имя Киары с легкостью сложилось на губах, словно они произносили его на протяжении тысячи жизней. Глаза налились тяжестью после столь короткого сна, тело на редкость болело. Я снова прошептал ее имя, но, когда Киара не ответила, протянул руку, нахмурившись от мысли, что она так далеко откатилась от меня во сне.

Рука нашла холодный камень. Я резко открыл глаза.

Ее не было рядом.

– Киара? – Я осмотрел туннель: серебристые лодки покачивались возле берега на мерцающей воде, плещущейся о камень, на котором я лежал. Ничего. Никого вокруг.

Может, она села в одну из лодок, бросив меня, чтобы отправиться вперед и, возможно, примерить роль добровольной жертвы…

Нет. Здесь столько же лодок, сколько и вчера, – четыре. Что означало… а что, собственно, это означало?

От боли и тревоги пульс бешено забился в шее. Рядом со мной, там, где должна была быть Киара, лежало одинокое перышко. Я вздрогнул от того, как мягкие черные нити колебались на легком ветерке.