Леди Кру и дракон на миллион - Наталья Варварова

Кру отдавала себе отчет, что Арчибальд искал таких людей, приглядывал за ними. Он не собирался когда-нибудь родиться в мире, где охотники вымерли теперь уже окончательно.

Наблюдатели, далекие от зоологии, придумывали, впрочем, свои объяснения, насколько хватало испорченности. Их старый приятель Гордон Великолепный — он не подозревал, что Кру спасла ему жизнь и пребывал в уверенности, что оказался управляющим Ришной забытых рудников ее стараниями, — любил порассуждать о том, что в тюрьме будущая императрица приобрела навыки, от которых Голдмайер, распробовав раз, не сумел отказаться.

Гордон, более того, намекал, мол, его забросило на край света из-за того, что Кру влюбилась в него, в Великолепного, и попыталась соблазнить на приеме по случаю собственной помолвки. Золотой, выслушивая доносы, улыбался, Марианна вздыхала.

Глупость воистину наказуема, однако глупец и не догадывается о каре… Раньше рудники обрушатся от старости, чем Великолепный сменит место работы.

— Когда уже можно открыть глаза, мой господин?

Она угадала, как напряглось его тело… Бедный Арчибальд. Он только что вернулся из двухдневной поездки, и ночью сынок, требуя маму, три раза останавливал их в самый не подходящий момент. «Я император или кто?», — интересовался дракон у потолка, лишенного лепнины и росписей (спальни они постарались сделать весьма лаконичными)… Конечно, император. Никто и не спорит. Но ничто не помешает Рейнарду вцепиться одной ручонкой в юбку мамы, а второй в колено отца — и докладыватьим при помощью одних звуков, как он только что летал в когтях у бабки.

Кру прямо чувствовала, что родной детеныш очень близко. Ее сенсоры в чем-то стали совершеннее драконьих, а постоянные тренировки продолжали их разгонять.

— Можно, — сдался супруг.

Он прикусил ей мочку уха, и этим, бедолага, и вынужден был ограничиться.

Арчибальд взглядом раздвинул шторы. Теперь Кру требовалось время, чтобы адаптировать глаза к яркому солнечному свету. На миг она замерла, но пальцы мужа снова прикрывали веки, и через несколько секунд она отняла его руки от лица.

Внешняя сторона резиденции представляла собой одно сплошное поле для игры в гольф. Имелись и дорожки для ходьбы с коротким кустарником по краям, и более широкие, для мобилей. Несколько зон для приземления летательных мобилей и… драконов. Этим летунам в полную величину требовался еще больше места. Кру называла такое ландшафтное решение «драконий пустырь».

Внизу, по одной из пешеходных дорожек, прогуливалась девушка. Она крепко держала за руку девчушку лет пяти. И правильно делала — та постоянно тянулась удрать. А здесь, где выгуливались Рейнард и Вивьен, малышке находиться не следовало.

Сердце Кру совершило несколько болезненных ударов. Значит, она отреагировала не на присутствие Рейни. Родной детеныш — это и маленькая кнопочка тоже, наряженная в обноски с чужого плеча. Похоже, мать одевала ее с вещевых раздач. В прошлой жизни Кру, бывало, подбирала себе одежду на таких ярмарках, чтобы лучше сливаться с толпой неудачников.

— Богиня, Ришна. Это моя сестра. И моя племянница. Как это возможно? Ты нашел их. Ленни жива.

Она не обращала внимания на треснувший голос. На этот раз подарок Голдмайера и, правда, оказался особенным.

Двумя годами ранее он дарил ей целый остров, который она превратила в технологический хаб, потому что та часть Перекрестка отчаянно отставала в развитии.

Потом дарил детеныша лампури, пушистого декоративного зверька, — она передарила его Мириам, пришедшей в полнейший восторг. Мари до сих пор считала, что драконице за ее долгую жизнь не хватило обычных радостей… А теперь он вручил ей ее прежнюю семью. И спрашивать, возможно или нет, в случае с Голдмайером, даже смешно.

Оказалось, что Арчибальд занялся расследованием трагедии ее семьи еще до того, как Кру угодила в тюрьму. Он получил сведения, что вторая девочка тоже выжила, но следов было мало. Происшествие тщательно скрывали и власти, и драконы. И только недавно, сотрудничая со Стальным кланом при разработке месторождений таких далеких, что они считались нерентабельными, он напал на след. Ленни была отправлена с группой переселенцев в далекие-далекие Свободные земли.

— Женщина выиграла в межпланетной лотерее. А вручать ваучер будет сама императрица. Потому что у нас миры возможностей и любой на Перекрестке может…

Любой, кто в родстве с драконами. Но Кру не стала открывать рот именно в этот момент. Она и так лоббировала интересы самых разных рас. А ее дракон так старался и заслужил самую горячую благодарность… Это ведь не остров и не дорогущее колье.

— Я не уверен, что твоя сестра готова, так сразу, войти в нашу семью. Я ни к чему тебя не склоняю, решение принимать тебе. Я предоставлю девочкам максимальную безопасность…

Голова Кру тут же заработала в обычном режиме. Ленни, очевидно, бедна. Не менее очевидно, что боится драконов. Закинуть ее сразу на самый верх — это новая череда покушений и «случайных» инцидентов. Она не драконица, в отличие от Мириам, и не сердце дракона, укутанное его личной защитой, как Кру… Стандартные меры, они часто плохо заканчиваются… Но и вот так отпустить сестру, одарив их с девочкой деньгами… Слишком безжалостно.

— Мы познакомимся. Будем за ними приглядывать. Допустим, я поставлю ее главой одного из благотворительных фондов. Мы широко осветим эту историю. Ленни, конечно, захочет отдать часть денег в помощь сиротам или переселенцам. А меня это так тронет… Будем видеться время от времени. Когда-нибудь я ей скажу. Или она сама почувствует. Ну, и определится, как лучше. Зато у нее будет выбор, — Кру волновалась.

Арчибальд знал, что, несмотря на все, что обрушилось на нее за эти пять лет, жена продолжала ассоциировать себя с одиночками, выброшенными обществом на край дороги. По ночам она пряталась у него под боком и, не просыпаясь, шипела в темноту. Это со временем пройдет, но вот боязнь быть отверженной — вряд ли.

Он продолжал аккуратно массировать ей плечи.

— Не плачь, Бисерина. Иначе я решу, что все испортил. Или, того хуже, опять не угадал с подарком.

Через час беседа Кру и Ленни уже подходила к концу. Больше времени не позволял регламент. Они отпустили Лукрецию гулять под честное слово императора, который согласился показать девочке, как та выразилась, их «лысое поле».

Кру была права. За все эти годы, что она мелькала на экранах, сестра и не заподозрила, что эта яркая (скорее, вызывающая) женщина с экстравагантными волосами (скорее — безвкусной прической) и была ее «Мали», таскавшей для нее сладости из столовой на фабрике. Младшая сестра с любопытством и опаской посматривала на Марианну. Известно же, что любимая Голдмайера