Шпионка против герцога - Дана Канра

на свету и одновременно не привлекать внимания, я вдруг услышала глухой звук. Кто-то шел мне навстречу. Я замерла, прижалась к холодной каменной стене, прислушиваясь. Сердце глухо колотилось, от волнения к горлу подкатил ком. Это мог быть Ганс Винтер или один из его приспешников.

В любом случае, мне нужно было действовать осторожно.

Внезапно в голове возникла спасительная мысль: если я увижу Винтера, мне нужно поговорить с ним на равных. Возможно, он ответит на мои вопросы, если я перестану воспринимать его как врага, или хотя бы сделаю вид. Освобождение девушек может оказаться в его интересах, если я буду убедительна…

И я продолжала идти вперед, не останавливаясь и не оглядываясь. За угол, еще один поворот. Наконец, я оказалась в большом зале, где и застала своего недруга – Винтер, облокотившись на стол, изучал документы при тусклом свете факела.

- Здравствуй, аранийское отродье, - сказал он глухо, не глядя. – Твоих подруг вот-вот посадят в телегу и повезут в замок Дальгора. Надеюсь, это сделает тебя счастливой.

- Они не мои...

- Неважно, - резко перебил меня мерзавец, и тут же спросил спокойно: - Хочешь посмотреть?

- Хочу, - отозвалась равнодушно.

Больше я хотела наброситься на него с гневной тирадой про его солдат, пытавшихся надо мной надругаться, но после слов об освобождении девушек ярость отступила. Осталось лишь ясное сознание, заполненное ледяной тоской.

Тем временем Ганс неторопливо подошел к широкому окну, оглянулся и поманил меня к себе. Когда я подошла, мужчина крепко обнял меня за талию, прижимая, и увлек совсем близко к стеклу.

- Смотри же, аранийка, и не говори потом, что я – лжец.

Я вгляделась в часть двора, выхваченную из ночной черноты неровным светом ярких факелов, и увидела, как к замку подъехала крытая повозка с гербом Дальгора. В нее усадили каждую из захваченных испуганных бедняжек, и вскоре увезли на свободу. Я осталась одна в руках Ганса Винтера, но не испытывала больше по этому поводу ни страха, ни сожаления.

- Надеюсь, ты довольна, аранийская девка, - мурлыкнул Ганс и развернул меня лицом к себе. – Потому что я тоже потребую своей доли сделки.

- Хочешь, чтобы я покорно отдалась тебе? – спросила, внимательно глядя в светлые ледяные глаза.

- Можешь оказать сопротивление, - отозвался он, и провел ладонью по моей щеке, потом по шее. – Меня это заводит.

- Твои солдаты чуть не надругались надо мной, - хрипло проговорила я, пытаясь отстраниться.

- Я казню каждого, на кого ты укажешь пальцем, - он крепко взял мою руку и запечатлел поцелуй на тыльной стороне ладони. – Но не больше двух. Времена, знаешь ли, тяжелые, разбрасываться людьми, не получится. А сейчас, - его ладонь скользнула на мое бедро, - я овладею тобой, как и обещал.

Не успела я сказать ни слова, как он крепко схватил меня за руку и поволок обратно, туда, откуда я пришла – в ту страшную комнату с цепями. Мертвое тело здоровяка Нельсона уже успели унести, и ничто не помешало негодяю плотно закрыть за собой дверь, когда завел меня внутрь. Не отпуская моей руки, он опустил взгляд на разорванный вырез моего платья, покачал головой.

- Как грубо… Впрочем, уже неважно. Если бы ты не убила это отродье, я сделал бы это сам. Никто не имеет права покушаться на мои трофеи.

Толкнув меня в угол с цепями, он толкнул меня на колени и приковал обе мои руки, затем начал неторопливо раздеваться, не сводя с меня похотливого взора. Я сглотнула и отвернулась, не в силах уже это наблюдать.

И тут случилось внезапное.

За спиной Винтера открылась дверь – повеяло сильным сквозняком, а потом он замер и закашлялся, давясь собственной кровью. Я подняла растерянный взгляд – там, позади сползающего на пол злодея, возвышался Виктор Дальгор – убийственно спокойный, с ледяным выражением лица. В эту решающую минуту он казался воплощением сурового правосудия.

Окинув внимательным взглядом комнату, он остановил взгляд на мне, связанной и дрожащей. Затем шагнул вперед, игнорируя скрючившегося на полу Винтера, продолжающего кашлять. Причем в руках у Виктора не было оружия – он, как и его жестокие предки, убивал магией. Сейчас он делал это с Винтером, причем медленно и болезненно.

- Граф Ганс, я узнал много интересного о ваших делах, - сказал он негромко, но четко. – Ваши люди были арестованы и сознались в неоднократных попытках похитить моих невест под видом разбойников.

- Господин герцог…

- Кроме того, вы имеете прямое отношение к исчезновению и смерти аранийских участниц отбора.

- Вы не понимаете, господин герцог… Эти девки – наши враги, - сипел Винтер, тщетно пытаясь подняться.

Дальгор вздохнул и вытянул руку, управляя то ли дыханием, то ли сердцебиением своего неверного вассала. Послышался резкий хруст, за ним пара секунд предсмертного хрипа, и все стихло. Виктор коротко вздохнул, отодвинул ногой тело Ганса, и быстро подошел ко мне.

- Прости, что тебе пришлось это видеть, - он освободил меня от цепей и подхватил на руки, прижав к себе.

Я почувствовала, как его тепло мягко окутывает меня, и страх, смятение, боль начали рассеиваться, уступая место искреннему облегчению. Виктор смотрел в мои глаза без малейшего осуждения, только с пониманием и… нежностью?

- Надо уходить, - сказал он тихо. – Со всем остальным разберемся потом.

Я кивнула, все еще не веря, что уцелела в этой ужасной ситуации.

Все так же прижимая меня к себе, Виктор шагнул в коридор.

Следующие несколько секунд я старалась держаться, но в какой-то момент мое сознание предательски ускользнуло. Окружающее меня пространство накрылось холодной чернотой, и я лишилась чувств.

Глава 18

Виктор Дальгор

Проклятая аранийка запала мне в душу!

Ее нежное белое лицо и голубые глаза не давали мне покоя, а когда я смотрел на ее розовые пухлые губы, мое сердце учащенно колотилось – с каждым разом все чаще. Но при этом я никак не мог показать этого, мне надо было оставаться суровым и холодным герцогом северного края.

Каждый раз, когда я встречал ее взгляд, в моем сердце разгорался запретный огонь. Она была не просто девушкой, а загадкой, окруженной аурой невидимой силы. Никто из моих людей бы не понял, насколько сильно эта аранийка вторглась в привычный мне мир. Я, герцог Талнора, всегда руководствовался расчетом и холодностью мыслей, но ее присутствие искушало меня мечтать о