Нежеланный брак - Катарина Маура

Я откидываюсь назад, усаживаясь прямо на мраморный пол, вытягивая ноги вокруг ее скамьи. Надо бы встать, привести себя в порядок, но я не могу оторваться от нее. Растрепанные волосы, раздвинутые ноги, взгляд, полный голода. Черт… трудно поверить, что эта женщина моя. Но кольцо на ее пальце говорит об обратном.

Я жду, что она отпрянет, снова спрячется за стенами, которые так долго возводила между нами. Но вместо этого она протягивает ко мне руки, цепляется за мои плечи и садится сверху, плотно обхватывая бедрами. Я чувствую, как ее пальцы дрожат, когда она расстегивает пуговицу на моих брюках. Я резче втягиваю воздух, когда она освобождает мой член.

Фэй чуть приподнимается, направляя его к своему входу. В ее глазах не просто желание — там отчаянная, голодная потребность. Она медленно опускается, позволяя мне войти в нее.

— Блять… — вырывается у меня, когда ее узкое, горячее тело сжимает меня до боли.

Я все еще держу руки позади себя, упираясь в холодный мрамор, позволяя ей взять контроль. Хоть внутри все рвется к тому, чтобы перевернуть ее, забрать ее грубо, отчаянно — так, как хочется мне.

Но это не про меня. Это про нее.

— Катайся на мне, — выдыхаю я. — Возьми все, что тебе нужно, Фэй. Я твой.

Она тихо всхлипывает и опускается до конца, забирая меня полностью. Я стону, грудь разрывается от бешеного ритма сердца. Она смотрит на меня, как на спасение.

Но если бы только она знала… Я не ее спаситель. Я тот, кто губит ее. И в этом аду мы сгорим вместе. Но я все равно ее не отпущу. Не могу.

Глава 32

Дион

Я даже не знаю, сколько времени просто смотрю на экран, прежде чем наконец нажимаю кнопку вызова. Сайлас берет трубку сразу, не давая мне даже секунды, чтобы придумать, что сказать.

— Что-то случилось, — негромко произносит он, и в его голосе нет ни капли привычного ехидства. — Что произошло, Дион?

Я вздыхаю, переводя взгляд на ночной город за окном своего кабинета.

— Осторожнее, — тихо бросаю. — Ты звучишь так, что я могу поверить, будто мы друзья.

Он тихо смеется.

— А мы ими не являемся? — просто спрашивает он. — Говори, что случилось, и будем разбираться.

— Не уверен… — признаюсь я. — Дело в Фэй.

На другом конце провода повисает тишина.

— Если бы речь шла про одного из твоих братьев, я бы уже приготовился к очередной безумной просьбе, — наконец говорит он. — Знаешь, однажды Арес звонил мне по совершенно абсурдному поводу. Это было еще до того, как он понял, что женится на Рейвен. Он попросил меня поставить ей охрану втайне от нее. Ему даже в голову не пришло, что его беспокойство вышло далеко за пределы того, что допустимо между друзьями.

Я усмехаюсь. Черт, это в его стиле.

— А Лука однажды звонил мне, чтобы узнать, в каком ресторане ужинает Валентина. В итоге он просто купил это место и вломился на ее свидание. И это при том, что он сам же пытался ввести в компании запрет на отношения, чтобы предотвратить это свидание.

Я фыркаю, даже не осознавая, что в какой-то момент улыбнулся. И тут меня осеняет — он пытается меня успокоить. В своей манере, но все же пытается. Дать понять, что я не первый Виндзор, который звонит ему с безумной просьбой, касающейся своей жены.

— Каждая клетка моего тела говорит мне, что с ней что-то не так, но я не могу понять, что именно, — признаюсь я. — После свадьбы все было лучше, чем я надеялся. До тех пор, пока я не уехал на пару дней в Канаду. Вернувшись, я застал ее в таком состоянии, что у меня сжалось сердце. Она выглядела… сломанной. Даже сильнее, чем за месяцы, предшествовавшие нашей свадьбе.

— Были ли какие-то знаки до твоего отъезда?

Я колеблюсь.

— Да. Она не хотела выступать в те выходные, но я не придал этому значения и все равно уехал.

По спине пробегает неприятный холодок. Она видела Эрика? Или встречалась с ним, пока меня не было?

— Твоя бабушка потребовала, чтобы охрана для Фэй была невидимой, но непробиваемой, — тихо говорит Сайлас. — Она куда больше тревожится за нее, чем за Рейвен или Вэл, так что, пока ты был в Канаде, я лично следил за безопасностью твоей жены. За эти дни она контактировала только с тремя людьми: твоим водителем, домработницей и своим отцом. После выступления она сразу вернулась домой и не выходила из дома до твоего возвращения.

Я молча киваю, не зная, что думать.

— Она утверждает, что все в порядке, но что-то ее сломало, — негромко говорю я, вспоминая ее пустой взгляд, то, как ее руки дрожали, как она смотрела на свои израненные пальцы, будто через них сквозило что-то, чего я не мог увидеть.

Она не была такой на Гавайях. Не была такой неделю назад, когда мы учились быть мужем и женой, как могли. А когда я вернулся было чувство, что она потеряла последнюю надежду. И это пугало. Потому что я слишком хорошо знал этот взгляд. Сам видел его в зеркале, когда тьма почти забрала меня у моей семьи.

— Хочу, чтобы ты следил за ней. Если она выйдет из дома, мне нужно знать, куда и к кому. Я не понимаю, от чего ее нужно защищать, но чувствую, что что-то не так, Сайлас.

— Разберемся, — его голос звучит мягко, но твердо. — А пока тебе стоит завоевать ее доверие, Дион. Она твоя жена. Ты не должен за ней следить, словно она враг.

Я сжимаю челюсти.

— Я знаю, — выдыхаю.

И от этой мысли все внутри сжимается от боли. Это я виноват.

Я поставил между нами эту стену. Сделал так, что она доверяет мне свое тело, но не себя. Сделал так, что я — последний человек, которому она может рассказать, что довело ее до такого состояния, в котором она сидела за роялем, играя, пока не начала истекать кровью. И не факт, что теперь я смогу это исправить.

Сначала я был уверен, что дело в Эрике. Но чем дольше об этом думаю, тем менее вероятным это кажется. Если бы она любила его настолько, чтобы впасть в отчаяние, то не отдалась бы мне так, как сделала это той ночью. Не впустила бы меня в себя. Не смотрела бы мне в глаза в тот момент, когда ее тело дрожало в экстазе.