Воронка второго шанса - Анна Михайлова

— Почему восточная?

— Так к восточным воротам ведет. Всего их три — центральные, восточные и западные. Там, у ворот ближе всего проходы к крепостным стенам и башням охранным. Князь Велеслав токмо недавно каменные поставил взамен деревянным. Белокаменная у нас теперь столица. А ваш город поболее нашего будет? — полюбопытствовал кудрявый.

— Поболее, но у вас город очень красивый. Хоть и шумный.

— Так на то и город, а не деревня какая-нибудь, — согласился Добрыня.

Продолжая болтать, он довел ее до корчмы «Крикливый петух». Ввиду расположения почти в центре города, корчма славилась строгими порядками и отменной кухней. Никаких боев «на кулачках» хозяин не допускал. У него самого они были пудовые, враз вышвыривал, ежели кто шалить вздумал. В помещении было чисто, тепло и аппетитно пахло едой. Лера невольно сглотнула слюну — оказывается она зверски проголодалась!

Добрыня усадил девушку за дальний, тщательно выскобленный стол. Подошедшему служке заказал две похлебки из кабаньих ножек и вареной медовухи. Лера, чувствуя, что согрелась, осторожно расстегнула застежку плаща.

— А что это за медовуха?

— Напиток такой, добрый. Заодно и попробуешь.

— Слушай, а почему здесь только мужчины? Женщинам сюда нельзя? — осмотревшись как следует, шепотом уточнила Лера. Радуясь, что не сняла шапки в теплом заведении.

— Не то, чтобы запрещал кто… Женатые — оне дома снедають. А девки холостые стесняются. Вроде как выходит она готовить не умеет, раз ее в стороннее место привели.

— Хм… сложно это все. Пожалуй, побуду-ка я еще мальчиком. Так проще.

— Не пойму, где у старого мастера разум был? Видать совсем глаза подводят. Как мог решить, что ты — парень? Ведь видно же, что девка. И красивая…

— Пф… скажешь тоже.

— Врать не имею привычки, — посерьезнел молодой сотник.

— А то я себя в зеркало не вижу.

— Ты может не замечаешь, но на тебя глазеть охота, про всякий стыд позабыв. Диво как ты хороша, Лер-ра.

— Прекрати. А то еще немного и я поверю, — смеясь отмахнулась она.

— Нет мне резона врать тебе, девушка.

— Пожалуйста, не надо. Мне неловко очень.

— Добро. Не буду более, — кивнул молодой мужчина и сменил тему. Лера охотно смеялась, поедая вкуснейшую похлебку с золотистым густым бульоном, припорошенным мелкой зеленью. Необыкновенно вкусная, духмяная, она елась до тех пор, пока не показалось дно тарелки. Вареная медовуха оказалась напротив — приятно сладкой, с привкусом ягод и чуточку — специй. Добрыня объяснял, что она некрепкая совсем, но в голове было легко и звонко. Хотелось непрерывно хохотать и улыбаться в невозможно красивые голубые глаза. Купаться в их восхищении и любоваться антично-красивым лицом Добрыни.

Но как бы не было весело и интересно с молодым дружинником, где-то там на подкорке скреблась мысль о том, что пора возвращаться. И наказание за самоволку неминуемо.

[1] Очелье — передняя, наиболее украшенная часть кокошника или славянская повязка для волос, передняя часть которой приходилась на лоб.

[2] Рясны — это древнерусские украшения в форме подвесок, которые крепились с двух сторон к женскому головному убору или ленте-очелью.

Глава 29

Обратную дорогу дружинник и огневка, не сговариваясь, шли быстрым шагом, и почти не разговаривая. Словно нашалившие дети, в глубине души надеялись — авось пронесет. Нервничала больше Лера, тогда как юноша был спокоен. Наказание — так наказание. Впервой что ли?

Преодолели охрану детинца, потом княжьей резиденции — никто на них и не взглянул толком. Мало ли с кем и по каким делам сотник малой дружины шастает? Добрыня довел девушку до дверей Рысьего логова. Смотрительницы доложили, что Яра «ужо возверталась».

— Может я одна пойду? — шепнула Лера.

— Нет уж. Я это придумал, мне и отвечать.

Лера выпростала свою руку из его ладони еще на входе в Детинец. Парень нахмурился было, но ничего не сказал. Вроде как надобности вести ее за руку нет. Здесь район тихий и благочинный. Нет толп людей, что толкнут или локтем двинут.

Девушка первая шагнула в спортзал. Было безлюдно, девчонки заняты уроками или рукодельничают. Отстегнула плащ и на цыпочках зашагала вперед. Хотела было сунуться в кабинет Ярославы, но услышала голоса из-за приоткрытой двери класса. Вот она где. Значит нужно сообщить, что вылазка в город прошла удачно, и с ней хорошо. Едва только подошла ближе, поняла, что разговор продолжается, а врываться — неудобно. Нужно дождаться окончания беседы.

— Слушай, я не понимаю твоей реакции Драг. Даже учитывая способности девочки.

— Ты действительно не понимаешь! Она опасна. Ее нельзя упускать из виду.

— Да ладно тебе. Ну, погуляют дети немножко. Девочка оставила записку, что ушла с Добрыней. Значит, можно быть спокойными, ничего плохого с ней не случится.

— Яра! — взревел Драгомир.

— А ты чего так психуешь, а? Это уже почти похоже на ревность… — раздался глубокий женский смех.

— Пф, не говори ерунды, — даже находясь за дверью, Лера по интонации почувствовала, как скривилось его лицо, словно от лимона, — какая ревность? Я и она? Ты настолько обо мне плохо думаешь?

— Тогда — что? Ты никогда ничего не делаешь просто так.

— Признаю, я последнее время повысил к ней градус внимания. Только это специально и сугубо по делу. Она должна быть на моей стороне. На нашей. А что может быть более управляемым, чем влюбленная дурочка?

— Что⁈ Ты совсем сдурел?

— Нет, просто — прагматичен. Кстати, это оказалась такая легкая задача, даже как-то скучно, — усмехнулся волхв. А Леру словно опалило изнутри. Вот так? Все настолько очевидно и гадко? Влюбленная дурочка всего лишь легкая и скучная цель?

Она задышала глубоко и часто, чувствуя, что не хватает воздуха. Ярость, бешенная и всепоглощающая, поднималась изнутри и требовала выхода. Он оглянулась в поисках выхода. Хоть какого-то.

— Добрыня — за мной! — рявкнула девушка, уволакивая огромного дружинника за собой. В первую попавшуюся дверь. Руки мелко тряслись, перед глазами плясали красные пятна. Она даже не сразу сообразила, что вломилась в кабинет Ярославы. Подошла к столу и оперлась о него бедрами. Сняла и отбросила надоевшую шапку. Тряхнула волосами. Добрыня выглядел напряженным, смотрел хмуро. Не удивительно — слышал все до единого словечка.

— Подойди и поцелуй меня! — требовательно посмотрела на юношу.

— Лер-ра, ты… Ты же этого не