Путь к власти - Александр Евгениевич Владыкин

— Элениэль! — позвал ее Локтус. — Иди быстрее во дворец. Тебя Элоран зовет!

Лицо двоюродного дяди выражало одновременно радость и смущение. Что так такое могло произойти, подумала Элениэль быстро направляясь ко входу. Неужели с Элораном в заключении что-то такое сделали, что он сам к ней подойти не может?

Брата Элениэль нашла в своей бывшей спальне. Он стоял возле постели, на которой лежала изможденная эльфийка.

— Познакомься, Элениэль, — произнес, не поворачивая к вошедшей головы и не отрывая взгляда от распростертой на кровати женщины в грязном и ветхом платье. — Это наша мать Дистраэль.

— Так, она же в год моего рождения, — начала было Элениэль, но осеклась, внезапно осознав, что брат ее не разыгрывает и ее мать, которую она совсем не помнила, действительно, жива и сейчас лежит перед ней.

— Подойди ко мне, моя девочка, — очнулась Дистраэль. — Дай я на тебя посмотрю.

— Вы знали, что она жива⁉ — возмущалась час спустя, когда мать была уже обтерта влажной простыней с лечебными составами, переодета и теперь спала. — И ты Элоран, и ты дядюшка Локтус! И вы мне ничего не говорили. Как вы могли?

— Сначала ты была слишком мала, потом в тебе проявился твой излишне импульсивный и взрывной характер, — спокойно ответил Элоран. — Кто знает, что бы ты наворотила, узнай, что наша мать может быть живой. Мы ведь и сами не были в этом до конца уверены. Подозревали, что отец где-то ее держит, но выяснить это точно не могли. В общем-то, из-за этого у меня и были разногласия с отцом, из-за этого я и отказывался стать его официальным наследником.

Узнать Элениэль в этот день предстояло многое. Не имел ее отец король Фаэрон изначально прав на престол Эльфары. Мать ее была законной наследницей короны, а Фаэрон должен был занимать лишь место принца-консорта, отвечающего только за то, чтобы у королевы появились дети. С этой функцией, надо признать, Фаэрон справился. Сначала родился Элоран, спустя несколько лет — Элениэль. И после этого Дистраэль, которая в течение всего этого времени опрометчиво переложила тяжесть управления Эльфарой на мужа, решила, что готова снова принять власть в свои руки.

Но было уже поздно. Советники были заменены на преданных Фаэрону, охрана королевской четы тоже. Кроме того, был создан Высший Совет, члены которого за то, что поддерживали практически любое решение принца-консорта, получали небывалые привилегии. Королева Дистраэль эту битву проиграла. И была объявлена умершей от свирепствовавшей в поселениях людей (эльфов как раз эта болезнь почти не задела) черной хвори. А на самом деле отправилась в потайную тюрьму, где и провела в камере больше четверти века.

— Не мог Фаэрон ни убить меня, ни приказать кому-то это сделать. Даже намеком, — объяснила Дистраэль, почему до сих пор оставалась жива, Элениэль. — Я, когда меня захватили, сумела передать его брачный перстень своей служанке, чтобы она его спрятала. Так что отобрать его у меня Фаэрон не мог. А власть этого перстня такова, что он непременно наказал самым жестоким образом мужа, убившего или приказавшего убить свою жену. Вот он и ждал, пока я сама умру. Не дождался!

— Мама, — это слово с непривычки давалось Элениэль с трудом. — Так ты законная королева Эльфары. Мы сможем теперь заключить договор между нашими владениями. Ричард будет рад!

— Учитывая то, что мне о твоем муже успели рассказать Элоран и Локтус, его планы этим не ограничиваются. Впрочем, посмотрим, — ответила Дистраэль. — Завтра здесь соберутся самые знатные эльфы из тех, кто успеет к этому времени приехать. Тогда и поговорим.

То, что ее муж смотрит гораздо дальше простого союза с Эльфарой, Элениэль убедилась на собрании аристократов, которое состоялось не на следующий день, а только через неделю. Локтус убедил всех не спешить и сразу принять большинством голосов то решение, которое устроит всех или почти всех и, таким образом, надолго обеспечит внутренний мир в королевстве.

Более ста эльфов, представлявших большую часть сильных родов Эльфары, собрались в тот день в тронном зале. Дистраэль, хотя ей это и было тяжело, заняла место на троне. Справа и слева от нее расположились Элоран и Элениэль.

— Благородные эльфы, — тихим, но твердым голосом открыла совещание Дистраэль. — Сегодня нам предстоит решить, кто достоин занимать трон нашего королевства. Хотя он по праву принадлежит, как вы все знаете, мне, я готова выслушать ваши предложения и последовать тому приговору, который вы вынесете.

Сначала воцарилась тишина, потом послышались отдельные крики, переросшие быстро в общий гвалт. Кто-то настаивал, что единственная законная королева Дистраэль, кто-то предлагал передать трон Элорану, другие предпочитали Локтуса, который по крови никак не мог на него претендовать, будучи дворюродным братом сбежавшего Фаэрона. Пару раз даже прозвучало имя Элениэль.

— Воины и воительницы Эльфары, проливавшие и проливающие свою кровь за наше королевство, предлагают избрать королем сына принцессы Элениэль и императора Юма Ричарда Первого Рианэля! — громко провозгласила, выходя в центра зала и перекрывая своим голосом шум, Галанэль. — А на то время, пока он не достигнет совершеннолетия, передать регентскую власть королеве Дистраэль! Это обеспечит порядок сейчас, законное наследование власти в будущем, надежный союз с сильным государством!

Если кто-то и хотел возразить против такого предложения, то его заглушили радостные клики девушек-воительниц, стоявших по периметру зала, и собравшихся во дворе воинов-эльфов.

— Чего-то подобного я и ожидал, — прошептал, наклонившись к Элениэль, Элоран. — Если твоему мужу что-то хоть на время попадает в руки, больше он этого не отдает. Поздравляю! Твой сын отныне король Эльфары, а ты королева-мать, — и он с преувеличенным почтением поклонился