Дотла - Анна Эйч

на грязные деньги мафии. Смерть мамы разделила нас, разрубила пополам землю между нами, заставив играть друг против друга. Пока я старался искупить грехи, Стас их зарабатывал с небывалым энтузиазмом. Все мои попытки остановить его закончились полным провалом ― брат возненавидел меня. После нескольких ссор и драк я оставил его в покое, присматривал, но не вмешивался. Мы заключили так называемый пакт о ненападении и стали мирно сосуществовать, игнорируя проблемы друг друга.

Это я виноват, что мой брат истекал кровью на собственной кухне. Нужно было вмешаться, за шкирку его вытащить, запереть в гараже, как наркомана с ломкой, и не выпускать, пока не одумается. Я был слишком слеп, занят, эгоистичен и горд. Появление Вики в нашей жизни полностью запутало ход моих мыслей. Для брата она была спасением, для меня ― погибелью.

Я никак не могу понять, что Стаса привлекло в криминальном мире? Его главным оружием всегда был мозг, а не пистолет и сила. Мой брат мог стать блистательным программистом или выдающимся финансистом, зарабатывать деньги на кибер-спорте или просто играя в казино. Всё что угодно, но не рассекать на мотоцикле по городу с сумкой, полной белого порошка.

Он узнал что-то секретное и его убрали. Кто его заказал, я уже догадался, а вот из-за чего, мне предстояло выяснить. Поэтому всего за пару дней я «убил» Дениса Куртова и воскресил его брата. Легенда об автокатастрофе, в которой выжил Стас, но не выжил Дэн, была исключительно для тех, кто знал о существовании нас обоих. Благодаря этому я смог скрыть свои татуировки повязками, волосы пришлось состричь и покрасить, прекратить бриться каждый день и носить декоративные линзы, из-за которых мои глаза становились более выразительными.

Вика не была частью плана, но, как девушка моего брата, она многое знала и видела. Я не мог рисковать и раскрыть правду только ей, продолжая спектакль для остальных: слишком опасно. Я не знал, кому доверять, поэтому пришлось втянуть и её в свою извращённую игру.

Я изучал переписку брата с ней, складывал хронологию событий, старался вести себя как он. Но я не он! Чем больше я узнавал, тем хуже мне становилось. Мой брат принимал наркотики, работал на мафию и издевался над своей девушкой ― девушкой, в которую отчаянно влюбился. У Стаса была подорвана психика. Он не был абьюзером или психопатом: я был уверен, что всё его поведение было продиктовано образом жизни и запрещёнными препаратами. Или мне просто в это хотелось верить, потому что иначе я самолично отдал любимую девушку в руки жестокого собственника, прикрывал его, помогал удержать, а потом позволил тьме убить его.

― Зачем ты превратился в Стаса?

Вика продолжает сидеть напротив меня в ожидании ответа.

Кто убил её парня? Я должен ей дать хоть что-то, иначе всё, что я с ней сделал, не имеет никакого смысла.

― Мне нужно было узнать, кто его убил… ― выдавливаю я.

― Получилось?

Отрицательно машу головой. Когда я пришёл к людям Костенко в обличии Стаса, никто не подал вида, что удивлён его появлению. Руслан Костенко отличается выдержкой и аккуратностью. Он не будет убивать своего человека сгоряча ― сначала он выяснит все обстоятельства и детали. Я знаю, что Стас добыл для клана флэшку с компроматом, и если он не вернул её Костенко, а решил использовать против него, то мотивы его убийства прозрачны. Не складывается только одно: это не почерк Костенко. Он не карает демонстративно, не оставляет после себя столько грязи, более того, Стаса не хотели убить: это была драка, в которой его случайно ранили.

Возможно, кто-то из людей Руслана пришёл за компроматом, и Стас оказал сопротивление. Убийства не было ни у кого в планах ― всё произошло случайно.

― Что тебе удалось узнать? ― Вика снова обращает моё внимание на себя, ожидая честного ответа.

Честного, Дэн! Скажи ей правду!

― Стас состоял в русской мафии! ― выдаю я, не в силах больше издеваться над ней, мучая загадками.

― Они его убили? За что? ― Она даже не удивляется: видимо, догадывалась, что Стас связался с плохими парнями.

― Я думаю, да. За несколько дней до его убийства он выкрал компромат у одного из людей сербской группировки, которая уже давно планирует сместить клан Руслана Костенко.

― Костенко?

― Да, это очень влиятельный человек. Он скрытный, поэтому никто даже не знает, как он выглядит. Стас стал работать на него после смерти мамы.

― Так, может, его убил не Костенко, а кто-то из сербской мафии? Он же у их человека выкрал компромат?

Всё звучит логично, но я знаю наверняка, что Арула здесь ни при чём, поэтому снова вру ей, выдавая только часть правды.

― Я выяснил, что у Стаса был компромат на Костенко. Возможно, Стас пошёл против своих и поплатился жизнью.

― Как это случилось? Они просто пришли и… и…. ― Вика снова начинает задыхаться, и я дико боюсь, что у неё снова начнётся паническая атака.

― Тихо, Малы… Вика, я всё расскажу… ― успокаиваю я, кладя свою ладонь на её сомкнутые руки. ― Я не думаю, что его пришли убивать. Всё указывает на то, что просто хотели забрать флэшку, мирно.

― Почему ты так решил?

― У Стаса почти нет признаков жестокого избиения, а лишь следы ногтей и незначительные синяки. Он с кем-то боролся, но этот кто-то был явно слабее: ранение нанесено неаккуратно, так, будто нож подвернулся под руку в тот момент, когда Стас на что-то отвлёкся. ― Я рассказываю то, что мне поведал судмедэксперт Олега, как только осмотрел тело и нашу кухню.

― Разве мафия посылает на такие дела женщин? ― Вика задаёт вопрос, который ставит меня в тупик.

― Женщин? С чего им посылать к здоровому парню женщину?

― Ты мне скажи, есть ли в клане Костенко какая-нибудь женщина-кошка? Иначе я не понимаю… Если они пришли за серьёзным компроматом, почему не скрутили Стаса и не забрали флэшку силой? Почему не вырубили его, не всадили шприц в шею или не сделали выстрел в голову? ― Вика сыпет аргументами, будто знает о криминальном мире мафии больше меня.

― В клане Костенко нет женщин, ― отвечаю я ей дрогнувшим голосом.

― Но в ту ночь была, ― кивает Вика, и я читаю в её глазах полное понимание произошедшего.

― Ты думаешь, он тебе изменял? ― я свожу брови, не понимая, к чему