Вкус тьмы - Мария Снайдер

Считая, что будут ещё приказы, я оглянулась на вход. Жрица исчезла, и на её место встал охранник.

Он шагнул ко мне.

— Во время молитвы смотри в небо. Это будет твоим единственным предупреждением, — он коснулся трости, висевшей у него на поясе.

Я вернулась к созерцанию витража. В нём было достаточно деталей, чтобы на какое-то время заинтересовать меня. Однако вскоре моя шея запротестовала от напряжения, вызванного углом наклона. Я наклонила голову, чтобы сгладить изгиб. Большая ошибка.

Хрясь. Трость полоснула меня по щеке, и на глаза навернулись слёзы. Охранник поднял руку, указывая вверх. Я снова уставилась в окно. Прошло совсем немного времени, прежде чем мышцы моей шеи свело судорогой, и мне пришлось выбирать между этой болью и ударом его трости. Терпя как можно дольше, я старалась не шевелиться, но поскольку день продолжался без каких-либо новых приказов, мне приходилось время от времени снимать напряжение, зарабатывая ещё одну пощёчину за каждое нарушение.

В конце концов, от долгого стояния на коленях у меня задрожали ноги. Поясница болела так, словно я разгребал камни лопатой. А кожа горела множеством ожогов.

Угол падения солнечного света менялся с черепашьей скоростью. Время от времени тишину нарушали звуки пощёчин. Дамам в первом ряду приходилось хуже всего. Как новичкам, нам не хватало выдержки, чтобы часами оставаться в одном положении.

Когда солнечный свет померк, а цветное стекло почернело, жрица вернулась и позволила нам встать.

Почувствовав облегчение, я выпрямилась. Ноги у меня свело судорогой, и поначалу они отказывались удерживать мой вес. Другие кающиеся в первом ряду тоже, пошатываясь, поднялись на ноги. У многих на одежде, включая мою, были пятна свежей крови на уровне колен.

Мы вернулись в столовую, съели ещё по тарелке мокрого пергамента, выстроились в очередь в туалет, и нам приказали разойтись по башням. Всё это время я искала Мелину. И поскольку я была невнимательна, я понятия не имела, в какую сторону идти, чтобы найти свою башню.

Обращение к охраннику привело к еще одному ранению. Мне пришлось подавить желание ударить его и отобрать у него трость.

Другая кающаяся сжалилась надо мной и жестом пригласила следовать за ней. После того, как нас всех пересчитали и заперли двери башни, нам разрешили разговаривать до отбоя. Все, кроме меня и женщины, которая разговаривала со мной прошлой ночью, поднялись на верхние этажи.

Она представилась как Фиделия, и я назвала ей своё имя. Одна из моих многочисленных тревог исчезла. Я беспокоилась, что все называют друг друга по номерам, а поскольку я не знала номера Мелины, найти её было бы невозможно.

— Давай поднимемся на несколько этажей и поболтаем, — Фиделия взглянула на охранников.

Мы поднялись на третий этаж. Остальные, которые уже были на этом этаже, уставились на меня с любопытством, но, казалось, были довольны тем, что все разговоры вела Фиделия. Я предположила, что ей около сорока.

— Что думаешь о своём первом дне? — спросила Фиделия.

— Он был ужасным, — сказала я, потирая заднюю часть шеи. Она пульсировала.

— Ты привыкнешь к этому или…

— Или что?

— Или сойдешь с ума. Некоторые сходят.

Мои мысли вертелись вокруг того, как привыкнуть к этому или сойти с ума.

— Это…

— Да. Каждый день одна и та же рутина. Если бы у нас не было этих нескольких часов для разговора, мы бы все сошли с ума.

— Кто сказал, что мы не сошли с ума? — крикнула какая-то женщина.

Несколько женщин рассмеялись.

— Да, но мы помогаем друг другу. Мы не воюем между собой и не объединяемся в банды. Мы не собираемся усложнять чью-либо жизнь ещё больше, чем она есть. Я покажу тебе несколько упражнений, чтобы облегчить спазмы, но сначала расскажи, что происходит? У нас уже несколько месяцев не было никаких новостей.

Я ввела их в курс дела. Они внимательно слушали, наклонившись вперед, чтобы слышать каждое слово.

— Высшая Жрица возвращается? — спросила Фиделия.

— Как нам говорили.

— Проклятье, — Фиделия обменялись взглядами с другими женщинами, прежде чем её внимание вернулось ко мне. — Война становится хуже, да?

— Ага.

Наморщив лоб, она задала мне еще несколько вопросов об отступлении Эстрид. В какой-то момент раздался негромкий свист, и все разошлись. Фиделия усадила меня рядом с собой на койку. Вскоре после этого пришли два охранника, чтобы проверить нас.

Когда они ушли, Фиделия сказала:

— Они проводят выборочные проверки, и, если видят, что мы собрались в группы или выполняем упражнения, они приходят чаще. И если им кажется, что мы слишком дружелюбны, они разделяют нас и распределяют по разным башням на случай, если мы что-то планируем, — фыркнула она.

— Упражнения? — спросила я, надеясь подтолкнуть в этом направлении. У меня ныли ноги, и, хотя я исцелялась быстрее, я всё ещё чувствовала боль.

Фиделия одарила меня жестким взглядом.

— Если ты замышляешь сдать нас, чтобы заслужить благосклонность охранников, подумай ещё раз. Они накажут тебя так же сильно, как и нас, а потом тебя заклеймят как предателя. Если ты думаешь, что сейчас это плохо… то, когда на тебя злятся более двух тысяч кающихся, это ад, и тебе не захочется иметь такой опыт.

— Я не скажу ни слова.

Несколько секунд она изучала выражение моего лица. Затем она позволила мне подняться на шестой этаж башни. Женщины растягивали мышцы различными способами. Фиделия показала мне, как снять спазмы в шее, пояснице и бёдрах.

— Это не волшебное лекарство, — сказала она. — Лишь вопрос развития твоей выносливости. Тебе станет хуже, прежде чем твоё тело адаптируется. После этого каждый день будет немного лучше. И как только ты пройдёшь через физические испытания, мы поможем тебе с психологическими.

— Психологическими?

— Как только боль в твоём теле перестает занимать твои мысли, настанет долгий день, когда ты будешь смотреть в это окно.

— Ох.

Я повторила упражнения, которые продемонстрировала Фиделия. Время от времени этажом выше раздается глухой стук. Ещё упражнения или что-то ещё?

* * *

Трудно поверить, но следующий день был ещё хуже, чем первый. Стоило мне запрокинуть голову, как у меня сводило шею. И ломота с болью вспыхивали с новой силой. Сидеть неподвижно оказалось почти невозможно. Весь день рядом со мной находился охранник.

Когда дневная молитва закончилась, ноги отказывались разгибаться. Рядом со мной появилась Фиделия и помогла мне подняться на ноги. По пути в столовую я искала не только Мелину, но и Одда или членов его отряда. Мне нужен