Темный выбор - К. Бузер

чертовой причине я чувствовала себя в безопасности, в тепле и в любви с тобой, потому что ты всегда заставлял меня чувствовать себя так. С самого начала. Но это? — я указываю на пространство между нами, моя левая рука все еще захвачена его железной хваткой. — Это небезопасно, Майкл. Ты делаешь мне больно. А прямо сейчас? Ты такой же ужасный, как мой отец.

Взгляд Майкла падает на наши руки, и он вздрагивает, как будто внезапно чувствует призрак моей пощечины. Он отпускает мою руку, и я быстро отдергиваю ее, прижимая свою пульсирующую руку к груди. Несколько ударов сердца спустя Майкл поднимается на ноги и делает шаткий шаг назад. Я внимательно наблюдаю за ним, пока он достает свой телефон и набирает сообщение. Внезапная перемена в его поведении срывает, как будто щелкнул переключатель, и это заставляет меня чувствовать себя неловко. Достучалась ли я до него? Я знаю, что то, что я сказала, было резким, но он сказал и поступил гораздо хуже меня.

После этого он скрещивает руки на груди и поворачивается ко мне спиной. Он смотрит на горизонт. Надвигается грозовая туча, и ветер усиливается, принося с собой запах дождя и звук далекого грома.

Я не знаю, как долго мы ждем там, но тишина затягивается, пока не становится почти удушающей. Его отказ ранит сильнее, чем я думала, и я ненавижу, что это так. Он не единственный, кого здесь ранят или расстраивают. Мне ни разу не пришло в голову, что у Майкла есть какие-то тайные планы. Не говоря уже о том, что этот ублюдок сказал мне, что его фамилия Галло. Так что если он собирается указывать пальцем, пусть он укажет и на себя. Черт, пусть он укажет целой рукой.

— Босс?

Я обращаю внимание на дорожку и вижу, как Энцо останавливается на краю, где дерево встречается с песком. Его взгляд метнулся между напряженной спиной Майкла и моим плачущим телом, он смотрит на мою пульсирующую руку.

Наконец, Майкл оборачивается. Борясь с желанием посмотреть на него, я сосредотачиваюсь на куске коры дерева, зарытом в песок. Я отказываюсь давать ему удовольствие видеть, как я плачу. Прямо сейчас он не заслуживает от меня ничего. За исключением, может быть, еще одной или двух пощечин.

— Мне нужно, чтобы ты немедленно отвез Роуз обратно в пентхаус. Я попрошу доктора встретиться с тобой, чтобы он осмотрел ее руку, — приказывает он, прежде чем уйти.

Поскольку я, по-видимому, обожаю наказания, я смотрю ему вслед, желая, чтобы он хотя бы разок оглянулся на меня. Мне все равно, с гневом или сожалением, потому что если он просто смотрит на меня, это значит, что он все еще что-то чувствует, и все лучше, чем смотреть, как он уходит, как будто я ничего не значу.

С тяжелым сердцем и слезами на глазах я смотрю, как он исчезает за углом и исчезает из виду, ни разу не оглянувшись.

Майкл

Я смотрю, как Энцо уходит с Роуз.

Роуз… сокращенно от Розалин.

Розалин О'Лири.

Блядь.

Таинственная принцесса ирландской мафии, которая исчезла со свадьбы своей сестры, помолвлена с Игорем Михайловым и матерью моего сына.

БЛЯДЬ.

Я отворачиваюсь, мой гнев кипит, и пробиваю дыру в гипсокартоне. Боль взрывается в моей руке, кожа моих костяшек трескается и кровоточит. Я приветствую боль, потому что она заглушает хаотичный шум моих демонов и помогает мне сосредоточиться с более ясным, черт возьми, умом.

Ее признание застало меня врасплох, и вместо того, чтобы просто выслушать, я набросился и обвинил ее в интригах с отцом. Затем я напал на ее характер и ее добродетель, что было похоже на плесень бензина в тлеющий огонь. То, в чем я сегодня очень хорош. Честно говоря, я заслужил эту пощечину и даже больше. Роуз была права, сравнивая меня со своим отцом. Потому что в тот самый момент я был не лучше его.

Только когда я был ошеломлен и замолчал, я наконец прислушался, и чем больше я думал об этом, тем больше это имело смысл. Розалин О'Лири уехала из Майами более десяти лет назад, и с тех пор ее никто не видел. Мы никогда не встречались до того, как она уехала… да и зачем нам это? Она на десять лет моложе меня. Она покупала свой первый тренировочный бюстгальтер, пока я был занят тем, что снимал его.

Это небезопасно, Майкл. Ты делаешь мне больно.

Слова Роуз снова и снова звучат в моей голове, заставляя меня чувствовать себя хуже с каждой секундой. Как бы мне ни хотелось догнать ее и исправить этот беспорядок, пока он не стал еще хуже, нам обоим нужно немного пространства, и мне нужно поговорить с отцом. Это откровение не может ждать.

Я останавливаюсь в ближайшей ванной и перевязываю кровоточащую руку, прежде чем отправиться на поиски отца. Я прохожу мимо комнаты, которой не пользовались с тех пор, как Габриэлла была младенцем, и останавливаюсь, открывая дверь, чтобы увидеть детскую. Персонал содержит комнату в чистоте и порядке, хотя она не использовалась более двух десятилетий. Я окидываю взглядом комнату, прежде чем остановиться на детской кроватке, и в голове возникает четкий, как день, образ, словно я вижу, как он разыгрывается прямо у меня на глазах.

Роуз стоит рядом с кроваткой, качая нашу новорожденную дочь, пока она напевает детскую песенку. Лиам сидит у ног Роуз, бесцельно листая одну из тех детских книжек-раскладушек. Наша малышка закутана, пряди каштановых волос торчат из-под шапочки, которую она носит. Ее глаза медленно закрываются, когда она засыпает, счастливая, насколько это возможно после ванны и теплой бутылочки. Заснув, Роуз целует ее в лоб и кладет в кроватку. Она смотрит на нашу дочь с любящей улыбкой, прежде чем та поворачивается и направляет на меня ту же улыбку.

Я хочу этот момент и каждый последующий момент. Внезапно все остальное становится неважным. Ни кто ее отец, ни какая у нее на самом деле фамилия. Ничего из этого не имеет значения, потому что я узнал Роуз как человека, стоящего за всем этим. Она — женщина, которая каким-то образом захватила мое темное сердце. Мне нужно, чтобы она была моим спокойствием среди моей ярости, моим постоянным якорем в хаосе, когда он угрожает, и светом, который ведет меня через бурю моей жизни. Знание правды о ее прошлом никак не влияет на то, как я к ней отношусь.

Потому что я люблю ее.

У