Два плюс два или строптивая любовь майора Белова - Алекс Коваль

– Ладно, – кивает Таисия.

Между нами снова виснет тишина. Ее разбавляет лишь шум воды в кране и тихо работающий телевизор в гостиной.

– Теть Жень, – начинает Тася неуверенно.

– Да?

– А вы что… ну, теперь с моим папой, типа, встречаетесь?

Я делаю паузу в пару секунд, подбирая правильные слова.

– Мы дружим, – выбираю обтекаемую формулировку. Дружба – это не «да», но и не «нет». «Встречаетесь» для начала слишком громкое слово.

– А когда вы успели подружиться?

– Оно вышло как-то само. Так бывает.

– Вы со всеми родителями в классе так хорошо дружите? – звучит с явным язвительным подтекстом. Тася смышленее и острее на язык, чем я предполагала.

Я снова теряюсь, не зная, как правильно отреагировать. Решаю проигнорировать укол, говоря:

– Нет, конечно. По правде говоря, ни с кем больше не дружу. Только с твоим папой. Но я… – веду рукой неопределенно. – Тась, а что, если бы мы начали встречаться с твоим папой, ты была бы против?

Девчонка смотрит на меня, сжимая в руках влажное полотенце. Смотрит въедливо. В ее глазах столько невысказанных слов и такой разброс эмоций: от обиды до злости, что я ожидаю услышать что-то категорично-неприятное.

Однако Таисия пожимает плечами и говорит:

– Хз.

Хз? И все? Да уж, не такой ответ я рассчитывала получить.

Посуду мы домываем молча. И только окончательно прибравшись на кухне, я решаюсь признаться:

– Тась, мне очень нравится твой папа. Это правда. Но я ни в коем случае не собираюсь его у тебя забирать! Да и не получится, потому что он очень сильно тебя любит и всегда, что бы ни случилось, выберет свою дочь. Но я тебе не враг, малыш. Просто хочу, чтобы ты это знала.

Таисия хмыкает.

– Значит, всё-таки встречаетесь? Ясно, – вешает полотенце на крючок. – Я так и подумала, – говорит, разворачивается и выходит из кухни.

– Тась, ты куда? – иду за ней следом.

– К себе.

– А кино?

– Не хочу я смотреть ваше кино. Мне неинтересно, – бросает девчонка и, громко топая, взлетает по лестнице.

У меня от расстройства опускаются руки. Я так и стою, глядя в одну точку на верхней ступеньке лестницы, пока в прихожей не появляется Белов.

– Жень? Что у вас тут случилось?

– Разговор не задался, – выдыхаю я разочарованно. – Знаешь, Назар, мы, наверное, лучше поедем домой. Посмотрим кино в другой раз.

– Не глупи, Ежова. Все нормально.

– Ничего нормального. Ты просто предпочитаешь этого не замечать.

– Спокойно. Иди, пожалуйста, в гостиную. Кирилл уже включает фильм. Я разберусь, – клюет меня в лоб Назар, поднимаясь по лестнице. – Иди, иди.

– Только не ругайтесь…

– Не будем. Мы сейчас придем.

Я понуро шуршу тапками, падая на диван рядом с сыном. Киря начинает пересказывать мне, о чем будет боевик, потому что он крутой, и тот его уже с десяток раз смотрел. Я киваю, пытаясь поддерживать разговор, а сама нервничаю в ожидании Беловых.

И чудо случается.

Уж не знаю, каким образом, но Назару удается уговорить Таисию посмотреть кино с нами. Она плюхается на диван, усаживаясь по-турецки. Назар садится между нами.

– Ну что, банда, смотрим? – спрашивает Белов, хватаясь за пульт.

– Включайте, дядь Назар, – нетерпеливо ерзает попой по дивану Киря. – Топовый кинчик, вам понравится!

Я обнимаю его за плечи, притягивая к себе. Назар запускает кино. На экране бегут вступительные титры. Появляются главные герои, и начинается завязка.

Но как бы я ни пыталась сосредоточиться на картинке, не выходит. Снова кручу в голове случившийся на кухне разговор. На Тасю поглядываю. Она дуется. А меня не покидает ощущение, что я конкретно облажалась. Дипломат во мне умер в болезненных судорогах.

В конце концов мою нервозность замечает Белов. Не отрывая взгляда от экрана, он находит и сжимает в своей ладони мою ладонь. В молчаливой поддержке. И все время до конца фильма гладит подушечкой большого пальца мое запястье, усмиряя бушующий в моей душе ураган.

К концу фильма дети засыпают. Киря вырубается, упав головой мне на колени. Тася – свернувшись калачиком на краю дивана. «Топовый кинчик» мы со спасителем досматриваем вдвоем.

Потом принимаем решение детей не будить. Эгоистично усматриваем в случившемся повод провести время вдвоем.

Назар уносит Тасю в ее комнату, а Кирилла в гостевую спальню. Укладывает детей и возвращается, поймав меня на кухне. Обнимает. Я, в руках его крутанувшись, ближе льну. Целуемся, обнимаемся, дурачимся. Назар потирается о мою щеку своей бородой. Щекотно. Я хохочу. Весь мир в этот момент перестает существовать, сужаясь до пространства кухни.

– Кстати, давно хотела спросить, а разве вам можно на службе ходить вот так?

– Как?

– Отращивать растительность на лице, – глажу пальцами черную, аккуратную бороду.

– Нельзя. Но в особых случаях можно, – поигрывает бровями Белов.

– И у вас, майор, конечно же, особый случай…

– Да я в принципе особенный.

– Не сомневаюсь!

– Пока с проверкой из Москвы не приехали, у нас полная анархия. Как только проходят слухи о прибытии руководства, все вооружаемся бритвами и станками. Случается это, как правило, неожиданно, так что, если однажды увидишь меня бритым, не пугайся, Жень Санна. Зрелище не для слабонервных.

– Даже не представляю, – улыбаюсь я.

– Вина?

– Только если по бокалу. Может, посидим во дворе? Я видела у вас там качели.

– Все, что пожелаешь.

Мы сгребаем парочку бокалов, бутылку вина и плед. Назар одевает меня в свой спортивный костюм, сам выходит на улицу в легких хлопковых штанах и футболке.

Устраиваемся на лавке под навесом. Я забираюсь на сиденье с ногами, накидывая на них плед. Белов рядышком, приобнимая меня. Я укладываю голову ему на плечо. Хорошо так…

Вокруг стрекочут сверчки и шумит ветер. Мы медленно покачиваемся, разглядывая удивительно звездное для конца мая небо. С появлением Назара я стала в разы спокойней. До встречи с ним все время спешила жить. После – впитываю каждый момент, наслаждаясь даже просто общим молчанием. И это так непривычно для меня.

– Знаешь, Назар, ты умиротворяешь.

– Что?

– Рядом с тобой спокойно.

– Спасибо, что не сказала – скучно.

– Пожалуйста. Я старалась сгладить углы.

Белов смеется.

Я улыбаюсь.

Он раскачивает нас, отталкиваясь ногами от земли. Говорит задумчиво:

– Олеся тоже мне постоянно говорила, что своим спокойствием я способен остановить и апокалипсис. Это не сравнение вас, если что. Просто, к слову.

– Какая она была?

– Кто? Олеся?

– Мхм. Расскажи мне. Я знаю, что ты не любишь поднимать эту тему, но… я хотела бы знать.

– Сильная она была, Жень. Уверенная в своей непобедимости. Это и