Уроки во грехе - Пэм Гудвин

А мне было пора.

Встав на цыпочки, я поцеловала его угрюмые, неподвижные губы.

Выскользнула в дверь и поспешила к отцу Исааку – как хорошая девочка.

Глава 29

Тинсли

Два часа спустя приехал хоть и незаметно для постороннего глаза, но хорошо вооруженный водитель нашей семьи.

Я не видела Магнуса с тех пор, как сделала ему минет в исповедальне, и отношения между нами были натянутыми и непонятными. С одной стороны, он заставил меня стать ненасытной, неудовлетворенной, а с другой – я не могла забыть угрюмое выражение его лица: написанные на нем вина и отвращение, не ко мне, а к себе самому.

Выйдя из главного здания с дорожной сумкой, я оглядела окружившие кампус поляны. К воротам выстроилась очередь из дорогих машин с водителями. Море черной стали – они ждали своих пассажиров, чтобы развезти их по родным поместьям.

Я не хотела ехать.

Какая ирония. Я так хотела домой, что даже пыталась добиться своего исключения из школы, и вложила в это столько времени и сил. А потом поняла, что мое будущее от этого не изменится. И теперь я хотела провести с Магнусом то небольшое количество времени, которое у нас осталось.

Но его нигде не было. Странно. Обычно он стоял на ступенях крыльца, провожая учеников.

Он меня избегал.

Я вытащила телефон и написала ему сообщение.

«Ты где?»

И тут же под сообщением высветилось две галочки – прочитано.

– Доброе утро, мисс Константин. – Мой вооруженный охранник, он же водитель, подошел и взял мою сумку. – Я подгоню машину поближе.

– Я сама дойду.

– Она за воротами, мэм. Если вы не против немного подождать…

– Сама дойду. – Глядя на экран телефона, я пронеслась мимо него.

Магнус никогда мне не отвечал. Это не новость. Мы редко общались по телефону. Это могло нас скомпрометировать.

Я написала еще одно сообщение.

«Я хочу попрощаться».

Он тут же ответил:

«Езжай домой, Тинсли».

В груди все сжалось.

Я повернулась к главному зданию и оглядела все окна на третьем этаже. Я узнала бы его строгий силуэт где угодно. И он был там, за стеклом, окутанный тенями. Наблюдал. Избегал.

– Теперь так все и будет? – Я вскинула руку и показала ему средний палец.

Позади меня ахнула чья-то большеглазая мать с вышитым жемчугом клатчем в руках. Я показала ей то же самое.

Я не стала смотреть, как он отреагировал на мою выходку, лишь развернулась и потрясла обтянутой в сексуальные узкие брюки задницей и, виляя бедрами так, чтобы он мог получше разглядеть мои прелести, пошла к воротам.

В тот миг, когда я села в седан и водитель отъехал от академии, вся самоуверенность и дерзость улетучились, уступив место грусти. И одиночеству.

Я умоляла Дейзи провести со мной праздники в Бишоп Лэндинг. Но у нее уже были планы навестить монастырь в Вермонте, в котором она выросла. Хотела бы я, чтобы она передумала. Я не желала шесть часов ехать до дома наедине со своими мыслями. И провести с ними еще три недели каникул.

По дороге я пыталась поспать, но разум бушевал. Я все время проверяла телефон и прокручивала в голове наш «почти секс» в исповедальне. А еще я страшилась трех недель, что должна провести вдали от него.

Это была настоящая одержимость, прилипчивость, которой я раньше не страдала. Единственное, что интересовало меня в парнях, это секс. И хотя я чувствовала сильное влечение к Магнусу, мое вожделение сливалось с чем-то большим.

Мне нравилось, как он хмурится, пытаясь спрятать улыбку. Как он мог припугнуть меня так, что сердце пускалось вскачь, а сама я ни капельки его не боялась. Мне нравилось, что он вдвое старше и крупнее меня. Он мог многому меня научить и многое показать мне, а я была рядом и помогала ему чувствовать себя молодым. Я была не крупно, и по сравнению с ним я выглядела подростком. И мне это нравилось. Мне нравилось, что он большой и агрессивный, рычит на меня и может поднять меня одной рукой и делать со мной, что захочет. Нравилось, что, когда бы я на него ни посмотрела, он тут же собирался с мыслями. Нет, не просто нравилось – я любила это в нем. Я была околдована его энергией. Он был мечтой. Сильным мужчиной, о котором грезит каждая женщина.

Я же совершенно не была похожа на тех, с кем он встречался когда-то. Но я ему нравилась, и он показывал это с помощью рук, губ и взглядов. Черт меня побери, его глаза…

Эти окна его души, в которых были ответы на вопросы, задавать которые я не собиралась. Когда он смотрел на меня, я просто знала, что в нем что-то есть, нечто, соединяющее нас на недоступном мне уровне. Что бы там ни было, мы оба были в связке. Чувства были ответными. Совершенно точно.

Мы подъехали к Бишоп Лэндинг после девяти вечера.

Наш особняк высился на холме, словно король на троне, созерцающий свое королевство. Земля семьи Константин, принадлежавшая нашему роду уже триста лет, была нашей вотчиной. Каждый теннисный корт, постройки, где жила охрана, все бассейны и стриженые лужайки, вертолетная площадка, все в радиусе полутора километров принадлежало моей семье.

Водитель заехал на холм и повел машину по длинной подъездной дорожке прямо к главному входу. Мама часто устраивала экстравагантные вечеринки, и через парадные двери, фланируя, входили и выходили гости в платьях и смокингах; обычно они собирались на огромной веранде или в бальном зале.

Но сегодня здесь было тихо. Единственным признаком жизни были вооруженные охранники в своих постовых будках и на балконах дома. Морелли никогда не пытались вторгнуться на наши земли, но мама все равно предпочитала не рисковать. Наш дом охраняли не хуже Форт Нокс.

На сам дом мне было плевать. Меня интересовали те, кто в нем живет. Но, глядя на пустую подъездную дорожку и открытые парковки, я поняла, что здесь никого нет.

Рождество через четыре дня. Но, к сожалению, Китон не сможет прилететь домой до середины следующей недели. А где были все остальные?

У дверей меня встретил дворецкий и, взяв у меня сумку, снова исчез внутри дома. Меня не было здесь четыре месяца. Тут все осталось по-прежнему. Но ощущалось уже иначе.

Я поспешила по коридору, через кухню, мимо обитого деревянными панелями кабинета, вдоль выходящих на пляжный домик и бассейны окон. По дороге я встретила нескольких человек,