Хозяин Священной Колыбели - Настя Любимка

– На колени!

Вместе с тем, как сила клятвы заставила его грохнуться на колени передо мной, упала и стена, являя взору Амадео леди Лианелию, вздернутую мной над водной гладью. Она еще находилась под властью Сердца бога, а потому была в бессознательном состоянии.

Ненадолго. Как только я решу пообщаться с ней – очнется как миленькая.

С меня хватит расшаркиваний. Как и хватит попыток договориться.

Видит Священная Пара – я честно пыталась! – Она – источник проблем, не так ли? Твоя жена. В какой момент она снюхалась с менталистом? Не ври мне, Амадео! Я вижу, что ты понял, кто он! Не просто понял, ты вспомнил. А значит, озеро дало тебе больше, чем мы предполагали с Виктраном! А даже если нет, и ты умрешь после признания, я не расстроюсь, понял?

Аргерцог вздрогнул. Я говорила негромко, практически выталкивая изо рта слова, но не переходила на крик, оттого звук моего голоса был куда страшнее крика.

– Молчание не поможет. Я активирую родовую клятву! Ты ведь понимаешь, что это означает?

Сдохнут все, в ком есть кровь Аригальерских. Виктран не в счет, он отлучен от рода самой кровью! И я пойду на это. Пойду, невзирая на любовь Виктрана к родителям. Потому что эти сволочи заслужили! Как никто другой заслужили!

Стоит тут передо мной, пальцы гнет, сволочь такая! А у самого не то что рыльце в пушку! Он там с ног до головы в говне измазан!

Пусть сдохнут! Но прежде выложат мне все как на духу!

– Она не виновата! Мы не знали!

– Так она или мы?!

– Я мало что вспомнил, клянусь! Но ты права, его привела Лианелия. Я смутно вспомнил этого ребенка и первую установку, которую получил… Я был тем, кто отправил Агнермаха с семьей в те проклятые горы!

– Ребенка? – мне было плевать на его самобичевания.

– Да… Я понял, что он не один. Их двое... Менталистов двое. Вот, что я хотел сказать только Виктрану. А ты услышала мои проклятия и начала допрос. Но кто второй – я могу только предполагать. Хотя Виктран уже всех их проверял! И ничего не нашел!

О да... То, что морф мотался по странам, мне было ведомо. Он проверял чуть ли не каждую собаку, которая когда-либо имела доступ к королевской семье. Толку-то!

– Анастейзи, пожалуйста, отпусти Лианелию! Это не та вина, за которую стоит так сурово наказывать. Мы оба были под влиянием. Оба!

– Ты ведь уже понял? – я проигнорировала его слова. – Понял, что вашим именем и прикрывались последние тринадцать ходов, что благодаря тебе и твоей жене менталистам практически удалось достичь цели?

Надо же... Вот и ответ на вопрос, зачем аргерцог как полоумный скупал земли, разрабатывал шахты, добывал ресурсы и приумножал свои богатства. Не свои. Да, он и сам имел определенный куш, но все это было сделано для менталиста, пусть сам Амадео думал иначе. Потому что львиная часть даже от Виктрана была сокрыта! Обо всем, чем владеет аргерцог, Виктран узнал только в последнее время!

Менталист имел прямой доступ ко всему. И сам беспрепятственно колесил по миру, вербуя людей, уничтожая тех, кто ему мешал…

И, конечно, делая так, чтобы сам Пес короля не имел свободного времени заниматься делами королевства. Сына вот в Нармад на верную смерть отправил... И плевать, что сам Амадео об этом не подозревал. Красавчик! Папаша года! Марионетка чертова!

Нет уж, мы залезем к тебе в голову и достанем все, чему ты был свидетелем, даже если ты сам ни черта не помнишь!

Я открыла тропу в храм и громко позвала тех, кто был сейчас мне нужнее всего:

– Авеш, Шева, Дурса, Асруд!

– Здесь, Ваша светлость, – первой через тропу прошла Дурса.

– Здесь, Хозяйка, – вторым с разницей в пару мгновений ступил Асруд.

Авеша и Шеву ждать пришлось чуть дольше. Около пяти минут. Но оба ступили на траву одновременно.

– Мы готовы.

Ну кто бы сомневался, что они сразу поймут, что от них потребуется!

– Ваша светлость, что вы собрались делать? Зачем позвали Верховных жрецов? – Амадео тщательно скрывал страх, но он все равно вырвался наружу.

Хороший вопрос. Я и сама не могла до конца объяснить себе, для чего вызвала их и что именно хочу сделать. Впрочем, знала сила.

Нет, я не собиралась взывать к Священной Паре и требовать суда для четы Аригальерских. Но доверяла Ахадэриану. И пусть он сам не мог напрямую сейчас воздействовать, я была той, через кого осуществлялась его воля.

– Дурса, Асруд, аргерцог на вас. Авеш и Шева, Лианелия ваша…

Страшно ли это, когда ты абсолютно доверяешь чему-то чужому внутри себя? Не страшно, если это что-то давно стало частью тебя.

Возможно, просто пришло время снять печати? Возможно, именно сегодняшний сеанс купания стал определяющим?

Мне не хватало знаний, но они были у того, кто спал, но продолжал все видеть и оставаться неотъемлемой частью нашей жизни. И пусть его помощь приходит во время вот таких вот ситуаций, когда тело действует так, словно само знает, что нужно сделать, а мое сознание будто вспоминает это в процессе... Но мне не нужно подтверждение, чтобы понять, кто именно эти знания мне в голову вложил. Ахадэриан…

– Хозяйка, ребеночек послушен божественной воле. Он не станет приходить в мир раньше времени.

Звонкий голос Асруда заставил меня улыбнуться. Отличная смена растет, смышленая.

– Сила наставников понадобится с Его светлостью.

Дурса кивнула, подтверждая сказанное своим напарником.

– Дети правы, – тихо сообщил Авеш. – Позвольте?

Я кивнула и поняла еще одну вещь – тут должен быть кое-кто еще… Прямо даже обязан.

Тропа открылась, послушная моей мысли, хотя я не успела отдать приказа…

– Ваша светлость?

– Лагода, ты нужна мне, – произнесла я твердо. – Как пряха.

– Я помогу, – вместе с Лагодой на тропу шагнула Люси. – Я помогу, верь!

Что ж…

Я молча наблюдала за тем, как Шева медленно опускает руки на плечи вскочившего с колен Амадео, а тот, словно