Хозяин Священной Колыбели - Настя Любимка

Он буквально распростерся на траве, раскинув руки в стороны… Сопротивляться точно не мог. Словно кто-то выдернул из него любое желание противиться. Не шевельнулся, даже когда Шева прекратила его касаться. Она уже не трогала его плечи. Прошла к его голове и остановилась, ожидая действий мужа.

– Лагода, вы должны увидеть ту часть нити, которую стоит обрезать, – произнес Авеш. – Обрезать в нужных местах, а затем соединить два конца.

– Я вижу, эта часть пульсирует и гниет. Но…

– Я рядом, – тут же отозвалась Люси. – У тебя получится, Ее светлость поделится силой.

И вот тут-то я наконец поняла, что именно желал моими руками сделать Ахадэриан. Надо же, насколько все-таки этот бог милосердный.

– Я возьму нить... Но если обрезать такой отрезок, я не уверена, что… – Лагода явно подбирала слова, – ... чувства останутся столь же сильными. Он может изменить привязанности… А это неправильно. Эти люди любят друг друга по-настоящему.

– Именно поэтому тебе предстоит не просто обрезать, но и соединить два конца.

Я не мешала, пока жрецы отдавали приказы и общались с пряхой. Просто размышляла над их задумкой. Именно пряха уберет печати. Я – только проводник силы бога и тот, кому предстоит держать чужие жизни, чтобы они не ушли за грань.

Раньше вмешательство пряхи было невозможным по той причине, что сначала нужно было ослабить печати. И что-то мне подсказывало, что будь Ахадэриан сейчас собран воедино, то пряха бы не понадобилась. Ну как есть... Нам очень даже повезло.

– Все готовы? – произнесла я, заметив, что жрецы наконец договорились с пряхой, и даже Лагода вроде как воспряла духом.

Все дружно закивали, и я закрыла глаза, полностью отдаваясь воле божественной силы.

Если кратко охарактеризовать происходящее, то…

Во-первых, даже с закрытыми глазами видеть я не перестала. Мир окрасило совершенно иными красками… Словно Ван Гог свои картины писал, срисовывая именно с этой реальности. Все выглядело примерно так же, только линии стали более жирными. Впрочем, теперь все представляло собой одни сплошные разноцветные линии, размытые формы, будто стекшие... ранее недоступные моему взору... И полагаю, не будь у меня контакта с пряхой – я подобное если бы и увидела, то лет так через сто длительных тренировок. Ладно, не сто, но десять – вполне. И я не шутила.

Во-вторых, Амадео перестал быть… человеком. Звучит странно, конечно, но теперь это было не человеческое тело, а клубок нитей в форме мужского тела. Во всяком случае, я видела ровно так. И сразу же поняла, о какой части нити говорила Лагода.

Этот отрезок (метра три, не меньше!) и правда буквально гнил. Чудилось – если принюхаться, то можно ощутить сладко-гадостный привкус во рту. И при этом остальная часть нити оставалась крепкой… Странное сочетание. Нелогичное и все же имевшее место быть.

Прогнивший отрезок тянулся от затылка и заканчивался в центре того места, где должно располагаться сердце. И, скажем прямо, там столько было узлов! Я совершенно не представляла ни то, как распутать нужную нить, так чтобы не затронуть остальные, ни сколько времени на это все придется угрохать. А мне, если честно, до зуда хотелось все бросить и отправиться за Виктраном. Но я подавила этот порыв.

Вряд ли они с Аджаем прямо сразу сунутся в Погребенный город. Морф вскользь упоминал, что сначала проведут тщательную разведку. И даже предположил, что она может затянуться до самого вечера. Сейчас не вечер, все еще утро, может, час прошел с момента их ухода. В этот раз Амадео минут пятнадцать всего плескался, а я за ним и Лианелией отправилась сразу после ухода Виктрана и Аджая.

В-третьих, во время того, как я разглядывала нити, мне в голову пришла идея. И я, как истинная женщина, разумная – знамо дело, затолкала ее куда подальше. Еще не время было с ней возиться, но мысль о прививке против ментальных чар мне понравилась. А уж если сработает то, что я придумала – цены не будет, зуб даю!

В-четвертых, Лагоде не требовалась дополнительная подпитка магической энергией. В ней самой ее было столько – что впору раздавать страждущим. Она просто была заперта, я всего-то сняла замок… Иносказательно, естественно. Я сама не поняла, что именно сделала, просто увидела, что есть помеха для раскрытия всего магического потенциала девушки, и потянулась к ней своей изумрудной нитью… Помеха исчезла. Лагода и сама будто полнее задышала… А затем… Началось священнодействие.

Я не могла взгляда оторвать от рук Лагоды, которых, честное слово, мне привиделось не меньше пяти! А то и больше… Может, и не зря их пряхами называют? На паучиху и похожа… Потому как один из концов нити она держала... Нет, не в брюшке, как паук, а во рту. А вот руками вертела, крутила... И сама крутилась вокруг своей оси. При этом казалось, что она поет! Не танцует, а именно поет какую-то только ей известную мелодию, которую, что самое странное, я постепенно начинала слышать. Сначала урывками, затем куда явственнее… Ритмичные мощные барабаны будоражили кровь, а трепетная нотка свирели успокаивала возбужденные нервы. Красиво, надо сказать, звучало, и очень нежно!

Я думала, что распутывание нити займет длительное время. Ошиблась… Лагода довольно быстро справилась. Со всем клубком, который уже не имел форму мужчины… И вот тут-то я впервые ощутила нечто, похожее на страх.

Во-первых, а что будет, если обратно эти нити в клубок не свернуть?

Во-вторых, лицо девушки изменилось. Стало похожим на больную фантазию какого-то хирурга-психопата! У нее рот на пол-лица сделался, причем трансформировался в жвала с мелкими, явно очень острыми клычками по их внутреннему периметру.

Если у меня и были вопросы о том, как именно отрежется нить, то теперь они отпали.

Удивительные все-таки дары у Священной Пары... За все время я впервые такое видела. Нет, с морфами все было понятно, но чтоб человек вот так вот… Хоп – и жвала! Жуть!

Теперь фраза, брошенная когда-то Люси, обрела ясность. Я о том, что каждая нить судьбы для прях имеет свой вкус, оттенок, и ни один из них не повторяется!

Дальнейшее также прошло без моего участия, я понадобилась только для Лианелии. По ней срикошетило, причем