Кому добавки? История выживания на орочьей кухне - Юлия Арниева

Камнерук благоговейно шептал что-то на орочьем языке — молитву или заклинание. Торон стоял с открытым ртом, не в силах поверить увиденному. Даже суровый Острозуб смотрел на меня с выражением глубочайшего почтения.

Но сильнее всего меня поразил взгляд Адриана. В его глазах не было страха или отвращения — только чистое, неподдельное восхищение. Он смотрел на мою магию так, как истинный ценитель искусства смотрит на шедевр — понимая всю сложность и красоту происходящего.

— Невероятно, — прошептал он, не отрывая взгляда от танцующих клинков. — Я никогда не видел ничего подобного. Это же совершенная гармония разрушения и созидания одновременно.

За какие-то пятнадцать минут от грозной армии пауков не осталось ничего, кроме аккуратно разложенных кусков мяса и стопок очищенных панцирей. Всё было рассортировано по размеру, типу и предназначению — как на самом лучшем мясном рынке столицы.

Оружие медленно опустилось на землю рядом с изумлёнными орками. Клинки были идеально чистыми — ни капли крови, ни малейшего следа грязи. Они выглядели так, словно только что вышли из оружейной мастерской.

Я осмотрела результаты своей работы с удовлетворением повара, который только что разделал особенно удачную тушу:

— Отличное качества мяса, — объявила я орочьей группе, которая всё ещё стояла в оцепенении. — Молодые особи, хорошо упитанные. Из этого получится превосходное жаркое.

Адриан медленно опустил руки, и защитный купол исчез. Магистр подошёл ко мне, его лицо выражало смесь восхищения и лёгкого страха:

— Эмма, — тихо сказал он, — то, что ты только что сделала… это было…

— Приготовила для нас ужин, — просто ответила я, хотя внутри всё дрожало от магического истощения. — Вечером у нас будет отличная паучатина под острым соусом.

— Паучатина? — переспросил Острозуб, осторожно поднимая свой меч и с удивлением разглядывая лезвие.

— Конечно, — улыбнулась я. — Мясо молодых пауков очень нежное, если правильно его приготовить. Главное — убрать яд и как следует промариновать.

Зуба осторожно подошёл к одной из кучек разделанного мяса и потыкал её кончиком ножа:

— Так вот что ты приготовила, когда нам не привезли продукты.

— Ну да, — пожала плечами я. — Ничего не должно пропадать.

Орки переглядывались с выражениями лиц от благоговения до полного потрясения. Я же чувствовала, как от слабости подкашиваются ноги. Управление таким количеством оружия одновременно отняло почти все силы. Адриан заметил это и подхватил меня под руку:

— Отдохни. Мы разберём добычу и устроим лагерь. А вечером… вечером у нас действительно будет незабываемый ужин.

Опускаясь на принесённую орками походную подстилку, я смотрела на аккуратные кучки паучьего мяса и думала о том, как странно переплетаются в этом мире жизнь и смерть, красота и ужас, магия и простая человеческая забота о тех, кто стал дорог.

Глава 32

Оглушительная тишина, наступившая после бойни, давила на уши сильнее, чем грохот битвы. Воздух, густой и тяжёлый, был пропитан тошнотворно-сладким запахом паучьей крови и едким озоновым привкусом магии Адриана. Орки, тяжело дыша, медленно поднимались с земли, их лица выражали смесь облегчения, усталости и благоговейного ужаса. Они смотрели то на горы аккуратно разделанного мяса, то на меня, и я видела в их глазах нечто большее, чем просто удивление — это был трепет перед силой, которую они не могли понять, но инстинктивно чувствовали её древнюю, первобытную природу.

— Каменный Коготь… — хрипло позвал Острозуб, и его голос вырвал всех из оцепенения.

Молодой орк, которого ранили одним из первых, лежал на земле, его лицо исказила гримаса боли. Яд уже начал действовать — кожа вокруг раны на плече приобрела нездоровый, синюшный оттенок, а дыхание стало прерывистым. Ещё двое воинов стонали неподалёку, их доспехи были пробиты, а из ран сочилась тёмная кровь.

Прежде чем я успела сообразить, что делать, Адриан уже был рядом с ранеными. Он опустился на одно колено возле Каменного Когтя, и его движения были быстрыми и точными, как у опытного лекаря.

— Не двигайся, — приказал он орку, и в его голосе не было ни капли обычной иронии.

Орки замерли, наблюдая за ним с недоверием. Маг, добровольно помогающий орку? Такого не случалось со времён Великого Заточения. Маги всегда считали орков чем-то вроде полезных, но диких животных, недостойных их внимания, а уж тем более — их целительной магии.

Адриан проигнорировал их реакцию. Его пальцы вспыхнули мягким голубоватым светом, и он осторожно провёл ладонью над раной Каменного Когтя, не касаясь кожи. Я видела, как синюшность вокруг раны начинает бледнеть, а чёрные прожилки яда, расползавшиеся по венам, медленно втягиваются обратно.

— Держи, — магистр протянул орку маленький флакон с прозрачной жидкостью. — Выпей. Это нейтрализует остатки яда в крови.

Каменный Коготь недоверчиво посмотрел на флакон, потом на Адриана, но боль была сильнее предрассудков. Он залпом выпил содержимое, и через несколько секунд его дыхание выровнялось, а с лица сошла гримаса боли.

— Спасибо… магистр, — прохрипел он, и в его голосе звучало искреннее изумление.

Адриан кивнул и перешёл к следующему раненому. Его магия работала безупречно: раны очищались от яда, кровотечение останавливалось, края рваных ран начинали медленно стягиваться. Он не использовал сложных заклинаний, только базовую целительную магию, но делал это с такой эффективностью, что орки смотрели на него с растущим уважением.

Я же, чувствуя, как магическое истощение наваливается на меня свинцовой тяжестью, достала из походного мешка флягу с лиловым отваром Горхи. Сделав несколько больших глотков, я почувствовала, как знакомое тепло разливается по телу, прогоняя слабость. Магия орков, основанная на силе трав и духов земли, действовала на меня почти мгновенно.

— Что это? — спросил Адриан, закончив с последним раненым и подойдя ко мне. Он выглядел уставшим — его лицо было бледным, а под глазами залегли тёмные круги.

— Отвар для восстановления магических сил, — объяснила я, протягивая ему флягу. — Попробуй, вдруг поможет и тебе.

Он с сомнением взял флягу, понюхал содержимое. Резкий, горьковатый аромат горных трав заставил его поморщиться.

— Орочьи снадобья? — скептически хмыкнул он. — Сомневаюсь, что это подействует на мага.

— Хуже не будет, — пожала плечами я. — А ты выглядишь так, словно вот-вот упадёшь.

Адриан колебался, но усталость, видимо, взяла своё. Он сделал небольшой глоток, и его брови удивлённо поползли вверх.

— Интересный вкус, — признался он. — Горький,