Флоридский ветер перемен - Лиза Гарм

предметом зависти для многих. Где-то на подсознании я тоже к ним относился. Но честно считал себя проклятым, не заслуживающим таких чувств. А после стало вообще похрен на громогласную болезнь под названием любовь.

— Сказала тебе привет, — Спокойно стелит мисс Аддамс. Выдержка у неё конечно стальная. — Но ты, наверное, слишком часто шайбой по голове получал, потому слух притупился.

Ещё одна. Вечер умных взрослых людей.

Толкаю Мэд в бок, пытаясь образумить. Русская красотка выпучивает глаза на нашего Айболита. Да, моя школьная подруга умеет добавить жару там, где надо бомбить ледяной водой.

Смотрю как желваки играют на почти красном лице Канемана. Кто-то сейчас взорвется.

— Так, ребят, — Кайла пытается разрядить обстановку, заметив не ладное. Молодец девочка. — Кто хочет пива? Мы тут целый ящик набрали. Давайте вспомним наши старые времена и нажремся как следует.

— Да, а Крис нам поиграет! — Подхватывает Кимберли.

— У нас есть еще один музыкант, — Крис с улыбкой салютует Александре. Та сидит призраком, и кажется, даже не дышит.

— Да, Алекс, ты вроде неплохо перебирала струны, почти как профессионал, — Неестественно смеется Ким. Вот оно, фарисейство в чистом виде. И что я раньше в ней находил?

— Сыграй нам Алекс, — Тихо просит Мэд подругу. Мне тут и самому становится интересно. Моя принцесса умеет играть, какие еще таланты ты скрываешь?

Александра долго всматривается в лицо Мэдисон, словно пытается оценить степень её разумности:

— Хочешь, уйдем? — Она говорит очень тихо, но от моего натренированного детством слуха мало что может укрыться. Мэдисон качает головой и повторяет свою просьбу.

Сверкающие билборды ночных заведений очень красиво кидают тени на милые черты лица моей недотроги, когда она делает первые аккорды. Глаза блестят в ночной мгле, пальчики подрагивают.

Чего распереживалась?‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌

Александра наигрывает что-то медленное, и когда она начинает подпевать — я подвисаю. Эта маленькая динамщица еще и петь умеет. Охренеть просто. Будь бы я сопливым романтиком, непременно утащил её к себе в пещеру. Трехэтажную. На берегу калифорнийского побережья.

Песню не знаю, но звучит приятно. А когда вникаю в слова, ломаю голову над дилеммой.

Смотрю на дерзкую одноклассницу, которая отпускает первую слезу.

Не знаю нарочно мой невинный цветочек это делает или нет, но вспарывает Мэд она основательно.

Перевожу взгляд на Рея, который продолжает делать дыру в Мэдисон, вливая в себя третью бутылку.

Еще одна слеза сбегает по щеке кудрявой красотки, и она отворачивается, утыкаясь носом в плечо Александры. Волосы каскадом закрывают её лицо.

Сижу и охреневаю от нескольких деталей сразу. Песню она выбрала конечно серьезную. Втыкать нож в нужное место она научилась. И сознательно она это делает или нет — остается загадкой.

Глава 32

Александра Римская

Я не знаю, почему решила сыграть именно эту песню. Песню моей любимой Кристины Агилеры с названием I`m OK.

Как только Мэд повторила свою просьбу, пальцы сами настроились на игру этой композиции. И только почувствовав влагу на своей футболке, я поняла, что очень опрометчиво поступила. Я фактически разрезала подругу надвое.

На припеве я споткнулась, потому что поняла свою ошибку окончательно. Английский текст в полной мере дошел до моего русского сознания. Поспешно остановила игру и повернулась к подруге, теряясь в чувствах.

Глухо произнесла “прости” с тщетной попыткой оправдать свою опрометчивость. Я была потеряна от своей собственной глупости.

— Я не знаю, что на меня нашло, — Так же глухо продолжила оправдываться.

— Все нормально, — Шмыгая ответила Мэд. — Продолжай. Мне это нужно.

— Алекс, ты чего? — Спрашивает Крис. — Классно получается, не останавливайся.

Казалось, никто не видит, что Мэд тонет в зловещем болоте своей собственной боли.

Она вернула свою голову мне на плечо и отвернулась взглядом назад. Никто не видел её печали и слез, которая вызвала песня, попадающая прямо в центр развороченного сердца.

Я закрыла глаза и продолжила игру, начиная сразу с припева. Погрузилась в боль подруги, представляя все то, что она когда-то прошла. Голос сам поймал свое направление, потянулся вверх там, где надо было. Слова пошли будто мной были написаны. Я отдала всю себя в эту песню, чтобы вытащить спрятанную боль с полок души своей подруги. Сделалась проводником, который способен был откопать закопанные страдания и дать им выход. На сколько могла уходила в смысл слов, чтобы сильнее чувствовать трагедию девочки, которая стала мне слишком близка. Мир перестал существовать, я провалилась в слова, которые точно рисовали трагедию её ушедшего отрезка жизни. Мэд тихо плакала, а я пыталась усилить печаль, чтобы она дошла до краев и выбилась наружу, очищая от себя истерзанную душу. Я чувствовала все, что чувствовала Мэд. За все те годы, через которые она пронесла битву с самой собой.

Все что могла, я сейчас отдавала через эту игру. Всю силу вложила, чтобы она почувствовала мою искреннюю поддержку.

Я чувствовала, как она давит слезы, потому еще сильнее напрягала струны, голос перебежкой бежал снизу-вверх. Все, что умела — выложила в этом исцеляющем творчестве. Проникла глубоко внутрь Мэдисон и ухватила разъедающую изнутри чернь. Я чувствовала, как Мэд дает выход всему, что боялась показать долгие годы. Окружающие были зрителями невидимого катарсиса, который сейчас помогал исцелятся. Я пела вместо Мэд. Каждый флешбек Мэдисон отражался перед глазами, я чувствовала причину каждого всхлипа. Я знала каждый угол её души, который сейчас выкидывал боль со своих закромов.

Нет ничего хуже боли душевной. Из дерьма мне помогла выбраться собственная душа, утащившая меня от старой жизни. Но кто помог Мэд?

Я буду рядом столько, сколько будет нужно. Пусть ей станет легче. Когда-нибудь мы все нуждаемся в таком человеке. Я хочу быть им для неё.

Я сама не поняла, как закончила играть, но когда открыла глаза — увидела глубоко задумчивые взгляды собравшихся. Только Тайлер сверлил меня в своей нечитаемой манере. Но мне впервые было не страшно. Я не боялась его.

Рей сидел, схватившись за голову и уткнувшись локтями в колени. Парни смотрели где-то перед собой, Ким смотрела на отвернувшуюся Мэд. Кайла что-то искала в темноте притихшего океана.

— Пойдем, — Тихо сказала мне Мэд и встала, не оборачиваясь на ребят. Призраком направилась на свет к оживленной улице, где во всю кишела праздничная жизнь. Наш тихий уголок заполнился эмоциями друг людей. А еще пару минут назад мы были на своем отдаленном островке.

Я поднялась следом и передала гитару Крису.

— Ребята, извините, — Обратилась к молчаливой группе. — У Мэдисон очень тяжелая неделя была, ей подсобраться немного надо.

Несла какую-то чушь, пытаясь оправдать наш английский