Забытый: ЛУКА - Слоан Кеннеди

— Он хороший человек, — пробормотал Алекс. — Но он делает вещи, которые...

Я услышал неуверенность в голосе собеседника. Я не сомневался, что он думал о роли Луки в попытке похищения Алекса всего пару месяцев назад, а также о том, что у нас с Лукой было свое прошлое. Какие бы отношения ни были у Алекса и Луки, они, несомненно, были такими же сложными, как и у меня с Лукой.

— Он всегда хотел только одного — вернуть своего сына, — сказал я. — Не думаю, что я когда-либо по-настоящему понимал это, пока не появилась она, — пробормотал я, кивнув в сторону Вайолет. — Она даже не моя, но я бы сделал все, чтобы защитить ее. Все, что угодно.

— Я бы сделал то же самое для своей семьи, — ответил Алекс.

После этого мы оба замолчали, потому что и так наговорили много лишнего, хотя в этом не было необходимости. Мы с ним были одного мнения о действиях Луки в прошлом. Нам обоим пришлось искать способы простить этого человека за решения, которые он принял в поисках своего сына, но, как и я, я знал, что Алекс теперь это понимает.

Когда Вайолет стала просить еды, мы с Алексом отвели ее обратно в здание и отправились на поиски кафетерия. Мне не терпелось вернуться к Луке, хотя бы для того, чтобы узнать, как прошла встреча с врачом Джио.

Возвращаясь из кафетерия, мы с Алексом поднялись с Вайолет на третий этаж, и, когда вышли из лифта, нас встретило знакомое зрелище. Мы с Алексом переглянулись, когда мимо нас провезли Джио. Угрюмый подросток посмотрел в нашу сторону. Если бы выражение его лица не изменилось, когда он увидел нас, я бы оставил все как есть. Но когда я заметил легкую вспышку на его лице, такую же, как днем ранее, когда Джио узнал брелок, я понял, что мне нужно сделать.

— Я догоню тебя, — тихо сказал я Алексу, как только Джио отдалился за пределы слышимости.

Мой друг кивнул и направился обратно в зал ожидания, а я пошел в противоположном направлении, все еще держа на руках сонную Вайолет.

— Реми, — начал было Стэн, но я покачал головой.

— Мне нужна всего минута, Стэн, — сказал я. Телохранитель явно был недоволен таким отклонением, но держался на несколько шагов позади, и я был рад, что он не полез за телефоном, чтобы сообщить Луке о том, что я задумал.

Медсестре потребовалась всего минута, чтобы отвести Джио в палату и успокоить. Я наблюдал из-за угла, пока она не ушла, а затем направился к открытой двери. В крыле, где мы находились, было мало людей, поэтому никто не вмешался, когда я подошел к палате Джио. Подросток лежал в постели и смотрел в окно.

Я слегка откашлялся, чтобы не напугать его, но когда он повернул голову и посмотрел на меня, то почти никак не отреагировал.

— Привет, Ник, — осторожно сказал я. В последнюю секунду мне удалось сменить имя на то, которое он предпочитал, так как я вспомнил его почти бурную реакцию днем ранее, когда его назвали Джио. — Ты помнишь меня?

— Ты с ними, — пробормотал он. — Чего ты хочешь?

— Я просто хотел представиться. И сказать, что мне жаль, что мой друг заставляет тебя проходить через это, — солгал я. — Кстати, меня зовут Реми. А это Вайолет.

— Тебе следует завести новых друзей, Реми, — холодно сказал он. — Твои друзья — убийцы.

Мне удалось подавить инстинктивное желание опровергнуть его заявление, поскольку я уже знал, что случилось с Джио, когда его нашли. Алекс рассказал мне об этом. Именно люди Ронана нашли подростка, живущего в Техасе. Никто точно не знал, что случилось с Джио после того, как его похитили, но, в конечном итоге, его продали человеку, который сумел промыть подростку мозги, заставив поверить, что он — кто-то другой. Джио верил, что находится в любовных отношениях с педофилом, который причинил ему боль. Когда люди Ронана ворвались в дом, где содержался Джио, тот человек покончил с собой, чтобы не отвечать за последствия своих действий. Джио, в свою очередь, тоже пытался покончить с собой, потому что не считал свое спасение спасением вообще.

Я даже представить себе не мог, через какие душевные муки прошел молодой человек, чтобы зайти так далеко, поверив, что любит человека, который держал его в плену, и что люди, которые спасли его, были его настоящими похитителями.

Так что, что бы я ни говорил, мне нужно было действовать осторожно.

— Кто-то умер? — спросил я.

— Как будто ты еще не знаешь, — прошептал Джио.

Я проигнорировал его выпад и сказал:

— Трудно привыкнуть к новой жизни, да?

Джио повернулся ко мне спиной, но я решил, что, раз он не говорит мне уходить, это все равно своего рода победа.

— Даже когда дела идут неважно, все равно трудно отпустить их и попытаться начать все сначала. Кого бы ты ни потерял…

— Я не терял его! — огрызнулся Джио. — Его забрали у меня. Они убили его! То, что они о нем говорили... — Вспышка гнева Джио закончилась так же быстро, как и началась.

— Прости, — повторил я. — Очевидно, он много для тебя значил.

— Он был всем, что у меня было. Я любил его, — пылко ответил молодой человек. — И он любил меня.

— Как его звали? — спросил я.

— Курт.

— Курт, — пробормотал я, кивнув. Часть меня просто хотела сказать Джио, что Курт был больным сукиным сыном и что я надеялся, что он гниет в аду, но я сдержался и вместо этого сказал: — Прости, Ник. Я знаю, как, должно быть, страшно все это переживать. Есть ли кто-нибудь, с кем я могу связаться ради тебя? Твоя семья? Или, может быть, кто-то из семьи Курта?

Джио не ответил, и я решил, что моя попытка разговорить его провалилась, но как только я собрался встать, он прошептал:

— Никого нет.

— Как насчет друга? Кого-нибудь, кто знал вас с Куртом и кто может сказать всем, что ты не тот Джио, которого они ищут?

Я наблюдал за телом Джио, пока говорил, и заметил, как он слегка напрягся, когда я произнес его имя.

— Только я и Курт. Мы были семьей друг для друга.

Унылый голос Джио разбил мне сердце.

— У меня тоже нет семьи, — ответил я.

Мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди, когда Джио оглянулся на меня через плечо.

— Ты с ними, — обвинил он.

Я медленно покачал головой.

— Я один, — все, что я сказал. Я собирался зайти сюда, чтобы узнать, смогу