Главный герой против развода - Марина Сергеевна Орлова

Невольно порадовалась, что Лурия так и не вернулась в поместье, вероятно, после дневного скандала отправившись жаловаться в отчий дом. Это немного облегчало ситуацию. Сомневаюсь, что она отказала бы себе в возможности поухаживать за больным суженым, чем только наводила бы суету.

– Судя по характеру ранений, господин Дион причинял себе увечья намеренно, с целью… повредить метку, а то и вовсе срезать ее, – замялся пожилой доктор, отведя взгляд от шокированного Арсиана. Потому врач сосредоточился на мне, кто выглядел менее шокированным. Объяснялось это тем, что я примерно это и предполагала. И мои догадки только что подтвердились экспертным мнением. – Из-за магии метки, все удары проходили вскользь, не давая нарушить рисунок, что не уберегло кожу вокруг нее. Эта же магия, вероятно, поняв, что ее пытаются устранить, в качестве защиты посылала болезненные импульсы своему носителю, чтобы тот прекратил. Полагаю, они были нарастающие, но молодого господина это не остановило, пока боль не стала невыносимой. Отголоски этого все еще мешают ему очнуться, – заметил он, то ли с неодобрением, то ли смущением и с легким недоумением нахмурил густые брови, когда скосил взгляд на постель, в которой сейчас спал неспокойным сном Дион. – Я не уверен, поможет ли мое обезболивающее, учитывая, что никогда не сталкивался с лечением последствий от магии метки. Будет лучше, если за ним останется кто-нибудь понаблюдать. Но, в любом случае, со своей стороны я сделал все возможное. Если через час вы не обнаружите улучшений, единственным вариантом останется обратиться за помощью в храм, – подвел он итог, сожалея о своей некомпетентности.

Мы с Арсианом кивнули и даже не думали его в этом обвинять. Потому, после секундного молчаливого диалога взглядами, свекр взял на себя ответственность проводить доктора.

Таким образом я осталась в комнате Диона и с сомнением посмотрела на бледного мужчину с испаренной на искривленном болью лице.

Как ему и обещала, я никуда не ушла и оставалась рядом, пока его лечили. Но сейчас ощутила неуверенность и сомнение. Стоит ли мне и дальше оставаться здесь? Тех, кто сможет присмотреть за мужчиной в этом доме – предостаточно. Один только Азеф всем видом демонстрирует очевидно родительскую тревогу, хоть и помалкивает.

Словно в ответ на невысказанные мысли, Дион протяжно застонал, поморщился, а после завозился в намерении подняться.

– Не двигайся, – видимо на нервной почве излишне резко потребовала я, забыв про формальное обращение. Однако мужчина не оскорбился и позвал меня со странной интонацией в голосе:

– Биа? – открыл он плохо сфокусированные глаза и стал слепо озираться, напоминая побитую собаку. Я не хотела этого чувствовать, но жалость и сочувствие заполнили сознание.

Было видно, что Дион ищет меня. Однако, я отчего-то ощутила страх и трусливое желание сбежать. Необоснованное и глупое. Не к месту вспомнился упомянутый врачом защитный механизм метки.

Может, я тоже подсознательно понимала, что если сейчас отвечу на его зов, что-то определенно поменяется? Оно уже менялось, однако именно сейчас было какое-то неотвратимое чувство, переступив которое повернуть обратно и притвориться несведущей уже не выйдет. Чувство поражения настигало, хотя я, вроде бы, и не соревновалась.

У меня было всего три секунды промедления на обдумывание, но все закончилось ровно тогда, когда Дион, не найдя меня взглядом, вновь попытался подняться, морщась от боли.

Прежде чем я успела опомниться, уже аккуратно давила на его плечи, чтобы вернуть того на подушки, и не могла не кривиться от пораженческого чувства. Проигрывать я не любила. Особенно поступаться собственными принципами, но в данный момент я вдруг подумала, что это была заведомо проигрышная битва, обреченная на мой провал.

– Я здесь, – тихо произнесла я, мысленно ругая себя, на чем свет стоит. – Врач обработал раны и сказал тебе отдыхать.

– Я… – все еще упрямился он по неизвестной причине, отказываясь покориться и просто расслабиться.

– Если появятся осложнения, мне придется обратиться к жрецам, – строго пригрозила я и это подействовало.

Подумав секунду, Дион нехотя откинулся на подушки и поморщился с закрытыми глазами, но было видно, что засыпать он не собирался.

В воздухе повисло неловкое молчание. Каждый, полагаю, думал о своем. Случилось много всего лишь за один день и это требовало обсуждения. У меня так же было много вопросов и претензий, которое сводилось в общей сложности к одному единственному: «Чем ты думал?».

Однако, смотря на бледное, все еще носящее следы боли, лицо мужчины, я не решилась произнести этот вопрос вслух.

Вместо этого я ощутила себя неуверенно и неловко произнесла, только ради того, чтобы нарушить это гнетущее молчание:

– Тебе следует отлежаться пару дней. Врач сказал, что, хоть повреждения и не критические, но ты потерял много крови…

Однако, меня, точно и не слушали вовсе, задав свой личный… совершенно невообразимый вопрос:

– Возможно ли, что ты откажешься от развода? – с непробиваемой серьезностью произнес он, чем сбил с толку. Я едва не подавилась воздухом от неожиданности и, по привычке, когда была смущена или застигнута врасплох, решила сыронизировать:

– Иметь в доме двух жен тебе кажется недостаточным, и ты решил привести еще одного мужчину?

– Мужчину? – искренне не понял Дион, прожигая меня взглядом, под которым я смутилась и уклончиво объяснила, запоздало понимая, что перегнула палку, издеваясь над человеком, который до сих пор не до конца пришел в ясное сознание:

– Для справедливости, если у тебя есть потенциально другая женщина, не будет ли честным и мне найти другого партнера?

Хоть я и сменила тон, показывая, что это всего лишь нелепое предложение, мужчине мой ответ не понравился, и Дион отнесся к нему слишком серьезно.

– Я всего лишь неудачно пошутила, – тяжело вздохнула я, видя, как Дион хмуриться. – Не принимай это всерьез.

– Я не хочу разводиться, – огорошил он.

Настала моя очередь хмуриться и мрачно смотреть на младшего Крауна, молчаливо осуждая того за неуместный юмор.

– Кажется, ты все еще бредишь, – подвела я итог его последним высказываниям, находя это единственно верным и логичным объяснением. – Вероятно, обезболивающе более сильное, чем мы думали… – покачала я головой и замолчала на полуслове, когда на моем запястье до легкой боли, точно капкан, сцепились сильные пальцы. Переведя взгляд на лицо Диона, наткнулась на серьезный, мрачный, решительный и… слегка лихорадочный взгляд, которым он