Строптивая истинная в Академии Драконов - Александра Берг

В последнюю неделю он только и делал, что повторял: “Всё образуется”, “Не могут же они вечно злиться”, “Просто дай им время”.

Наверное, говоря это, Ларс щадил мои чувства. А сейчас… сейчас, видимо, решил, что пора меня взбодрить.

Наверное, говоря это, Ларс щадил мои чувства. А сейчас… сейчас, видимо, решил, что пора меня взбодрить.

И ему это, безусловно, удалось.

— Не понимаю, причём тут Эйден, — я рассеянно пожала плечами, продолжая меланхолично гонять еду по тарелке кончиком вилки.

— Не делай из меня дурака.

Я медленно подняла голову, лениво опершись подбородком о ладонь.

— Не делаю. Тебе и самому это неплохо удаётся, — не смогла удержаться от колкости.

Ларс драматично закатил глаза.

— Такое ощущение, что ты от него бегаешь.

Поразительно, какая наблюдательность! Нет, Ларс определённо не дурак. Он видел больше, чем мне хотелось бы признать даже самой себе.

— Никогда этого не понимал, — буркнул парень.

— Что именно?

— Зачем это всё? Можно ведь просто поговорить. Обсудить…

— Тебя ли я слышу, Анселл?

Боевик недоумённо взмахнул ресницами. Я понимала, что он не улавливает иронии, и решила напомнить ему о его собственном признании в ту злополучную ночь в городе. Ему ведь тоже кто-то нравился. Себя на это место я даже не пробовала примерить — за неделю, и что уж говорить, за всё время нашего тесного общения мне не удалось уловить в его глазах хотя бы проблеск чувства, напоминающего любовь.

Я наклонилась к нему через стол и прошептала:

— Ларс Анселл боится признаться девушке в своих чувствах! Ты ведь мне сам говорил, что тебе кто-то нравится!

Ларс сразу как-то весь подобрался — плечи напряглись, спина выпрямилась, словно по позвоночнику пропустили электрический ток. В его глазах промелькнуло что-то похожее на панику.

— Это совсем другое, — пробормотал он.

— Почему же? — я решила не отступать. — Кто она? Кто та счастливица, что покорила сердце грозного боевика?

Щёки парня медленно, но верно начали наливаться румянцем. Это было настолько... неожиданно очаровательно. Дерзкий боевик краснел, как пятнадцатилетний подросток.

— Какая разница…

Внезапно его взгляд предательски метнулся в сторону — быстрое, почти неуловимое движение зрачков, которое не укрылось от моего внимания.

Я медленно повернула голову, следуя за недавней траекторией его взгляда и... замерла.

Стол менталистов. Он смотрел на стол менталистов!

Осознание ударило меня, словно волна ледяной воды — резко, безжалостно, до перехваченного дыхания.

Не может быть…

— Линн? — как бы между прочим спросила я, наблюдая за реакцией парня. — Она, конечно, замкнутая, но очень милая.

Ларс пожал плечами, его лицо не выразило абсолютно ничего. Не она.

— Хм, — продолжила я задумчиво, — может, Эльза?

Реакция была мгновенной и непроизвольной. Зрачки Ларса расширились, дыхание на секунду сбилось, а пальцы, державшие вилку, дрогнули. Парень тут же опустил глаза, но было поздно — я поняла.

— Что за глупости, — пробормотал он хрипло.

Его выдало всё: и этот внезапно осипший голос, и то, как Ларс рассеянно провёл ладонью по волосам, и даже то, как напряглись плечи.

— Эльза, — выдохнула я, уже не вопросительно, а утвердительно. — Тебе нравится Эльза!

Ларс наконец поднял на меня взгляд — растерянный, почти затравленный, и в то же время с какой-то обреченной решимостью.

— Если ты кому-нибудь скажешь, я... — начал он угрожающе, но осекся, видимо, не в силах придумать достаточно страшную кару.

— Какого чёрта, Ларс? — не смогла сдержаться я. — Ты издевался над нами, называл менталистов выродками, гноил Линн, а теперь выясняется, что тебе нравится Эльза?

Ларс опустил взгляд, уставившись в свою тарелку. Его широкие плечи напряглись, а пальцы сжались в кулаки так сильно, что костяшки побелели.

— Ты не понимаешь, — проговорил он глухо.

— Так объясни мне! — я подалась вперёд. — Объясни, почему ты преследовал нас, почему вёл себя как последняя сволочь, если на самом деле…

— Потому что так было нужно! — рявкнул Ларс, резко подняв голову. — Трудно быть другим, когда от тебя ждут именно этого, — произнёс он тише, отодвигая от себя тарелку. — Отец... Он ненавидит менталистов. Мой дед потерял руку во время Великого восстания, а потом... погиб от магии разума.

Я слушала молча. Ларс никогда прежде не говорил о своей семье.

— Наш род поднялся благодаря тому восстанию, — Ларс криво усмехнулся. — Семье даровали титул за особые заслуги перед короной. Знаешь, какие это были заслуги? Мой дед командовал отрядом, который выслеживал и уничтожал бежавших менталистов. Всю жизнь меня учили, что маги разума — угроза. Что они могут вывернуть твои мысли наизнанку, заставить убить собственную семью…

Ларс сделал паузу, словно пытаясь справиться с подступающими эмоциями.

— Когда я поступил в академию, отец сказал мне только одно: “Держись подальше от этих тварей”. И я... я старался.

— Но Эльза…

— Эльза… — его голос смягчился, когда Ларс произнёс её имя. — Когда я впервые её увидел, она защищала свою подружку… Роуз, кажется. Стояла, уперев руки в боки, против троих старшекурсников. Такая... храбрая, — парень покачал головой. — Я должен был ненавидеть её, но не смог.

Внезапно все фрагменты головоломки сложились в удручающе ясную картину. Меня просто-напросто использовали!

— Зимний бал... — я всё-таки решилась озвучить свою догадку вслух. — Ты пригласил меня только потому, что я подруга Эльзы.

Ларс нервно провёл рукой по волосам, взъерошив их ещё больше.

— Слушай…

— Я жду объяснений!

Парень сглотнул. Ясное дело — попался.

— Я думал... — начал он неуверенно, а потом замолчал.

— Думал что?

— Я думал, что через тебя мне удастся... сблизиться с ней, — выдавил он наконец, не поднимая глаз.

Ларс... Сейчас он выглядел таким... растерянным. Парень явно думал, что я в бешенстве. Признаюсь честно, мне действительно хотелось влепить ему хорошую оплеуху, но... я не смогла сдержать смешка.

— Ларс… — покачала я головой. — Это самый тупой способ завоевать девушку, который только можно себе вообразить. Серьёзно? Ты решил, что сможешь произвести впечатление на Эльзу, пригласив на бал её подругу? Гениально! А что дальше? Танцевать с ней всю ночь, пока Эльза наблюдает со стороны и... что? Ревнует? Понимает, какой ты замечательный?

— Я… Я… Чёрт… Я знаю… Я полный идиот!

Ларс опустил голову на сложенные руки и