Абитуриентка. Студентка - Роман Абдуллов

общаге. Вот зачем они сюда с горой вкуснях пришли? Поиздеваться над первокурсниками? Или у них другая цель? Выглядят как-то неспокойно и всё на вход поглядывают, будто ждут кого.

Шоннери, сморщив свой аристократичный нос, отодвинул тарелку. Потом принюхался к чаю и вскользь заметил.

— Кстати, здесь будет учиться лэр Маркус ван Сатор.

— Знаем уже, — проворчала Лера, тоже берясь за кружку. — И почему все о нём говорят? Он, что, шишка какая-то?

— Шишка? — одновременно спросили Дилан с Шоннери и с недовольством переглянулись.

— Я имею в виду «важный человек».

— Вообще-то, ван Саторы — это один из Великих родов, основавших Республику, — ответил Шоннери с некоторым удивлением.

Дилан отмахнулся:

— Да это-то ладно, подумаешь, основатели. Главное, род — богатейший! — Тут он склонился к столу и ехидно зашептал: — Как думаешь, чего все эти глупые гусыни сюда припёрлись? Лэра Маркуса ждут! Будто им есть на что рассчитывать!

Лера отхлебнула чай, размышляя, что, если их спаситель все-таки именно этот Маркус, то выходит, она бросила бутылку в местного прЫнца. Неловко-то как будет…

Вдруг все замерли на полдвижении, на полслове, и все, как один, повернулись ко входу. Лера взглянула туда же и, поперхнувшись, закашляла. Во внезапно опустившейся тишине ее кашель разнесся по всей столовой, но никто не обратил на него внимания. Все смотрели на вошедшего молодого мужчину.

Правильные черты лица с четкими линиями скул, гордо вскинутая голова, свободный разворот широких плеч — во всём читалось нескрываемое превосходство. Только волосы в образ надменного аристократа не вписывались: они были вопиюще коротки — просто черный ёжик.

Тот самый! Бритоголовый!

Давя кашель, Лера уставилась в свою тарелку. Только бы не заметил, не узнал!

А Маркус всё стоял на пороге, будто давая себя рассмотреть. Хотя, может ему просто не нравились невкусные запахи. Но наконец, двинулся к раздаче — неспешно, даже с ленцой, — и тут же, словно по сигналу, все зашевелились и заговорили.

Глава 25

С русским размахом

— Маркус! — позвал Шоннери и, привстав с места, помахал рукой.

От неожиданности и злости на такую подставу Лера зашипела и, склонившись над тарелкой еще ниже, принялась вылавливать из похлебки бобы. Дилан, видимо, тоже не ожидал подвоха от своего соседа. Выпучив глаза и что-то нечленораздельно пробулькав, он схватив ложку и начал остервенело накручивать ею в чае.

Только бы не заметил, взмолилась про себя Лера. Только бы мимо прошёл! Она скосила глаза на Маркуса.

Тот шествовал впереди угодливо семенящих за ним двух первокурсников, один из которых нёс поднос, а второй завистливо поглядывал на более удачливого соперника. И шли они, слава Богу, к пустому столику.

Но Шоннери — этот… нехороший человек! — снова окликнул Маркуса. И тот услышал!

Нашел высокомерным взглядом наглеца, посмевшего позвать его, и вдруг взгляд его смягчился, потеплел. Лера даже растерялась от такой метаморфозы и не сразу сообразила, что пялится на Маркуса в открытую. А тот направился к ним!

Леру бросило в пот. Припомнит Маркус былое или проигнорирует, не снизойдя до невежественных простолюдинов? А может проявит великодушие? Нет, а Шоннери-то каков! Обманщик! Я, говорит, не привык с аристократами… А сам с главной местной шишкой знаком, да еще и не постеснялся пригласить!

Маркус подошёл. Первокурсник опустил поднос на стол и попятился, непрерывно кланяясь и бормоча:

— Простите, но тут не очень вкусно кормят. Простите…

Второй же парень подскочил и отодвинул стул. Единственный свободный стул за их столиком! Рядом с Лерой! Маркус, не обращая внимания на суету перваков, уселся и кивнул Шоннери.

— Светлого дня! Даже не знаю, рад ли видеть тебя здесь. Не думал, что окажешься в этой академии.

Шоннери смущенно улыбнулся и пожал плечами:

— Я сам виноват. Следовало больше внимания уделять физической подготовке и тренировке магзрения.

Лера съёжилась и прислушалась к разговору, с трудом улавливая смысл. И вроде разум понимал, что ничего же страшного не случится, если Маркус узнает их с Диланом. Ну, извинятся они, поблагодарят еще раз, — небось, язык не отсохнет, — однако, сердце суматошно колотилось, а шум крови в ушах смешивался со звуками глубокого низкого голоса в какой-то сумасшедший опьяняющий коктейль.

— Это твои друзья? — спросил Маркус и, мельком глянув на Дилана, перевел взгляд на Леру. Как раз на её изуродованную щеку.

Лера оцепенела. Дыхание сбилось. Словно горячей кистью обвели каждый рубец.

Не зная, куда деться от странных ощущений, она сунула в рот полную ложку похлебки. Проглотила, даже не почувствовав вкуса, и хотела уже есть дальше, но рука остановилась на полпути при следующих словах Маркуса:

— А я их помню. И рыжего, и эту… со шрамами.

Напоследок ёкнуло сердце, и на Леру вдруг снизошло спокойствие. Хотя вряд ли состояние, когда понимаешь, что ничего уже не исправить и ответа за содеянное не избежать, можно назвать спокойствием. Скорее, это смирение.

Шоннери говорил что-то, наверное, представлял их с Диланом, но Лера не слышала.

Она медленно опустила ложку и повернулась к Маркусу. Взгляд её, до того робко опущенный вниз, поднимался, казалось, целую вечность. Лера успела оценить и тонкую ткань белоснежной рубашки, и элегантную вышивку по вороту-стойке, и гладко выбритый подбородок… Наконец, их с Маркусом глаза встретились. Его черные, непроницаемые, и её серые, широко распахнутые от понимания обреченности.

Воздух застрял в груди тугим комом. Лера замерла, не в силах ни шелохнуться, ни произнести хотя бы слово. Окружающее отдалилось, исчезли звуки и запахи. Исчезло всё. Остались лишь эти черные глаза напротив.

Но вот они сощурились, и Маркус отвернулся, равнодушно бросив:

— Забавная у тебя компания, Шон. Из вас троих, пожалуй, один лишь рыжий на своем месте.

Дилан исподлобья глянул на Маркуса:

— Кого только нет на этом месте… — Потом, видимо, вспомнив, с кем говорит, склонил голову и сказал: — Простите, лэр Маркус, я не хотел грубить. И это… спасибо за помощь… тогда на озере…

— Довольно, — прервал его Маркус и обратился к Шоннери: — Вижу, здешние студенты не заслужили вкусной еды. Как насчет прогулки до города? Посидим в комфортной обстановке, без лишних глаз и ушей.

— Да, конечно. — Шоннери нерешительно посмотрел на Леру и Дилана: — Мы с Маркусом давно не виделись…

Лера отмерла:

— Да-да, идите! Друзья — это святое. — Она почувствовала, что от облегчения начнёт сейчас нести бред, но остановиться не смогла: — С друзьями