Никаких аристократов, или Фальшивая Невеста - Марина Бреннер

Гир — младший сложил губы розочкой и закатил глаза, всем своим видом выражая то, что он о таком не думал и сам. И это было правдой! Чистой правдой. Не очень — то хотелось Эду встречаться с отцом, которого он и предал, и обокрал.

— Прощаю! — бросил Астер, ухмыляясь и опускаясь на скамью — Всё равно скоро сдохну. Так вот... хочу сдохнуть ПРОЩЕННЫМ.

Эллинора, сразу и понимая, и нет этих слов, осторожно опустилась на скамью напротив, аккуратно поправив юбку.

— Дааа, — продолжил опальный, давя взглядом обоих своих детей — Прощенным. Неохота застрять и болтаться вечность где — нибудь в Небытии, или греметь костями между порталами. Охота получить надежду на возвращение. Спустя лет сто я смогу вернуться сюда, если умру ПРОЩЕННЫМ. Вот, собственно, для этого я вас и позвал. Эллинора...

Девушка чуть приподнялась с неудобного сидения, но Смертник остановил её жестом:

— Сиди! А ты здорово похожа на мать... на эту шлюшку, как её там? Неважно. Ты ведь — жена этого... Смотрителя, верно?

— Верно, Астер, — ровно произнесла Элли, невероятно гордясь собой в этот момент — Я лейда Раймер.

Смертник, откинувшись на стену, глухо рассмеялся:

— Отлично! Хотелось бы, конечно знать, как тебе удалось окрутить этого... да ладно. Это... тоже уже неважно. В мать! Вся в мать.

На словах "окрутить" и "этого" из коридора донесся нервный рык Раймера:

— Не блуди языком, Гир! Я всё слышу отлично.

"РРР!" — отозвалось где — то внутри Элли, и девушка крепко прижала ладонь к груди. Дарион — это потом. Уж она покажет ему вторую жену! Арррр...

— Пошел ты! — зарычал Астер, срываясь со скамьи — Слышит он! Вот и слушай. Твоя драгоценная супруга ещё понаставляет тебе рогов! А этот... Элдар оставит без штанов и тебя, и твоего высранка, и всё ваше легрово Приграничье. Понял? Ты пригрел пару змей на груди, Смотритель. Настанет миг, они тебя же и сожрут. Да! И змееныш, когда подрастет, тоже не даст маху. Ты ещё не знаешь, ЧТО есть мои дети, Раймер. Элдар, известный как Гир — Лягушка и эта... дочь шлюхи. И сама, явно — шлюха!

Гир — младший внезапно положил руку на плечо сестры. Той, оглушенной своей собственной злобой и непонятной речью, всё же показалось странным, что у брата такие... нет. ТАКИЕ тяжелые руки...

Почти как у Дариона.

— Ты нелогичен, отец, — ржавым колокольчиком звякнул голос Элдара и, ударившись сразу обо все четыре стены камеры, пошел плясать перезвон — Как всегда, впрочем. Груб. Нелогичен. Несдержан! Ты хочешь быть прощенным? Это твоё ПОСЛЕДНЕЕ ЖЕЛАНИЕ? Ну так... мы с удовольствием его удовлетворим. Элли...

Эллинора медленно поднялась со своего места.

Кроме слов "шлюха" и "высранок", да ещё ржавого перезвона, в её голове не было ничего. Сознание внезапно стало пустым, вернулись было ушедшие обида и ярость, колени наполнились льдом, а ладони — карайским перцем.

— ПРОЩЁН! — захолодевшими губами прошептала лейда Раймер, выбросив вперед правую руку — Прощаю тебя.

И, точно так, как когда — то ударил столб пламени, сжегший громадную часть ограды Смотрителева поместья, ударил он и сейчас!

...Всё произошло стремительно. Быстро! Так стремительно, и так быстро, что сперва никто ничего не смог понять.

...Раймер, Секретарь и стражники вбежали сразу же, едва только Эллинора выбросила вперед руку, поставив кисть растопыренными пальцами вверх. Лента гранатового пламени ослепила их, и в какой — то момент не стало ничего, кроме огня, выжравшего мужчинам глаза.

И во мгновение, последующего за этим, огненным, было другое...

...падающая навзничь Эллинора, которую едва успел подхватить на руки перепуганный насмерть Смотритель.

...Да. Было ещё одно обстоятельство, о котором я не могу не упомянуть. В то время, как Дарион, подхватив жену, вынес её в коридор, пытаясь привести в чувство, Элдар оторвался от стены, которую подпирал всё это время. Сделав пару шагов, он наклонился над обугленными останками недруга.

— Что ж, — прошептал, кривя губы — Прощён! И... теперь точно не вернешься.

Некрасиво плюнув в пепел, Гир — младший повернулся на каблуках и вышел прочь, пряча в поднятом вороте плаща...

...злорадную ухмылку.

Глава 41:1

Поскольку лейда Смотрительница впала во временное нездоровье после перенесенного потрясения от неприятного случая в Нижних Камерах, её быстренько поместили в один из кабинетов Палаты.

Здесь было, как и везде в основном, чисто. И даже уютно, благодаря теплому, вареносливочному цвету обшивки стен, двум мягким, низким диванчикам, обитым светлым плюшем и паре цветочных горшочков.

Растения в горшках в условиях жестокого Приграничья — невыразимо расточительно, дорого и недолговечно! Домашней зелени не хватает света, воздуха и тепла, чтоб набрать силу. Уход за ней превращается для счастливого обладателя "островка природы" в пытку. Или в вечное беспокойство, наподобии беспокойства о слабом, больном ребёнке или престарелом родственнике.

Поэтому, немного удивительно было, кому и зачем надо бы заморачиваться этим для украшения кабинета. Ярко — зеленые "пумпочки" кустиков в горшках были бодры и свежи, как девственница после купели с травами и мыльной пеной, и даже покрыты мелкими, сиреневенькими цветочками с белой, рваной каемочкой по нежным краешкам.

Названия растений Эллиноре были известны — "крылья мотылька" или "раннее утро". Несколько таких горшочков имелось у подруги лейды Морней, лейды Каррин — нудной, скучной старухи, насквозь провонявшей сладкими духами, спесью, скрепами и лицемерием.

"Вот бы нам такие, в гостиную! — подумала Элли, в то время как спешно приглашенный целитель цепко сжал её запястье сильными пальцами, замеряя пульс — Так ведь Дарион... опять разворчится, что грязь от них... Ну какая грязь от цветов? Это от его мыслей грязь..."

— Ничего страшного, лейда, — резюмировал целитель, отпустив руку девушки — Просто обморок. При высвобождении Потенциала такое случается. Скорее всего, напугались этого... смертника? Да? Испугал он вас?

Элли открыла было рот, но ответить не успела.

За неё это сделал брат:

— Астер кинулся на неё. Стал оскорблять! Предъявлять какие — то странные требования. Мне вообще показалось, арестант спятил, или вроде того. Эллинора вынуждена была... моя сестра просто насмерть перепугалась. Она лишь хотела защитить себя. И меня тоже. Примите это к сведению. Это — самооборона. Ничего больше!

Эллинора, помнившая хотя и не всё произошедшее, однако — большую его часть, ровно до обморока, удивленно раскрыла рот и выкатила глаза.

Немного ими похлопав, теперь она внимала тому, что плетёт хитрый братец присутствующему здесь Секретарю:

— И да! Скажу сразу, во избежании недомолвок, эксцессов и прочей неразберихи. Если же, досточтимый