Бессердечный любовник - Фейт Саммерс

После всего этого времени он думает обо мне плохо.

Боже мой.

— Несмотря ни на что, я так старался с тобой на протяжении многих лет, чтобы достучаться до тебя. Я встречался с тобой больше, чем на полпути, но ты не дала мне ни единого шанса, Саммер.

Кажется, он забыл, что произошло на самом деле. — Папа, если ты можешь сидеть здесь и говорить мне, что ты все еще не веришь в то, что Тед сделал со мной, то у нас все еще есть проблема.

— Саммер, у нас все еще есть проблема, и это та же проблема, которая привела к этой ситуации. Проблема в тебе.

Его слова наносят мне удар в живот и выкачивают весь воздух из моего тела.

Это происходит снова. Он винит меня.

— Ты слишком безрассудна, — добавляет он. — У тебя эта беззаботная личность, которая мешает тебе думать, прежде чем действовать. Смерть Скарлетт — из-за твоей безрассудности. Ты не представляешь, что я пережил, смотря на то видео, что произошло, наблюдая, как этот человек стреляет в нее. Он стрелял в твою сестру и убил ее, потому что он думал, что она — это ты.

— Я… — хрипло говорю я, чувствуя, что мне просто хочется умереть.

— Тебе нечего сказать, Саммер, — продолжает он. — Смерть твоей матери, возможно, не твоя вина, но это твоя вина. Твоя сестра должна иметь возможность навещать тебя без угрозы для своей жизни. Но твое безрассудство подтолкнуло тебя к этим мужчинам. Саммер, ты работала в секс-клубе, которым владели и управляли самые опасные мужчины, которых ты можешь себе представить. Что, по-твоему, должно было случиться?

Моя душа разрывается, и все, что я могу — это встать.

Я не могу этого сделать.

Я больше не могу быть рядом с ним.

— Куда ты идёшь, Саммер?

Вместо ответа я ухожу. Иду обратно тем же путем, которым пришла.

Слезы застилают мне глаза, когда я спешу в дверь и вижу Эрика, стоящего у машины и курящего сигару.

Я останавливаюсь на мгновение на ступеньках и подношу руки к щекам, когда наворачиваются слезы. Не слезы, как вчера вечером. Это был просто перелив, который нужно было вылить, чтобы снять остроту. То, что я плачу сейчас, — это настоящие слезы.

Эрик тушит сигару, когда видит, в каком я состоянии, и кладет ее обратно в машину.

Не знаю, что на меня нашло, но когда я снова смотрю на него, я бегу к нему.

Когда я добираюсь до него, я хватаюсь за его рубашку, как будто мне нужно удержать ткань, чтобы не исчезнуть.

— Саммер, детка, ты в порядке? — спрашивает он, но его голос звучит так далеко.

Я открываю рот, чтобы ответить, но не могу. Все, что сказал папа, крутится в моей голове, и горе нападает на меня.

Вот тогда я снова ломаюсь. Вот тогда реальность действительно бьет, и чувство вины за свое безрассудство поглощает меня. Слезы текут из моих глаз, как река, боль в моей душе никогда не кончится. Как будто я не могу ее остановить, и она убьет меня, если я позволю ей. Но это первый раз, когда мне не хочется бороться.

Как только эта мысль приходит мне в голову, я чувствую, как сильные руки обнимают меня, даря тепло.

Эрик притягивает меня в свою безопасность, к твердым стенам своей груди и не дает мне развалиться. Быстрое биение его сердца напоминает мне о защите, которую он мне предлагает. Прямо сейчас я, возможно, и не бегу, спасая свою жизнь, но тепло его объятий защищает меня от гаммы эмоций, нападающих на меня.

— Саммер, — шепчет он мне на ухо.

— Пожалуйста, мы можем уйти? Мы можем пойти домой?

— Конечно. Пойдем домой.

Глава 27

Эрик

Я обнимаю Саммер и смотрю, как она ломается. Я не могу вспомнить, когда в последний раз я чувствовал, как такой гнев струится по моим венам.

Мне не нужно гадать, что ее отец, должно быть, обвинил ее в смерти сестры. Это единственное, что могло ее так сломить.

Что бы он ни сказал, маска, которую она носила до этого, треснула, и те немногие силы, которые заставляли ее держаться, угасли.

Она не была с ним даже десять минут, но он сумел уничтожить ту борьбу, которую я увидел в ней, когда мы впервые встретились. Ее больше нет.

Что я хочу сделать, так это зайти в дом ее отца и высказать ему все, что я думаю. Я не делаю этого только потому, что она нуждается во мне прямо сейчас.

Итак, я помогаю ей сесть обратно в машину и сажусь за руль.

Она плачет всю дорогу домой и не останавливается, когда мы заходим в дом. Я отвожу ее в свою комнату, и там она поддается своему горю.

Я вижу, как ее тело содрогается от рыданий, когда она кричит от души, и я вижу, что ее охватило настоящее горе от потери сестры. Не только от встречи с отцом она так поступила.

То, что я вижу здесь, это все в одном месте, и я не знаю, что сделать, чтобы помочь ей. Единственное, о чем я могу думать, это сесть рядом с ней.

Когда она тянется к моей руке, я держу ее и смотрю, как она плачет, пока не заснет.

Только когда ее руки ослабевают, я выхожу из комнаты и спускаюсь вниз, где меня с тревогой ждет Лисса.

— Что случилось? — спрашивает она.

— Она только что видела своего отца.

— Боже. — Лисса понимающе смотрит на меня. — Я присмотрю за ней, если тебе придется идти на работу.

Работа.

Я собирался пойти в Markov Tech, но думаю, мне лучше остаться здесь. Я могу работать из дома остаток дня.

— Я останусь здесь, но буду в своем кабинете. Может, просто послушаю, вдруг ей что-то понадобится.

— Конечно, — кивает она.

Я иду в свой офис, имея в голове план, но мне нужно сделать еще одно дело, прежде чем я займусь чем-то еще.

Мне нужно поговорить с Джоном.

Ему повезло, что он старый и больной, иначе я бы вернулся к нему домой и выбил ему зубы в глотку.

Я достаю телефон и вижу два пропущенных звонка от него. Хорошо. Пусть, блядь, ждет и варится.

Теперь ему придется иметь дело со мной.

Я перезваниваю ему, и он отвечает с первого гудка.

— Эрик, я пытался