Попаданка в деле, старушка в теле! - Елена Смертная

Магия в этом мире творит чудеса. В зале задолго до нашего появления, ещё с начала бала, присутствовала одна из наших девочек. Ассоль, которая отказалась от операции, лишь потому что слишком любила свои волосы. Но вот помочь в более рискованном деле она согласилась. Очень уж ей было стыдно бросать нас.

Когда мы выдвинулись по коридору, то передали ей ментальный сигнал. С помощью заранее подготовленного заклинания она приняла облик Купрье и встала совсем рядышком к двери, чтобы стражник её поскорее нашёл. Подтвердила нашу легенду, и… леди вновь сгинула с этого бала. Надеюсь, до того, как её перехватил какой-нибудь аристократ, а то будет неловко.

Главный стражник посмотрел на меня с неодобрением и спросил у напарника, не сводя взгляда:

— Ты уверен?

— Конечно. Она сказала, что вести их как раз будет принцесса, – мужчина вдруг усмехнулся. – Ты что, думаешь, я настолько бездарен, что сообщение передать не могу?

— Ну ладно, – наконец высокая скала строгости и недоверия сдвинулась с места, открывая нам путь. – Но вы очень зря явились сюда в таком виде, принцесса. Ваш… король будет очень недоволен.

Он явно хотел сказать «отец», но вовремя остановился. Я посмотрела на этого хмурого мужчинку с интересом. Кажется, он знал отчима Хелен и её саму. Может, раньше служил при дворе? Впрочем, сейчас это неважно…

Мы с девочками выстроились перед дверью в колонну по два человека. Впереди стояли мы с Барбарой.

— Чего ждёте? – недовольно спросил всё тот же стражник.

— Музыки, – мягко улыбнулась я ему и накинула капюшон мантии обратно на голову, чтобы скрыл лицо. Теперь все мы выглядели как одинаковые тёмные фигуры, что должны были ворваться в зал бальной нежности и смести всё на своём пути.

Внутри играла живая музыка. С оркестром пришлось договариваться, чуть ли не умоляя на коленях. Их мы выловили ещё в момент, когда гости только прибывали в академию. Аристократам можно было заказывать свои мелодии, но это стоило кругленькой суммы. Вот и нам выставили такой счёт, за который пришлось отдать всё, что мы успели худо-бедно заработать в кафетерии, и накинуть сверху. Но всё это мелочи…

Наконец Ассоль подала сигнал, и внутри заиграла скрипка. Мелодия сильно отличалась от текучей нежной музыки, что недавно ласкала слух. Это было нечто неординарное, агрессивное и резкое. Как если бы живая скрипка Маяковского не просто заплакала, а разрыдалась гневной истерикой. Мелодия, которая первыми же нотами разожгла ещё больший огонь уверенности внутри, и даже Эдель перестала дрожать.

— Вперёд, – тихо, но решительно произнесла я, и по телу прошла волна мурашек. От страха, предвкушения и желания не просто блистать… а гореть! Разжечь здесь такое пламя, чтобы сгорело абсолютно всё! Любые предрассудки, оскорбления и псевдо-правила приличия.

Всё смешалось в один клубок эмоций, когда стоящие позади девушки взмахнули руками, вызывая ветер, который с грохотом распахнул дверь.

В единую ногу мы шагнули вперёд. Уверенно, гордо подняв голову. Мы ступили на синюю дорожку, которая расстилалась от входа по всему бальному залу, ровно деля его пополам, словно подиум. И тут же все «зрители» смолкли.

Мы шли, и наши обшитые золотыми нитями красные мантии колосились на созданном магическом ветру, словно мы призраки, нагло ворвавшиеся в жизнь глупых смертных. Скрипка встречала нас гневным плачем, а мы не поднимали голов, чтобы не показать лиц. И лишь когда последняя пара девушек зашла в зал, двери за ними захлопнулись, и началось настоящее шоу.

К скрипке присоединилось пианино. Его свободолюбивая громкая мелодия заставила нас одновременно поднять головы, словно мы солдаты, которые репетировали этот жест часами на плацу. Звонкие каблучки цокнули. Металлические набойки выдали огненные искры и…

По золотым нитям на мантиях побежало настоящее пламя. Сотканные из быстро сгорающего материала, наши «призрачные тела» моментально вспыхнули и начали гореть. От резко разыгравшегося огня в зале раздались испуганные женские вскрики.

В едином жесте мы потянули за шнурки на шее и скинули мантии с плеч в один момент. Смешавшийся с огнём опадающий пепел, что оставался от ткани, представил каждую из нас, словно здесь только что родилось десять свободолюбивых фениксов. Гордо державшие подбородок, с идеальной осанкой и уверенностью в сверкающих глазах. Фениксы, что сгорели в огне общественного осуждения и теперь готовы были предстать перед людьми новыми, совершенными и бесстрашными.

Каждая из нас была с короткой стрижкой. Волосы каждой вопреки этому смотрелись красиво, были уложены в изящную причёску. Но главное – на нас не было никаких платьев. Никаких юбок. Никаких привычно женственных образов, которые считались «правильными».

Корнелия сшила для каждой из нас элегантный костюм со штанами. Каждая предстала в образе, в котором было невероятно много дерзости и вызова. Однако мы оставались в них невероятно женственными!

Длинные сапожки на высоком каблуке, которые было бы просто не видно за юбкой. Обтягивающие штаны с высокой талией. Корсет прямо поверх воздушной женственной блузки. Множество аксессуаров. Всё это идеально ложилось по фигуре, не вызывающе подчёркивало женские достоинства и в то же время было куда удобнее бального платья!

Чей-то образ дополнял жакет. Чей-то и вовсе походил на почти солдатский мундир. Лично я была всё в той же красной блузке с воздушными рукавами и обнажёнными плечами. Я сама попросила Корни оставить мне этот цвет. Я хочу, чтобы все видели, с какого мы факультета! И неважно, какого цвета у меня волосы…

Поверх моей блузки ниже груди был затянут чёрный корсет. Ох как он выделял и без того тоненькую талию Хель. И кто-то нам скажет, что это не женственно?

Моя стоявшая рядом огненная бестия также выглядела гордо и превосходно. Даже с пышной фигурой Барбары, благодаря правильным акцентам, корсету и подчёркнутым формам, образ смотрелся отлично.

Конечно, это был не средневековый аристократический стиль, в котором застряли здешние гости. Скорее, очень женственный вариант стимпанка. Однако выглядели мы великолепно, и спорить с этим было глупо.

Тем более что шоу только начиналось!

Музыка заиграла громче, но… заметно нежнее. Мы пришли сюда не для того, чтобы показать свою гордую остервенелость. Наоборот. Едва скрипка перестала «рыдать» и ласково заворковала под звук своего клавишного брата, мы синхронно, плавно и женственно наклонились вбок. Длинные ручки изящно потянулись к гостям, красивые запястья были подчёркнуты браслетами, а пальчики с аккуратным маникюром так и манили.

Из наших ладошек вылетели красные бабочки, которые шевелили крылышками столь же воздушно, как и мы теперь танцевали. С гибкостью змеек мы повторили это вновь, вызывая всё больше красных