Обещание - Кристен Эшли

— Рассказывай, — потребовал он.

— Ты на работе, — ответила я.

Его голова слегка дернулась в удивлении от моих слов, он сказал:

— Да, но ты приехала, и ты напугана, так что теперь я не на работе. А стою здесь и жду, когда ты мне все расскажешь.

Я отрицательно покачала головой.

— Я хочу сказать, что ты работаешь. Я схожу с ума, а ты работаешь, и я должна взять себя в руки, дождаться, когда смогу обсудить с тобой, когда ты сможешь сосредоточиться на этой проблеме, а не тогда, когда у тебя может подгореть соус.

Я видела, как его лицо стало твердым, прежде чем он ответил:

— Соус готовится вечно, черт возьми, и ему не грозит подгореть. Но мне насрать, даже если он сгорит. Если тебя что-то тревожит, расскажи, я выслушаю, даже если это займет пять часов. Приготовить соус я смогу и еще.

Господи.

Бенни.

— Я хочу сказать, — продолжала я, думая, что ему необходимо прислушаться к моему предупреждению, — о стрессе. Ты должен это знать. Я пыталась саму себя отговорить и не приходить сюда. Я знаю, что ты работаешь, и с моей стороны это нехорошо, что я тебя прерываю. Я пыталась около тридцати секунд. Но мне не дает покоя, я втяну тебя в эту проблему, рассказав, что меня беспокоит, получается в основном свалю всю проблему на тебя, потому что хочу, чтобы ты помог мне все урегулировать.

— Ладно, Фрэнки, будет неплохо, если ты перейдешь от разглагольствований к делу, чтобы я мог что-то урегулировать для тебя.

Господи.

Бенни.

— То, что я скажу, не будет разглагольствованием, просто чтобы ты был в курсе, — пояснила я. — Это черти что. Разглагольствования — это плохо, но в некоторых случаях причуды в стиле Фрэнки еще хуже.

— Детка, — медленно произнес он, его голос стал тише, как бы предупреждая. — Расскажи мне в чем суть.

— Я только что разговаривала по телефону со своим новым работодателем, — заявила я.

Его тело напряглось, он пристально смотрел на меня.

Он понял, что меня могло напугать.

— Они дали мне время до завтра сообщить им окончательную дату моего выхода на работу.

Я наблюдала, как его грудь расширяется от глубокого вдоха, затем он сократил короткое расстояние между нами, заняв мое личное пространство, подняв руки и положив их мне на шею с двух сторон.

Он наклонил голову, его лицо стало совсем близко к моему, и тихо сказал:

— Хорошо, детка. Здесь нет ничего удивительного. Мы же предполагали, что это произойдет. Они не собираются ждать вечно. Они просто устали ждать.

Я кивнула.

Они, безусловно, устали меня ждать. Они не были придурками, но они запустили процесс приема на работу, и это стоило немалых денег. В понедельник я должна быть в своем новом офисе в Индианаполисе. Они понимали, что меня там не будет, но никто не собирался бесконечно мириться с моей неопределенной датой выхода. По понятным причинам я очень уклончиво отвечала им по поводу новой даты выхода на работу, потому что в меня никогда не стреляли. и я не знала никого, кто пережил бы подобное. Я понятия не имела, сколько времени потребуется на восстановление, чтобы вернуться к хорошему или достаточно хорошему состоянию и выйти на новую работу после переезда в другой штат.

Врач дал мне рекомендации по этому поводу, но с предупреждением, что я не только перенесла огнестрельное ранение, что было по-своему достаточно экстремально, но и при экстремальных обстоятельствах. Так что мне требовалось время не только для исцеления тела, но и привести свою голову в порядок.

Таким образом, мой пыл поубавился, потому что я знала, что мне придется иметь дело не только с новым работодателем, но и с Бьянки.

В данный момент было сейчас. Мне становилось лучше, боль отступала, и с Бьянки все было хорошо, в первую очередь с самым важным из них, который стоял в моем личном пространстве, обхватив руками мою шею.

Было так хорошо, чувствовала потрясающе, я готова была сходить с ума каждую минуту, чтобы он меня так обнимал.

Но когда что-то крупное посягало на это потрясающее, я не могла смириться.

— Мне не нравится, — прошептала я после того, как эти мысли промелькнули у меня в голове.

— Что? — спросил Бен.

— Иногда я не могу справиться, — призналась я. — Я заботилась о себе долгое время, действительно долгое время, дольше, чем потеряла Винни, и у меня неплохо это получалось. Но это не значит, что иногда я не могу справиться.

— Фрэнки, милая, бывают моменты, когда никто не может справиться.

Его ответ сбивал с толку, потому что Бенни не был «никто», судя по моему опыту за последнее время (не говоря уже о более раннем опыте), я не знала таких моментов, когда он не мог справиться.

Поэтому спросила:

— У тебя разве были такие моменты, когда ты не мог справиться?

Он молчал, я заметила, как напряглась его челюсть.

Наблюдая за его выражением лица, поняла, что это могло означать, он всегда мог справиться, поэтому прошептала:

— Вот видишь.

— Ладно, как насчет, — начал он. — Когда мой брат портил свою жизнь и причинял боль людям, которых я люблю больше всего на свете, я не мог справиться, о чем свидетельствует тот факт, что обвинил в этом дерьме хорошую женщину и все выглядело очень уродливо в течение семи лет.

О, точно. Было время, когда Бенни не мог справиться.

— Круто, спасибо, — пробормотала я, и он ухмыльнулся.

— Ага. Так что бывают моменты, когда никто не может справиться.

Я снова кивнула, чувствуя себя немного лучше.

Бенни снова заговорил, и я почувствовала себя не так уж и плохо.

— Ты откажешься от аренды своей квартиры?

Я снова кивнула.

— У тебя будет жилье в Инди? — продолжил он.

— Компания выделила мне представительские апартаменты на октябрь, они входят в их предложение. Но да, я согласилась и разведала квартиру, она будет свободна с первого ноября. Грузчики готовы приехать, забрать мои вещи и перевезти их в первые выходные ноября.

— Хорошо, — пробормотал он, его пальцы слегка впились в мою шею.

Ему это не понравилось.

Мне тоже.

Я знала еще тогда, что не выйдет у нас «минута за минутой».

— Бен, — позвала я, его имя прозвучало неуверенно.

Его лицо стало чуть ближе, единственное, что я видела перед собой.

— Ты должна поехать, детка. Ты хотела эту работу. У тебя есть контракт по аренде. Ты взяла на себя обязательства. Ты должна поехать.

Я сжала губы, чувствуя, как защипало глаза и сжалось сердце, он был прав,