Титан и Титанида - Anne Dar

2092-ой год: одна электронная – разряженная, – и одна бумажная. Никаких пометок на бумажной, но видно, что ею прилично пользовались: бумага безжалостно потрёпана, края пожелтели, в верхней части Тихого океана прожжённая дыра, которая могла образоваться от случайно попавшего на бумагу уголька или непотушенной сигареты.

Общее состояние одежды не просто хорошее, но отличное, однако при себе никаких вещей: ни рюкзака, ни даже мелочей по карманам… Он как будто чистый лист: не с чего считать его историю. Одинокий путешественник налегке? И он Металл! Снова вспомнив об этом важном факте, я сразу же ощущаю ускорение боя собственного сердца… Я впервые вижу дикого Металла, то есть… Кого-то, кто не принадлежит нашему сообществу. Неужели… Камчатский? А вдруг нет?

Впервые за долгое время я не знаю, что мне делать в сложившейся ситуации. Дождаться его пробуждения, чтобы узнать, кто он такой и откуда явился, или же сбежать до его возвращения в сознание, чтобы не подвергать себя опасности, которая может оказаться смертельной.

Никогда не выбирала побеги, будучи человеком, очевидно, став Металлом, данная позиция во мне только окрепла. Однако прошло полчаса с момента попадания моей стрелы в его грудь, а незваный гость будто и не собирается приходить в себя…

По истечении самых беспокойных, первых минут, я решила продолжать ожидание.

***

Время продолжило свой быстрый бег, но ничего не менялось. Короткий день уже начал клониться к закату. В моём распоряжении по-прежнему остаётся три варианта пути: не двигаясь, ожидать сколько понадобится, пусть даже на это уйдут не одни сутки; перетащить его в свою далёкую от этого места лачугу и дожидаться там; доставить его бездыханное тело к старшим Металлам на соседнюю гору, что ещё дальше… Пока сумерки только собирались сгущаться, я выбирала из первого и второго вариантов, как вдруг… На лоб незнакомца упала пушистая снежинка. Подняв голову, я случайно поймала губами ещё одну… Падение первого снега всё решило.

***

К этому моменту у меня уже имелся некоторый опыт ношения на своих титановых плечах крупной добычи вроде оленей, так что я ни на секунду не сомневалась в том, что и с этой ношей у меня не возникнет проблем, и всё же громила оказался тяжеловесным, что сильно повлияло на скорость моего бега по горам.

Теперь Он лежит на столе в гостиной дома Добромира и Купавы, оголённый до пояса, с дырой вблизи продолжающего выдавать бой сердца…

– Он не приходил в себя из-за этого, – Добромир показал мне титановый осколок от стрелы, длиной всего в пять миллиметров, который он только что голыми руками достал из истекающей металлической кровью раны. – Заноза застряла рядом с сердцем.

– Теперь он придёт в сознание? – в моём тоне, неожиданно для меня, прозвучало откровенное беспокойство.

– Должен. Но кто знает… Однако, сердце стучит, – с этими словами Добромир принялся перематывать грудную клетку незнакомца медицинским бинтом. Зачем? Не знаю… Может, отработанная привычка на раненых зверях… Он ведь Металл, его регенерация сама всё решит и без бинтов! Однако я не успела воспроизвести это замечание вслух.

– Знаете, он как будто очень похож на Тристана, – вдруг заметила вслух очевидное Купава, перебив мои размышления о методах лечения Металлов.

– И вправду похож, – сразу же согласился Данко. – Но всё же различия очевидны. Он будто чуть старше. Линия губ иная, стрижка короче, отросшая щетина, растительность на груди и руках немногим гуще…

– И всё равно, очень похож, – хмурилась Лада.

По моей коже пробежались непроизвольные мурашки. Раз схожесть заметила не только я, значит, я не брежу.

– Он не камчатский… – вновь подала голос Купава. – По крайней мере, мы не помним его по Камчатке. Да и вообще, за исключением Тристана, людей со столь яркой внешностью мы не встречали: в противном случае, обязательно запомнили бы.

Переживание в моей грудной клетке продолжало возрастать: если он не с Камчатки, это может быть хорошо, потому как на Камчатке Тристан успел нажить себе немалое количество врагов, но если он не с той земли, значит, наши предположения, граничащие с опасениями, о том, что мы не единственные Металлы в мире, начинают подтверждаться в эти минуты…

– Он сказал, что искал меня, – решила сообщить я.

– Что? – откликнулся Добромир, и я сразу же уловила всеобщее напряжение.

– Перед тем как потерять сознание, он сказал, что искал меня.

– Ты его знаешь? – Купава.

– Впервые вижу…

– Может, забыла? – Лада.

– У меня такая же металлическая память, как и у вас…

– Если он искал тебя, значит, как минимум он знает тебя, – сделал логическое заключение Добромир.

– Откуда же он может знать меня, если я его не знаю? – я вдруг ощутила лёгкое раздражение. Слишком много вопросов, хотелось бы уже и ответы получить…

– Тристан задерживается на охоте, – сдвинув брови, заметил Добромир. – Данко, Лада, боюсь, вам стоит выйти ему навстречу, чтобы он поторопился со своим возвращением…

Менее чем через минуту Данко и Лада ушли за Тристаном, который, с падением первого снега, не выдержал и отправился за мной… Но мудрое старшинство решило обозначить его отсутствие “охотой”. Быть может, они поступили правильно, в конце концов, всё время моего отсутствия они наблюдали за его тяжкими терзаниями и всей силой своих металлических сердец желали моего скорейшего возвращения в лоно семьи, так что, они готовы были грудью стоять за Тристана, а потому он не “не выдержал агонии зацикленного неразлучника”, а всего лишь “отправился на охоту”.

Итак… Данко и Лада ушли за Тристаном. Купава увела Душану и Конрада в дом Лады. Добромир остался со мной.

Конрад, быстро окрепший на хорошем питании, накануне внезапно простыл: температура тела весь день продержалась на тридцати восьми градусах, открылся сильный кашель и беспокойный сон, так что о нём сейчас сильно переживают… К ночи его состояние сильно усугубилось – температура достигла сорока градусов, мальчик начал бредить и плакать, так что Купава, испугавшись, вскоре после своего ухода пришла за Добромиром.

Так я осталась наедине с подбитым бессознательным Металлом, пока ещё смирно лежащим на рублённом столе, в просторной гостиной не моего дома, освещённой лишь пятью свечами – из-за недавней бури с электричеством случился перебой, который Данко обещал скоро уладить.

***

Близилась полночь. Данко, Лада и Тристан всё не возвращались…

Я вышла на улицу и, на двадцать метров зайдя в затянутый ночной поволокой и беспокойный от поднявшегося ветра лес, прислушалась к стороне, в которой стоит дом Данко и Лады. Детский плач всё ещё силён… Добромир и Купава ведут себя беспокойно…

Вернувшись в плохо освещённую гостиную, я