Красавица - Валерия Аристова

— Вы слышите меня?

Он встал, протирая глаза, подошел к двери. За решеткой в темноте маячило белое лицо молодой девушки. Морис вспомнил, что эта девушка отворила ему дверь и он принял ее за служанку. Но прическа ее и кружевная косынка говорили о том, что она не горничная. Просто в сравнении с Дианой все остальные женщины выглядели одинаково серо.

— Я Эмма де Шафре. Я могу помочь вам, если вы желаете. Я...

Она замолчала под его взглядом. Потом вдруг залилась румянцем, боясь, что даже в темноте он увидит, насколько она смущена. Юноша, стоящий перед нею, был ее ровесником или немного младше. Высокий, худой, с взлохмаченными волнистыми черными волосами. Большие глаза внимательно смотрели на нее.

— Благодарю вас за заботу, мадемуазель де Шафре, — сказал он. Он говорил с акцентом, но она не понимала, с каким.

— Я могу выкрасть у Дианы ключ и вывести вас, — почти прошептала Эмма.

Он все еще смотрел на нее, не отводя глаз. Очень внимательно и спокойно. Потом улыбнулся.

— Благодарю вас. Но вынужден отказаться.

— Отказаться? — воскликнула она, вцепившись в решетку, — но как такое возможно?

Морис усмехнулся. Немного грустно.

— Мне нужно поговорить с мадемуазель дАжени. Она обязательно придет, если я буду здесь. И вряд ли мне удастся поговорить с ней, если я сбегу.

— Вы не в своем уме? — Эмма отступила от двери и нервно сжала руки, — вы, наверное, сошли с ума?

Теперь он засмеялся, а она не знала, что ей делать, плакать, смеяться или бежать как можно скорее из подвала.

— Никто не имеет права удерживать невиновных в тюрьме! — воскликнула она.

— Но почему вы решили, что я невиновен? — удивился он.

— Потому... — Эмма осеклась, и вдруг уставилась на него, — а в чем вы виновны?

— Долгая история, и вряд ли вам она будет интересна, — Морис прошелся, заложив руки за спину, — простите, но я не могу принять вашу помощь. Хоть это и звучит весьма забавно.

Передайте мадемуазель дАжени, что я молю ее о прощении. Хотя вряд ли она сможет так легко простить меня. И еще скажите ей, что он меня прогнал. И что я здесь по своей воле.

Эмма молчала. Потом проговорила, очень тихо.

— Если вам нужна работа, то можно поискать вам место в замке. Я распоряжусь.

Он снова засмеялся, отрицательно качая головой. Эмма была бы рада провалиться сквозь землю. Но каменный пол не шевелился, поэтому она просто убежала, не попрощавшись, надеясь, что никогда не увидит больше этого человека.

Глава 4. Тупик

Хозяин появился через две недели. Все случилось почти так же, как в предыдущий раз. Вечером, на закате, во дворе замка раздался стук копыт, и Эмма увидела, как молодой человек в черном плаще соскакивает с коня и идет к дверям. На этот раз она не побежала открывать, но стояла около двери, когда он вошел.

— Мадемуазель дАжени дома? — спросил он, снимая шляпу.

Молоденькая горничная, которая открыла дверь, присела очень низко, склонив голову.

— Да, господин, я сейчас передам.

Эмма разглядывала этого нового гостя, который проник в замок несмотря на выставленный патруль. У него были черные волосы, подстриженные короче, чем требовала мода, мужественное лицо уверенного в себе человека с тонкими правильными чертами. Большие темные глаза смотрели твердо. Она видела, как лицо его озарилось от радости, когда служанка сказала, что сообщит Диане о его прибытии. Он явно долгое время провел в седле, но поза его никак не выдавала ни толики усталости. Он сбросил плащ на стул, сверху бросил шляпу. Рука его привычно легла на эфес шпаги.

Диана появилась на лестнице с голубой ковровой дорожкой, как белая лебедь на гребне волн. На этот раз она была в белом. Платье ее, расшитое золотыми блесками, сияло в свете свечей, и волосы тоже сияли, сияла небольшая бриллиантовая диадема, и от которой во все стороны расходились лучи света. Она стояла перед ним, как будто сотканная из этого вечернего света, и Эмма с ревностью увидела на лице их нового гостя невольное восхищение. Правда, восхищение его было мимолетно. Он тут же шагнул вперед, поклонился Диане, как обычной земной женщине, а не небесной богине.

— Рад видеть вас, мадемуазель дАжени, в добром здравии.

— Не могу сказать того же и вам, — ответила она, — я не рада видеть вас, граф.

Он рассмеялся. Улыбка очень шла ему, и Эмма была уверена, что невозможно не влюбиться такого красивого молодого человека, который умеет так улыбаться, так смеяться, у которого такие прекрасные манеры, и который божественно двигается — одновременно изящно и уверенно. Он идеально подходил их красавице, дополняя ее золотую красоту своей темной. День и ночь. Боясь пошевелиться, Эмма смотрела на него, понимая, что влюблена. Влюблена с этого момента и навсегда.

— Что же привело вас ко мне? — Диана смотрела на молодого человека вовсе не с восхищением. Глаза ее метали молнии.

— Желание видеть вас, конечно же.

— Сен-Клер, прошу вас! Скажите, чего вы желаете и уходите!

— Вы не верите мне? Я на самом деле желал видеть вас в добром здравии. Вы так неожиданно покинули наше общество, что...

Диана оборвала его, махнув рукой.

— Вы возомнили себя богом.

— Возможно.

— Вы возомнили, что можете распоряжаться чужими жизнями. Моей, к примеру. Я не давала вам подобного права.

— Кто-то должен был позаботиться о вас.

Диана задохнулась от гнева. Она подбирала слова, чтобы побольнее уязвить его, когда наконец-то увидела двух своих телохранителей — крепких парней из деревни, которых она наняла, чтобы отбиваться от незваных гостей. Она шевельнула рукой, и вот они уже по обе стороны пытаются сладить с Роланом, но тот среагировал мгновенно. В одной руке у него появилась шпага, во второй кинжал, и оба молодых человека бросились в разные стороны.

— Бросьте оружие, граф де Сен-Клер, — спокойно сказала Диана.

Он покачал головой.

— У вас тут опасно находиться без шпаги в руке.

— Бросьте оружие, — повторила она. Рука ее, скрытая в складках платья, появилась наружу,