После развода в 40. Между нами твоя истинная - Екатерина Гераскина

Я знала, он виноват и не виноват одновременно. Слишком много было сказано и сделано, чего нельзя отменить. Слишком много решений он принял один, не оставив мне выбора. Эту вину невозможно стереть или оправдать, как бы ни хотелось сделать вид, что всё было иначе.

Я помнила каждое его слово… и видела по нему, что он готов платить за свои ошибки каждый день.

Казалось, мы выиграли себе еще месяц тишины. Но Сиятельная начала новую партию — и я оказалась её решающей фигурой.

Глава 57

Кристина

Вечером в Холме было особенно тихо.

Я только что искупала Кристофера. Его кожа ещё пахла травами, которые леди Анна настояла специально для него. Он лежал у меня на руках — расслабленный, сонный, с едва заметной складкой между бровей.

Я осторожно уложила его в кроватку рядом с диваном, поправила одеяльце, провела пальцем по крошечной ладони. Он сжал его — крепче, чем ожидалось, — и я улыбнулась.

На диване сидела леди Анна. Рядом, чуть в стороне, была Евангелина, не касаясь пола, она парила. Они разговаривали.

Я отвернулась, чтобы убрать ванночку. Леди Анна встала, чтобы приготовить питательную смесь для внука.

Ардена не было целый день. Я волновалась. Да что там… каждая из нас волновалась, но мы старались не нагнетать и отвлекали себя как могли.

Гарольд тоже был здесь сегодня, оберегал нас. Арден ещё пару дней назад перенёс отца.

Мы говорили негромко. О простых вещах. О том, как Кристофер морщится перед сном. О том, что он любит, когда ему поют. О том, что магия Холма мягкая, текучая и действительно отличается от жесткой, агрессивной магии драконов. И как сказал Гарольд, Холм в целом хорошо влиял на его состояние и на его колени, что вызывало у нас улыбки и ехидные замечания Евангелины.

Всё было нормально… и казалось, что так и продолжится, и именно в этот момент я почувствовала колебание. Пространство… дрогнуло.

Я выпрямилась и подумала, что это вернулся Арден.

Но отчего-то сердце сжалось. Анна замолчала на полуслове.

В центре комнаты появилась Сиятельная.

Чёрное платье струилось, словно сотканное из самой ночи. Длинные волосы падали по спине живой волной. Зелёные глаза светились зеленью. От нее тянуло… опасностью.

Я не успела сместиться, чтобы встать между ней и кроваткой. В комнату вбежал Гарольд и… Сиятельная, окинув всех взглядом, пропала, разорвала пространство и оказалась рядом с Кристофером.

— Отойди от него! — крикнула я и… не успела просто ничего сделать.

Сиятельная подхватила Кристофера и сделала переход.

Она выкрала моего сына!

* * *

Арден

Лагерь был поднят по тревоге. В лесу были замечены василиски. Мы вышли сразу после захода солнца. Я, десяток солдат во главе с генералом Горленхаратом… и Чарльз с двумя лучшими воинами. Диком и Риком.

Генерал тихо, почти шёпотом пытался отговорить Чарльза от этой разведки, но тот стоял на своем. И это был знак. Мы переглянулись с генералом.

Мы углубились в чащу. Лес был… слишком тих. Туман стелился по земле. Ночное зрение помогало. Наш отряд рассредоточился. Чем глубже мы заходили, тем гуще над нами смыкалась тьма. И вскоре в лесу и вовсе стемнело. Помогало ночное зрение.

Я заметил первым: мы незаметно, всё время уходили в сторону вместе с Чарльзом. Он осторожно, будто бы намеренно, отводил свою личную охрану в сторону от основного маршрута.

Дик, шагая рядом, мельком взглянул на меня и едва заметно кивнул, говоря тем самым, чтобы я не отставал. И чем дальше мы уходили, тем меньше становилось солдат вокруг.

Воздух менялся. Туман становился плотнее, холоднее. Лес шумел негромко, чуждо, будто предупреждал.

И именно тогда я понял: Чарльз ведёт нас не туда, куда говорил генерал. Он ведёт нас туда, куда хочет сам.

Дик снова обернулся — уже настороженно. Я почувствовал, как заныло в ладонях — слишком много магии шевелилось вокруг, слишком много следов чужой силы было разлито в воздухе. Василиски всегда оставляют за собой мерзкий привкус магии на языке, но сейчас… я ощущал все острее.

Мы углубились в чащу почти бесшумно, и отряд растворился в темноте позади.

Остались только мы. Дик, Рик, Чарльз и я. Бывший Император-Дракон шёл вперед уверенно, быстро, он знал путь.

— Куда мы? — спросил я тихо, когда мы отошли достаточно далеко от остальных.

Чарльз даже не повернул головы.

— Не задавай вопросов. Ты поклялся в верности — так и служи.

Вот так. Коротко. Холодно. Как будто я молодой идиот, который ничего не понимает. Я сжал рукоять меча, но промолчал. Лес всё больше давил на виски — липкий воздух, запах гнили, земли, чего-то змеиного.

И вдруг… Я почувствовал василиска.

Холод пронзил позвоночник. Та самая склизкая энергия, противная, тянущаяся, как влажные нити — она всегда предшествует появлению этой твари.

Я выхватил меч.

— Стойте! — предупредил я остальных.

Но Чарльз ничего не сказал. Он просто продолжал идти, рассекая туман, будто следовал за невидимой нитью.

А потом всё переменилось.

Тварь выскочила резко из-под корней вывороченного дерева.

Глаза — светящиеся, жёлтые. Пасть — широкая, с ядовитыми клыками.

И я, не думая, бросился вперёд. Мы закружились в смертельном танце. Я чувствовал, как клинок срезает чешую, как яд брызжет на землю, как воздух режет лёгкие. Тварь попыталась обвить меня, ударила хвостом, но я нырнул вбок и полоснул ей по горлу.

Василиск рухнул.

Я стоял над ним, тяжело дыша… Потом обернулся к группе.

Никто не двинулся.

Никто не помог.

Они просто смотрели. Проверяли меня.

И в ту же секунду, пока я пытался отдышаться, я услышал ещё один звук.

Тут был еще один василиск.

Я поднял меч, но Чарльз вскинул руку, резко, властно:

— Нет. Стой.

Глава 58

— Не трогай его.

Я застыл. Туман перед нами зашевелился, и на поляну выползла тварь вдвое больше первого. Голова увенчана короной наростов — древний самец, старший, опаснейший. Его глаза светились желтым огнём.

Он занял поляну — огромный, хищный, и… не нападал.

Он смотрел не на меня. Он смотрел на Чарльза.

И в эту минуту я понял. Василиск узнал его, бывшего Императора-Дракона, как узнают… заклятого друга. Я сжал меч сильнее.

— Что происходит?.. — спросил я хрипло.

Но Чарльз даже глазом не моргнул.

— Молчи. И смотри.

И когда он сделал шаг навстречу чудовищу, я впервые за всё наше знакомство почувствовал от бывшего Императора … отчаяние.

Не уверенность. Не власть. Отчаяние. И страх.

Он подыхал,