После развода в 40. Между нами твоя истинная - Екатерина Гераскина

Но Совет выступил вовремя. Было принято решение — на престол взойдёт дальний родственник, не запятнанный кровью и сделками с тварями. Компромисс, который позволил удержать империю от окончательного распада.

Я сам не мог занять престол Драконов, ведь таковым не являлся.

А вот отец…

Сбылась тайная мечта Евангелины. Её зять — Император.

* * *

Спустя год

Гарольд

— Мой император… я — ваша истинная, — проговаривала девица, опустившись в низкий поклон и откровенно выпячивая пышную грудь.

Ей было едва ли около двадцати. На добрых пятьдесят лет моложе меня.

Крылья носа непроизвольно дрогнули. Пахло она вкусно, конечно, спору нет. Но я так уже привык к аромату перца, кардамона и фрезий, что другого не хотелось. А в своем возрасте я любил стабильность.

Мне хватало проблем с империей. Иметь их еще и в личной жизни… упаси меня боги. Иметь за спиной Евангелину — чур меня! Иметь наточившую на меня зуб Анну — вот уж увольте!

Кроме того, я прекрасно помнил, чем закончилось обретение истинной у моего сына Ардена.

Так что трижды меня упаси от такого счастья и столь сомнительного подарка судьбы.

Я вот даже пальцем не пошевелю — даже ради того, чтобы устроить жизнь этой юной леди, потому что слишком хорошо усвоил урок сына. В такой маленькой, миленькой головке могут танцевать джигу все демоны Бездны разом. И глазом не моргнёшь, как станешь марионеткой, а твой дракон — послушным псом, готовым выполнить любой приказ.

Опять же — возраст. Я могу позволить себе быть вредным стариком. Меня уже ничем не прельстишь.

Да и люблю я свою Анну. Правильно она когда-то сказала: надо знать, от кого рожать детей.

Так что моему ящеру там даже мечтать не о чем. Драконица Анны просто выдерет нам всю чешую и оторвёт всё, что плохо спрятано. Нам ли не знать, какой мстительной бывает наша жена.

Зато воспользоваться ситуацией — вот это я могу. Как раз мне нужно было решить одну проблему.

За тот год, что я сижу у власти, от меня уже ушло двое советников. Я бы даже сказал — сбежали. А меня это, признаться, совершенно не устраивало.

Нужно было что-то делать с Евангелиной. Раз уж боги решили наказать меня такой тёщей.

И раз уж я сел в это кресло Держателя, то планировал сидеть в нём о-очень долго, а моя любимая тёща обладала поистине уникальным талантом — устраивать такие рокировки, после которых половина двора начинала дергать глазом и нервно озираться по сторонам.

И если уж судьба решила сыграть со мной в эту партию, что ж… я умею играть в долгую.

Анна, как и думал, тут же шагнула вперёд и встала между мной и этими двумя упругими молодыми холмами, заслоняя обзор.

— Гарольд, — с опаской протянула Анна. Едва мог удержать губы от улыбки. Лениво откинулся в императорском кресле, где принимал поданных.

Перевёл сытый взгляд на жену. Посмотрел ей прямо в глаза. Она уперла руки в бока и прищурилась. Я понял: моё терпение сейчас будут испытывать.

— Гарольд, — вмешалась моя любимая «мама», — ты что, решил сменить супругу? Почему медлишь? Неужели думаешь, что моё место — любимой тёщи — может занять кто-то другой?

Я перевёл взгляд на Евангелину. Та была хороша собой и я думаю, что мой план тоже будет весьма несложно реализовать. Все же Сиятельная была симпатичной фейри. А теперь и теща, что занимала ее тело. Вот ведь живучая!

Такой причудливый оборот принял ритуал, начатый королевой Неблагого Двора. Она хотела привязать душу сына к телу моего внука, а в итоге сама отдала свою душу, а её место заняла Евангелина.

— Евангелина, мне кажется, вы уж слишком вжились в эту роль. Наверное устали.

— Я как твой главный советник, — холодно отозвалась она, — советую тебе…

Главный? Едва не рассмеялся в голос. Потому что, понимал, что она не прочь быть моим… скорее единственным советником.

— Надеюсь, другая моя тёща не будет столь властной женщиной, — подлил масла в огонь с удовольствием наблюдая, как Евангелина едва сдерживает магию.

— То есть ты все же хочешь избавиться от моей дочери? — тут же прошипела мама, зло сверкая зелеными глазами.

— Вот как?! Гарольд! — Я перевёл взгляд на взбешенную Анну, потом снова на Евангелину.

— Помню те самые полгода, пока я был отдельно от своей дорогой супруги… когда вы в Холме были с Кристофером, — медленно проговорил я, — я, знаете ли, успел отвыкнуть от нежности, тепла и заботы. Я засыпал в холодной постели. Завтракал один. Никто не приносил мне заботливо в кабинет чашечку кофе. Никто не сидел рядом. Не разговаривал со мной вечерами. Как вспомню тот период своей жизни, тоска одолевает смертная.

— Анна! — возмущение в голосе матери было таким, что стены задрожали.

— Мама, — устало отозвалась Анна.

Я посмотрел на жену.

— Ты что же… жалуешься на меня? И ты никогда не был злопамятным, Гарольд!

— Конечно нет, — тут же ответил я. — Но покоя мне тот момент не дает. Я наскучил тебе, дорогая. Признай это.

— Я следила за нашим внуком! — прорычала Анна и была такой красивой в этот момент. Я даже вспомнил, как она сопротивлялась мне, когда я решил, что именно она пойдет со мной на бал в Академии. Ох, какое горячее было время!

— Правильно. Ты следила за нашим внуком, — кивнул я. — При этом бросив собственного супруга. Раз уж я тебе настолько скучен и неинтересен, если жизнь со мной тебе приелась… почему бы мне не воспользоваться новым шансом? Посмотри, какая молоденькая. Красивая. И морщин у неё нет.

— Значит, у меня были морщины?! — вспыхнула Анна.

Я с трудом удержал себя на месте, хотелось податься вперед, наслаждаться вспышкой ярости и ревности Анны.

— Гарольд, — резко вмешалась Евангелина, — ты совершенно бестактен. Это на тебя не похоже. Моя дочь выглядит более чем достойно для своего возраста.

— Мама… — Анна повернулась к ней. — Для какого возраста?

Я пожал плечами почти беспечно. Но видел, как подгорает у супруги. Она такая фурия.

М-м-м… бестия просто.

— Ну… может быть, я и подумал бы избавиться от истинной. Но ты знаешь, — я сделал паузу, — теперь я Император. По статусу мне положен наследник.

— Гарольд, у тебя есть наследник! И даже двое внуков, — холодно напомнила Анна.

Ее злость перешла на новый виток. Хорошо-о-о! Главное успеть унести крылья.

— А я хочу ещё одного ребёнка. Дочь.

Не выдержал и довольно оскалился, сложил руки в замок на груди.

— Я