Отбор. Помощница кронпринца - Дарья Верескова

Совсем уйти я всё ещё не могла, поэтому забрала у одного из слуг высокий стакан с водой и встала под деревом, спасаясь от жары.

Вокруг расстилался ухоженный газон, подстриженный до безупречности, где-то вдалеке пели величественные мраморные фонтаны, разбрызгивая тонкие струи. Дамы в ярких туалетах расхаживали среди лавровых кустов и нарядных клумб, шелестя юбками и весело хихикая над шутками высокородных кавалеров.

На фоне ярко одетых девушек, каждая из которых, несомненно, потратила немало дней на подбор фасона и пошив нового наряда, я выглядела как тень — в тёмно-фиолетовом платье без украшений, застёгнутом до самой шеи, почти как наша наставница по этикету, Бенедикта Осс.

— Вот ты где. Я везде тебя искал, — услышав знакомый голос, я вздрогнула и попыталась отойти, но путь мне преградила высокая фигура. — Мио, просто поговорим.

Мой взгляд невольно метнулся в сторону принца, но он не смотрел на нас, увлечённый беседой с очередной потенциальной невестой.

— Мио, мама сказала, что ты при кронпринце цеплялась к ней и даже насмехалась. Объясни, зачем ты это делаешь?

«Прошлое, включая тот злополучный скандал и несостоявшийся брак, больше не имеет значения. Забудьте о нём. Ничто не должно отвлекать моего личного ритуалиста от обязанностей». — В голове пронеслись слова Каэлиса Арно, и я поняла, что разговор с Леонардом нужно прекратить как можно скорее. Желательно — немедленно.

— Сейчас я исполняю обязанности ритуалиста и не могу разговаривать. Если хотите, мы можем обсудить это в другой раз, в людном месте, — произнесла я, не глядя на бывшего жениха, и приветливо улыбнулась заметившему меня лорду Крамбергу.

— Нет, ты объяснишься сейчас! — Леонард, похоже, разозлился из-за того, что я не смотрю на него, и вновь встал передо мной. Красивое лицо льва было искажено недоверием и раздражением. — Думаешь, я не знаю, что тебя почти никуда не отпускают? Я уже много дней пытаюсь найти способ поговорить с тобой, так что не морочь мне голову!

Такого стоило, наверное, ожидать — после того как леди де Рокфельт уже однажды заставила меня извиняться. Кто бы сомневался, что она не спустит мне даже одно слово «мама́»?

Прямо не львица, а крокодил — вцепилась так, что не отпустит.

— Её Сиятельство первой подошла ко мне и начала оскорблять, — наконец ответила я, глядя вбок, сквозь Леонарда, с равнодушной полуулыбкой. — Я шутливо назвала её «мама́» после того, как она позволила себе куда больше.

Стояла не шелохнувшись, словно надо мной не нависал сейчас сердитый, высокий лев.

Не знаю, как отреагировал Леонард — я на него не смотрела. И это, похоже, злило его пуще всего.

— Посмотри на меня, Мио! И хватит врать. Матушка рассказала мне, что видела. Что ты сама к ней подошла, позволила себе издёвки при принце, при других аристократах!

— Перестань кричать, — процедила я сквозь зубы, едва сдерживаясь, чтобы не зарычать. — Ты привлекаешь всеобщее внимание. Мне не нужно, чтобы от меня потом вновь требовали публичных извинений перед леди де Рокфельт за то, что ты сам подошёл ко мне.

Некоторое время в ответ я не слышала ничего, кроме тяжёлого дыхания, и уже надеялась, что он уйдёт. Но, конечно, я ошибалась.

Лео понизил голос. Теперь, как и я, он цедил слова сквозь зубы — зло, напряжённо, нетерпеливо.

— Что за глупые фантазии! Ты сама подошла к ней. Я даже подумал, что в тебе наконец проснулся разум, что ты снова стала похожей на прежнюю Мио. Матушка права: ты всегда ищешь повод уколоть её — и в прошлом, и сейчас.

Какое ещё прошлое? Когда мы были обручены, я до одури боялась его матушки.

— Лорд Крамберг сказал, что либо я извиняюсь — в назначенное время, в назначенном месте, — либо теряю свою должность, — от несправедливости его слов жгло в груди. Чтобы отвлечься, я смотрела на кронпринца, на то, как он беседовал с Тамиллой, улыбался…

— Мио…

— Можешь сам спросить его, а не свою матушку, — тихо сказала я.

А потом меня словно осенило.

Почему я вообще с ним разговариваю? Почему пытаюсь что-то объяснить?

— А вообще, знаешь что? Ничего не делай. Мне нет дела до твоих фантазий и фантазий твоей семьи. Не подходите ко мне. Никто. Никогда.

Получилось куда более эмоционально, чем я хотела. Я замолчала, топя свои чувства в стакане воды, и вновь попыталась обойти Лео.

— Нет, ты не уйдёшь! Посмотри же на меня. Что с тобой? Ты ведь была такой нежной в прошлом, а теперь даже не взглянешь. Опускаешься до оскорблений, третируешь мою матушку.

Я ничего не ответила. Всё, что могла сказать, я уже сказала.

— И поверь, я спрошу лорда Крамберга! Ты хоть понимаешь, что такое поведение недопустимо? Подумай о своей работе. Куда катится твоя жизнь, Мио…

Выслушивать нравоучения о морали от Леонарда! К такому жизнь меня точно не готовила.

Но я хотя бы не скатилась до оскорблений, как в прошлый раз, а значит, извиняться не придётся.

Наверное…

Слава светлым богам, наш разговор прервал неожиданный спаситель. Точнее, спасительница.

— Светлого дня, Миолина. Леонард, — к нам приблизилась Аделаида Кейн, и я поразилась её состоянию.

Девушка казалась бледнее и худее, чем обычно. Тонкие каштановые волосы безжизненно свисали вокруг лица, несмотря на попытку уложить их в пышную причёску.

— Аделаида… ты в порядке? — встревоженно спросила я.

— Да, — нервно сказала она, пригладив идеально выглаженное нарядное платье, которое никак не сочеталось с её бледностью, почти доходившей до серости.

И всё. Больше она ничего не сказала, но по её виду я поняла что ей просто невыносимо было и дальше оставаться одной.

Сегодня все старались держаться от неё подальше, зная, что именно она обнаружила тело Яна Арвеллара. Ни одна из девушек не хотела запятнать свою репутацию, общаясь с Аделаидой на людях, а уж что ей приходилось выслушивать от других — и вовсе представить трудно.

Насколько мне известно по слухам, «Волк» допрашивал Аделаиду, но не смог добиться от неё ничего внятного — настолько сильной была у неё тогда истерика. Однако, раз она всё ещё здесь, выходит, ищейка посчитал её невиновной.

Матушка леди Кейн стояла поодаль и выглядела почти столь же бледной и землистой, как и её дочь.

— Мне кажется, еда пойдёт тебе на пользу, — произнесла я наконец, в который раз пытаясь обойти Лео.

На этот раз мне удалось —