Сброшенный корсет - Сюзанна Кубелка

— Потому что ты всегда говоришь, что они дураки.

— А они и есть дураки, — коротко ответила Лизи и воткнула еще несколько шпилек в прядь за моим правым ухом. — Весь мир состоит из дураков, вы уж меня простите, барышня, и мужчины здесь не исключение.

— Но кто же создал все вокруг: корабли, железные дороги, дома? Все построили мужчины.

— Да. Но чтобы построить корабли, дома и железные дороги, нужно много учиться, милая барышня. А женщинам в университеты дорога закрыта.

— Но, Лизи. Мы и не можем посещать университеты. Там надо учить латынь. А ты же знаешь, что латынь иссушает женский мозг.

Лизи как-то странно посмотрела на меня.

— А французский — не иссушает?

— Французский — нет.

— А английский — тоже нет?

— Точно не знаю.

— Полная чушь! — Лизи взяла у меня из рук зеркальце. — А тот, кто верит в чушь, сам глупец.

— Но мой отец поклялся.

— Вот! — Лизи махнула рукой в сторону стола со множеством бутылочек. — Я знаю, как называется каждая мазь, каждое масло и растение. И все это по-латыни. Вот Citrus limonum, а это — Santalum Album, а это — Verbena officialis. И Unona odorantissima! И что же? Разве мои мозги иссохли?

— Нет, вовсе нет, — успокоила я ее.

— Вот именно. Мозги у меня в полном порядке.

— Я никогда в этом не сомневалась.

— А возьмем высшее венгерское общество. Все говорят по-латыни. Господа, дамы, их дочери — все владеют латынью. И с мозгами у них все в порядке. Все они умны, дальше некуда. А великая императрица Мария-Тереза! Она вела переписку со своими подданными именно на латыни, а была умнее своего мужа и всех своих сыновей, вместе взятых. Простите покорно мою дерзость, фройляйн Минка, но… большей глупости я… в жизни своей не слыхала!

Я слушала ее с восхищением.

По Эннсу действительно нельзя было судить об остальном мире.

С тех пор как я только начала что-то соображать, мой отец внушал мне мысль о превосходстве мужчин. Мужчины обладают разумом, учил он меня, а женщины — инстинктом. Мужчины мыслят большими категориями, женщины — малыми. Самая большая ценность — это ум, который присущ лишь мужчинам. И самым сильным аргументом был следующий: голова у мужчин больше, чем у женщин, стало быть, они умнее.

— У мужчин голова больше! — громко выпалила я.

— У носорога череп еще больше, — возмущенно парировала Лизи, — но, тем не менее, он глупее самого глупого человека. И еще скажу вам: так думают только самые тупые идиоты в самой глухой провинции.

— Нет! Во всем мире так думают. Женщина, которая хочет учиться, выглядит так же смешно, как собака, которая стоит на задних лапах.

— Что?!

— Да, это так!

— Это кто вам так сказал?

— Это написано в моем учебнике английского языка!

Лизи искренне расхохоталась.

— И что еще написано в этой сногсшибательно умной книге?

— О мужчинах и женщинах?

— Да, будьте любезны!

— Вчера мы переводили такое предложение: природа одарила женщину столькими преимуществами, что хоть закон должен в чем-то ее ущемить.

— Так и написано? — не веря своим ушам, воскликнула Лизи.

— Да, черным по белому.

— Чудовищно интересно, — раскачиваясь на цыпочках, заметила Лизи.

— Лизи, не говори «чудовищно» — это глупое модное словечко…

— А кто, скажите на милость, выдумал весь этот бред?

— Один англичанин.

— Ну, конечно, кто же еще! Француз никогда бы не сказал такого. А как его зовут, этого англичанина?

— Сэмюэль Джонсон. Ты что-нибудь слышала о нем?

Лизи протестующе замахала правой рукой.

— Боже упаси! Ничего не понимаю! И эдакое придумать в Англии, где живет великая королева Виктория, которая правит половиной земного шара. Весь мир преклоняет перед ней колени, а этот Сэмюэль говорит о женщинах всякие глупости…

— Постой, Лизи. Когда он жил, королевы Виктории еще не было на свете…

— Когда же он жил?

— Сто лет назад.

— Так! Сто лет назад, говорите! Если бы он был образованным человеком, то должен был бы знать, что в Англии жила когда-то великая королева Елизавета, дочь кровавого короля Генриха Восьмого. Она была самым умным человеком, который когда-либо правил Англией. Она создала мощную морскую державу. Ее корабли ходили до Индии!..

Я застыла от удивления.

— Лизи! Откуда ты так много знаешь об Англии?

— Книжки читаю, — гордо ответила Лизи. — Хочу все знать, как благородная дама. А сейчас я доверю вам одну тайну. — Она понизила голос: — Поклянитесь, что никому не скажете ни слова! Очень вас прошу, держите язык за зубами!

Я подняла правую руку, скрестив указательный и средний пальцы:

— Клянусь!

Лизи наклонилась ко мне.

— Я не собираюсь всю жизнь быть только кухаркой! У меня большие планы! И Дева Мария поможет мне в этом!

— Какие планы? — сгорая от любопытства, спросила я Лизи.

— Не могу сказать. А вы поможете мне?

— Хоть сейчас! Но как?

— Не могли бы вы меня немного поправлять, если я буду делать ошибки во французском?

— И это все, Лизи? Я помогу тебе во всем!

— Спасибо. Мне и карты из Марселя так сказали, что я во всем могу положиться на барышню: она добрая и не бросает друзей в беде.

— И поэтому ты изучаешь историю, — шепотом спросила я, — чтобы осуществить свои большие планы?

— Да, и для этого тоже. А теперь мы можем говорить громче… Об Англии мне все рассказала леди Маргита.

— О!

— Она была замужем за английским лордом, везде побывала, на всем белом свете, а когда овдовела, приехала к нам в Эннс. Чудесная была госпожа. Очень образованная. И красивая. Всегда с ленточкой на лбу. Мы все ее очень любили.

— Она что, умерла? — затаив дыхание, спросила я.

— Да. Мы все сильно плакали по ней.

— Она умерла в Эннсе?

— Нет. Она совершила еще одно кругосветное путешествие вместе с принцессой Валери. Была ее компаньонкой. И больше не вернулась…

— Ее гроб привезли домой?

— Нет. Никто гроба ее не видел. И тела покойной тоже, — Лизи испытующе посмотрела на меня. — Говорили, что ее загрыз тигр, в Бенгалии это было, в джунглях. Но поговаривали также, что она осталась там с каким-то магараджой. Красавцем писаным! И там… — Лизи прижала палец к губам и прошептала мне прямо в ухо, — стала его наложницей!