Никто, кроме нас - Яна Дин

От их улыбок и позитива мои губы растянулись в широком жесте. Даниэль смерил их взглядом, как только они остановились перед ним, поклонились и отдали честь с улыбкой, после чего заняли места рядом с семьей, получив веселый подзатыльник от мамы. Даже их отец не смог сдержать улыбки. Все же черствый не означает бездушный.

Воцарилась тишина. На красивой красной дорожке показались Нера и Мартина. Сердце затрепетало от вида нашей малышки с корзиной красных роз, которые она рассыпала с Нерой, пока Адриана шла к алтарю, где уже стояли Каир с Тристаном, а в качестве подружки невесты выступала Инесс, шедшая позади Дри, подправляя фату невесты.

Даниэль тоже следил за Тиной, что, уверенно приподняв подбородок, шла словно по подиуму. Наши руки сплелись в нежном прикосновении. Посмотрела на Дэна, любуясь теплотой его взгляда. Все же, самое красивое, что можно увидеть в мужчине, это любовь к вашим детям. Не описать словами, сколько восхищения это вызывает. Особенно у меня. Девушки, что никогда не знала отцовской любви.

Дри дошла до алтаря и встала напротив будущего мужа. Ее глаза были полны боли и одновременного счастья. Я знала почему. Диего. Все это граничило между самой тяжелой потерей и новой главой в жизни. Каир заметил во взгляде любимой нотки той самой боли и взял ее руки в свои. В этот момент невозможно было не заметить, как голубые глаза невесты за фатой засветились теплотой и светом. Каир сиял, смотря на будущую жену, как на смысл всей жизни.

Все так увлеклись, глядя на влюбленных, что даже не заметили, как церемония медленно перешла к клятвам.

Каир начал первый:

– Я никогда не думал, что полюблю кого-то так сильно, как тебя Дри, – он ни на секунду не отпускал ее рук, – Но эта сука жизнь такая смешная штука, что свела нас – людей, которых невозможно было свести, за что я её и полюбил. – Каир взволновано переступил с ноги на ногу. Его переполняли чувства через край. – Я, Каир Алан Филс, обещаю, что продолжу готовить тебе ту мерзкую зеленую штуку из сельдерея по утрам, – его нос скривился от отвращения, что рассмешило всех, – Я обещаю, что буду ждать часами, пока ты красишь ногти, ведь знаю, как ты обожаешь это дело.

Дри едва держала слезы, глядя на Каира с бесконечной благодарностью.

– Я обещаю быть светом в твоей жизни, обещаю всегда разгонять печаль твоей жизни. Я обещаю быть для тебя самым близким человеком. Обещаю быть твоим и в горести, и в счастье, и в болезни, и в здравии, – тут всхлипнули все женщины. – И самое главное, – взгляд мужчины нашел Неру позади своей мамы, а после и Лукаса, непроницательно глядевшего перед собой. Он был единственным, кому вся ситуация была безразлична. Но это на первый взгляд. Лукас чувствовал намного большее, чем казалось со стороны. – Я обещаю быть самым лучшим отчимом, которым только смогу стать. Я люблю тебя, Дри, и это самое лучшее признание в моей жизни.

Адриана сделала глубокий вдох, пытаясь остановить уже лившиеся слезы. Она обратилась к небу, делая глубокий вдох, и наконец выпрямилась. Ее глаза нашли глаза Каира, и тут все растворилось. И я прекрасно знала, что они чувствовали. В их маленьком мире не было никого, кроме их хрупкого «я и ты».

– После смерти Диего, – грудь Дри вздымалась от волнения. – Я потерялась. Заблудилась, и казалось выход был один, но ты нашел меня, залатал и показал, что я заново могу улыбаться, радоваться жизни и…не причинять себе боли. Ты стал моим светом в самый темный час, и я обещаю, что буду для тебя всем, и в самый темный, и в самый светлый твой час. Я люблю тебя, Каир Алан Филс.

– Объявляю вас мужем и женой! – регистратор закрыл свой красный журнал и улыбнулся, – Можете…

Договорить ему не дали. Близнецы Филсы с мест начали кричать, заставляя всех улыбаться:

– Bacio! Bacio! Bacio!

– Bacio! Bacio! Bacio!

По традиции, жених и невеста должны целоваться, как только гости начнут кричать «Целуй!». Поэтому к братьям добавился Тристан, начавший хлопать прямо с алтаря. Даниэль улыбался ребячеству, тоже хлопая общему шуму. Габриэль был не в духе, а Беатрис я нигде не заметила.

Каир и Дри были самыми счастливыми. Каир с широкой улыбкой посмотрел на братьев, поднял большой палец вверх, после чего подтянул жену за талию и впился губами в ее губы. Всё вокруг заполнилось визгом, аплодисментами и поздравлениями.

– Выкусите! – посмотрев на нас, наш жених поднял руку с обручальным кольцом, показывая безымянный палец, а после вновь растворился в поцелуе с невестой.

Мой же взгляд упал на наши сплетенные с Даниэлем пальцы. Свое кольцо я выбросила давно, в порыве злости, но его…он не снял кольцо. От этого осознания сердце сжалось и в животе появилось чувство невыносимого тепла. Даниэль понял на что я смотрю. Его скулы напряглись. Для нас время порознь было одинаково больной темой, и мы навсегда закрыли ее. Поэтому, я улыбаюсь, глядя на Даниэля.

– Мне страшно, – призналась полушепотом, положив подбородок на его плечо.

– Расскажи, – в ответ шепнул Даниэль.

Мира вокруг не существовало. Он вмещался в то маленькое пространство, оставшееся между нашими губами.

– Мне страшно, что все разрушиться, – в горле застыл ком, не давая выдохнуть, – Мне страшно опять разбиться, Дэн, – прикрыла веки, прислушиваясь к тихому дыханию Даниэля. – Я больше не смогу подняться, – наконец колючее признание сорвалось с губ. Я ощутила слабость. Но, что, если я хотела этого? Сдастся в плен своей слабости, зная, что за спиной всегда будет тот, рядом с которым мне просто нет необходимости быть сильной.

– Я не принц на белом коне, птичка, – пальцы Дэна невесомо коснулись моей щеки, – Я злодей со шрамами, ты сама знаешь. Но я обещаю, что больше не позволю тебе упасть. И больше не буду причиной, птичка. Я сожгу весь чертов мир, если он встанет на нашем пути.

Мне хотелось сказать так многое, но чувства были такими сильными, что я была не в силах говорить; нашла его губы своими и робко поцеловала. Даниэль притянул меня за талию так близко, что уже была готова оседлать его колени. Черт.

– Мы на свадьбе, – хихикнула, отрывая его губы от моих и открывая глаза, чтобы тут же утонуть в темноте взгляда Даниэля.

Он усмехнулся:

– А у меня, черт возьми, стояк, как мы будем решать эту проблему?

Взгляд автоматически соскользнул ниже, и Даниэль отвернулся, рассматривая толпу.

– Ты не делаешь этим