Никто, кроме нас - Яна Дин

ГЛАВА 15

Андреа

«Сейчас»– это все, что у них есть.

«Мы» – это все, за что им придётся бороться.

– Автор Я.Д

Прощать – тоже искусство.

И я хотела стараться. Ради нас. Хотела познать это искусство.

Мама приснилась мне. Впервые за последние пять лет.

Во сне она была в том же возрасте, что и ушла от нас. Но мама была лучшим воплощением себя. Её густые и кудрявые волосы рассыпались прямо до поясницы, а на голове сплетен красивый венец из ромашек. Её любимые цветы. Белое платье развивалось на ветру, пока мама стояла у обрыва. Сердце забилось быстрее от осознания.

Я помнила этот обрыв. В первый раз падала я. Во второй раз мы падали вместе с Даниэлем. Но…что предвещало в этот раз?

– Мама, – прошептала в страхе, приподнимая руку в её сторону, – Там опасно. Идём ко мне.

Она обернулась. Солнечные лучи играли в её красивых еловых глазах. Наша с ней и сестрой общая черта. Она умиротворенно улыбнулась и вытянула руку в ответ.

– Я здесь, и тебе ничего не грозит, – её голос как из сказки. Так далеко, но и одновременно очень близко.

Глаза наполнились слезами. Я забыла её голос. Всегда мечтала услышать вновь. И вот…я опять его слышу. Мама так спокойна, и так красиво улыбается, что я сделала шаг, доверяя ей, ощущая под босыми ногами свежую траву. Она взяла меня за руку, притягивая к себе и крепко заключая в объятия. И тут я заплакала. Как ребёнок. По правде ребёнок. Слезы потекли по щекам и подбородку, а с лёгких вырывались рыдания.

– Т-ш-ш, – шептала успокаивающе мама, поглаживая по волосам, – Я рядом.

– Ты не уйдешь больше? – тихо спросила, вдыхая до боли родной запах. В детстве я любила крепко прижиматься к маме и дышать ею, мечтая, чтобы она не уходила к Марко, а я не слышала криков по ночам.

– Мне придётся, – мама немного отошла, заглядывая в мои глаза и начиная вытирать слезы с моих щёк, – Я пришла сказать кое-что очень важное.

Вокруг щебетали птички, внизу бушевали волны. Солнце слепило глаза, а объятия мамы грели душу. Так не хотелось вновь их терять.

– Что же это?

– Ты запуталась, малышка, – мама ласково заправила прядь выбивших волос за мое ухо, – Но помни, твоё сердце знает ответ, – она скользнула к моему сердцу, – Прислушайся. Я простила все свое прошлое, веточка, теперь твоя очередь. И меня…меня тоже прости.

Не успела отреагировать и даже вымолвить словечко. Мама обняла меня вновь, и тихо прошептала на ухо:

– Он твой человек. Он не виноват.

На этом сон оборвался. Проснулась я с необычным чувством удовлетворения и ощущения, что жизнь стала налаживаться. Я посмотрела на Тину и Даниэля. Они лежали рядом, а мои пальцы были сплетены с пальцами Даниэля над головой нашей дочери.

И я чётко поняла, каков будет мой ответ.

***

Следующим утром меня разбудил детский возглас, кажись разошедшийся по всей Сицилии.

– Мама! Вставай! Вставай! Вставай!

Но глаза нагло не хотели открываться.

– Ну, мама-а-а, – завопила дочь, потянув за одеяло.

– Думаю, нам нужно дать маме немного поспать, – голос Даниэля заставил разлепить веки.

Он рядом. Мне не верилось. Даниэль рядом, а мое сердце было наполнено теплотой и спокойствием. Полнотой. Ни капли ненависти. Я там, где мой дом. А мой дом сейчас улыбается, усадив на колени нашу с ним дочь.

– У мамы болит голова, когда она много спит, – не отставала Тина, – А ещё, она обещала сегодня покупаться.

Я сонно подтянулась, улыбаясь своим мыслям.

Прощать нелегко. Нам нужны были эти годы разлуки, несмотря на боль, которую они нам принесли. Иначе, я не смогла бы сделать шаг навстречу.

– Ладно, уже встаю, – скинула ноги на мягкий белый коврик, – Вот и встала, – поднявшись, разинула руки в стороны, демонстрируя Тине, что проснулась.

Дочь захлопала в ладоши и раскрыла объятия, все ещё сидя на папиных коленях.

– Утренние обнимашки!

Я подсела к ним и прижалась к Тине. Даниэль, улыбнувшись, обнял нас обеих. Мы с Тиной с лёгкостью помещались в его медвежьих объятиях. И наконец я ощутила чувство полноценности. Словно сломанный кусочек сердца срастался обратно. По опыту я знала, шрамы остаются всегда, но они и делают нас сильнее. Как сказал однажды Дэн, это опыт нашей жизни. Шрам на моем сердце породил более сильную сторону нашей любви.

В его объятиях с запахом чайного дерева, я могла быть уверена, даже если мы будем находиться в эпицентре бури, Даниэль наша опора. Он никогда не позволит случиться чему-то плохому. Груз и большая часть ответственности отпустили меня.

Приняв душ и переодевшись, спустилась вниз, где пахло вкусным завтраком и кофе. Несмотря на голод, первое, на что я обратила внимание: развалившиеся в гостиной гости. Инесс и Адриана спали на диванах, а мужская половина компании на полу, подложив под голову мягкие игрушки Тины.

– Ого, – рассмеялась я, – У кого-то была весёлая ночка.

– Ага, – появился Даниэль позади, – И кто я такой, чтобы это разрушать? – его голос заиграл нотками игривости и баловства. На фоне захихикала Тина, и я обернулась.

– Вы что собираетесь делать? – ахнула, глядя на их руки.

Даниэль держал большое ведро воды, а Тина меньше. И не успела я образумить этих двоих, как вся вода направилась на спящих.

Гостиная наполнилась визгом, криками и совсем не лестными словами.

– Завтрак готов! – весело объявил Дэн, стоя во главе всего, довольно давая пять дочери.

Господи, эти папа и дочь сведут меня с ума!

– Серьёзно? – ошарашено, Инесс поднялась на ноги. Вода стекала по её волосам, с неприятным звуком сливаясь на пол.

– Твою мать, Дэн! – выругался Каир, лениво присев и не зная, улыбаться или злиться. Но он оказался мокрым больше всех.

Адриана рассмеялась, глядя на Каира и сжимая свои мокрые волосы, за что получила игрушкой от будущего мужа, разжигая ещё больше смеха.

– Спасибо, умываться не придется, – Тристан встал с пола, посмотрев на Дэна ответной улыбкой, – Ты выглядишь счастливым, прям глаза слезятся, – наш адвокат нарочито закрыл глаза, будто ослеп, откидывая голову в трагедии.

– С сегодняшнего дня, я самый счастливый человек на земле, – Даниэль поднял Тину и приобнял меня, – И да, советую не выражаться таким лексиконом перед моей дочерью.

– Urrà! – воскликнули все в унисон.

А я позволила мурашкам пробежать по коже, оставляя приятное ощущения окрылённости.

***

В тот же вечер мы покинули виллу. Тина ни на шаг не отходила от Даниэля. Они бесились, игрались и кричали. Фисташка сверкала как яркая звёздочка, а я вместе с ней.

Когда машина