Окутанные тьмой - Элен Форт

Брессер молча кивнул, поджимая губы.

– Держи… – Протянула Софи наполненный кровью флакон. – Не имею представления, как именно вы будите использовать ее с Анной, но молю, пусть кровь пойдет во благо.

– Даю слово! – Без колебаний отчеканил Ричард.

Подойдя к двери, Софи внезапно остановилась и бросила взгляд через плечо.

– Милена будет счастлива?

– Раньше, чем ты можешь себе представить.

– Что ж, это хорошо. – Улыбнулась Софи, бесшумно исчезая за дверью.

Остаток отведенного времени она провела с сестрой. Повязав подаренной лентой волосы, Софи держала Милену за руку и рассказывала о том, что она вернется домой. Туда, где ждал ее любимый. Милена тихо плакала с улыбкой на губах, а когда пришло время… Софи растворилась вместе с подаренной лентой… Обратилась в пыль, но успела тихо прошептать: «Люблю тебя сестренка. Не забывай, я всегда рядом…»

Долго еще Милена сидела на софе возле открытого окна и утирала слезы. Но вдруг в комнату вошел Ричард, а за его спиной показались мы с Анной.

– Готова, молочнозубая?

– К чему? – Всхлипывая, подняла красные глаза Милена.

– К обряду, разумеется. – Отозвалась Анна. – Скорбь это неотъемлемая часть нашей жизни, но мы не обязаны перешивать ее в одиночестве.

Глава 29

«Обряд»

Тени скользили меж деревьями, змеились по серой земле тонкие полосы тумана. Я поежилась и крепче обняла Милену. Для обряда пришлось отбыть ближе к лесу, оказываясь на поляне, почти у самых врат владений тьмы.

Ни шороха, ни хруста сухой ветки, ни крика глумливой птицы. В небе сияла полная луна, освещая поляну. Ночное безмолвие окутывало всех своей вуалью.

Разведя костер, он принялся жадно бросаться на сухие ветки, разложенные в виде пентаграммы, которую могла понять лишь истинная ведьма. Языки пламени окрашивали темноту в багрово-желто-черные тона, и в виде огненно-красных светлячков устремились ввысь.

– Дай мне руку, Ричард.

Достав нож с зазубринами, Анна провела им по ладони вампира. Я вздрогнула, чувствуя дрожь Милены. Ее плечи продолжали сотрясаться от скорби, но шмыгая носом, Милена старалась заглушись рвущуюся боль.

Кровь вампира окропила землю, зашипела и ручейками очертила пентаграмму.

Приготовив глубокую золотую чашу, Анна откупорила флакон, хранивший в себе кровь Софи, и темно-алые капли ударились о ее дно. Следом влилась жидкость болотного цвета, видимо ее все это время варила ведьма. От чаши поднялся пар.

Закрыв глаза и зашептав заклинание, она вытянула руку, раскрывая ладонь, куда Ричард Брессер вложил найденную нами кость. Без промедления, Анна окунула ее в закипающую жидкость.

С губ Милены слетел удивленный возглас, когда прочная кость обратилась в пепел и меж длинными, костлявыми пальцами высыпалась без остатка в чашу.

Голос ведьмы дрогнул, становясь ниже и грубее, на мгновение мне показалось, что под ногами задрожала земля. Огонь медленно пополз, превращаясь в витиеватые знаки.

Откуда ни возьмись, налетел пробирающий до костей ветер. Он принялся качать кроны деревьев, мешать, заставляя содрогаться от каждого скрипучего звука.

Будто не замечая препятствий, Анна продолжала шептать. Она изредка замолкала, начиная водить пред собой руками, сменяя движения на резкие взмахи, словно взбивая воздух перед собой. Дыхание ее сбивалось, было видно, что ведьме становиться все тяжелее и тяжелее. Жизненная сила словно покидала ее. Но вот чаша внезапно загорелась, забурлила, и через верх поползло нечто темное… Едва держась на ногах, не обращая на брызнувшую кровь из носа, Анна еще громче воспевала тягучие, неизвестные слова.

– Милена и Карнелия, дайте мне свои руки! – Крикнула ведьма, проделывая подобную манипуляцию, как с Ричардом.

Что за чертовщина? Читалось в моих глазах, когда зрачки Анны полностью пропали. Подобно страшному сну она не могла очнуться от собственного колдовства. Поселяя тьму в собственной душе, ведьма гостеприимно проводила ее по лабиринтам своего сознания.

В ушах нарастал гул, а быть может, это происходило взаправду.

– Ну а теперь самое главное. – Стараясь перекричать невиданный шум, завопила Анна низким голосом. – Я делаю обмен! – Повернувшись к нам, она указала на все еще кровоточащие руки и призвала создать полукруг.

На земле, прямо под чашей и сочившейся тьмой, разверзлась черная воронка. Она вбирала все на своем пути, стремительно разрастаясь. Пронизывающий, неестественный холод, исходящий от обрядного места обволакивающим туманом ползя между нами.

Бурление усиливалось, и вот из черноты появилась рука, следом фигура, стоящая на коленях, устремляя лицо вниз – в самые недра бездны, из которой он возник. Вязкая жидкость стекала по его голове, плечам и телу.

Внезапный толчок ударил по нам, отбрасывая друг от друга на несколько метров.

Остатки жидкости испарились, а мужчина поднял голову. Его желтые волчьи глаза засияли в лунном свете, по поляне разнесся запах табака и кофе.

– Дрейк. – Поднимаясь с земли, прошептал Ричард.

На его лице отразилось множество эмоций: радость, растерянность, боль… То и дело, делая шаг вперед, он вдруг отступал два назад.

– Здравствуй, брат мой. – Отозвался Дрейк, поднимаясь с колен.

Желтый цвет глаз постепенно утрачивал свой блеск, становясь обычным… человеческим. Осмотрев с ног до головы Ричарда, он скользнул к Анне, что пошатываясь, ухватилась за плечо вампира. Но стоило глазам Дрейка и Милены встретиться, как он вздрогнул. Находясь в ночной мгле, освещенные лишь догорающим костром и светом луны, я разглядела скатившуюся по его щеке слезу.

Прижав ладони к сердцу, Милену накрыла новая волна, но то были слезы радости.

Одновременно зашагав навстречу друг другу, последний разделяющих их рубеж они преодолели бегом, растворяясь в крепкий объятьях и всепоглощающих поцелуях.

– Душа моя… Любовь моя… – Шептал между поцелуями Дрейк.

– Неужели… неужели это правда ты? – Задыхаясь, всхлипывала Милена. – Как же мне тебя не хватало…

Не смея прерывать влюбленных, все мы покорно ждали, изнывая в своих тоскующих чувствах.

Переведя взгляд, я заметила, как Ричард неотрывно наблюдал за мной.

Интересно, что он чувствовал, когда спустя много лет встретился со мной? Чувствовал ли он хотя бы крупицу чего-то подобного?

Тяжело дыша, Дрейк оторвался от раскрасневшихся губ Милены.

– Карнелия. – Притянув в свои объятия, он крепко стиснул мои плечи. – О Всевышний, прости… Прости за все, что я навлек на тебя…

Чувствуя, как на глазах выступили слезы, я сильнее сжала его черную рубашку. Он был одет так же, как и в последний день своей жизни.

– Я так скучала. – Отозвалась я, чувствуя, как под моей щекой задрожала его грудь. Одетый совершенно не по погоде, Дрейка бил озноб.

Прокашлявшись, выпуская облачко пара, Ричард обернулся на лес.

– Думаю, нам всем сейчас лучше вернуться в дом.

Без лишних вопросов