Очень плохая няня - Анна Солейн

уже успела обо всем забыть. Поздравляю с рождением сына, Уильям. Желаю, чтобы он вырос здоровым и сильным, — произнесла я традиционное поздравление.

Уильям открыл рот, и тут за его спиной раздался женский голос.

— Виктория Фицрой! Неужели к нам пожаловала сама Виктория Фицрой!

Маргарет.

Моя кузина.

Супруга Уильяма.

«Улыбайся!» — прошипела мне в ухо матушка, и я старательно растянула губы.

Вид у меня, должно быть, был приветливый до невозможности.

Примерно как у Масика при виде очередной «однодневки».

— Маргарет. Поздравляю, — дружелюбно проговорила я.

От платья Маргарет рябило в глазах, завитые волосы были уложены в высокую прическу, шляпка на ее голове отвечала последним требованием столичной моды — глаз у меня после парада «однодневок» стал наметанным.

— Спасибо, — капризным тоном ответила Маргарет и зацепила Уильяма под руку. — Давно не виделись. А почему тебя не было на нашей с Уилли свадьбе? Это невежливо! Весь город был!

Говорила она так громко, что стоящие рядом гости начали на нас оборачиваться. Отовсюду зазвучали шепотки.

«Фицрои!»

«Те самые, которые!..»

«Да!»

«Как она подурнела, бедняжка… Ни детей, ни мужа, ни магии».

«Ой, бедная… И в каких-то обносках».

Шепотки, казались, были везде, и перекрывали даже музыку, которую наигрывал приглашенный откуда-то из другого города пианист.

Я улыбалась.

Старательно.

И мечтала о том, чтобы здесь оказался Масик.

— Мне нездоровилось, — наконец проговорила я.

Маргарет надула губки — должно быть, так, в ее понимании, должно было выглядеть сочувствие.

— Ты так и не оправилась? — спросила она громко. — Ох, Виктория, мне так жаль, как все вышло. Ну ничего. Говорят, можно выйти замуж и после тридцати. И без магии. И без… внешности. Бог милостив.

Раздался странный хлопок, а затем у меня за спиной мужской возглас:

— Бокал! Что с моим бокалом? Он лопнул!

Это не я.

Я, как известно, магией не одарена.

Жалко только, что я промахнулась бокалом: хотелось бы, чтобы лопнул тот, который в руках держала Маргарет.

— Действительно, милостив. Ты же вышла. Правда, большой вопрос, к кому из нас он был более милостив, когда устроил все таким образом, — ответила я. Позволив себе несколько секунд наслаждаться широко открытыми глазами Маргарет, я поправила юбку. — Прошу меня простить. Уильям. Удачи в делах.

Тот изменился в лице — видимо, Маргарет была не в курсе его «дел».

Что ж, будет сюрприз, я тоже не буду ничего говорить.

Это мой им подарок на свадьбу. Я готова была быть Уильяму верной женой, несмотря на его «дела», о которых узнала случайно. Что ж. Посмотрим, насколько сильна будет любовь Маргарет, когда ей станет об этом известно.

Я направилась к выходу.

Раз матушка в порядке — у меня нет ни одной причины здесь находиться.

Я смотрела вниз и, должно быть, поэтому не заметила, как налетела на какую-то женщину.

— Ох, прошу прощения! Миссис Смитти!

Владелица агентства по трудоустройству обернулась ко мне. Ростом она едва доставала мне до плеча, но ее прическа была такой высокой, что почти возвышалась над моей макушкой.

— Виктория! — радостно воскликнула она, и ее волосы затряслись в такт движениям. — А неужели тебя можно поздравить?

— Миссис Смитти…

— Со свадьбой, дорогая! — воскликнула она.

Как назло, в этот момент пианист доиграл песню и не успел начать новую, так что ее радостный голос наверняка слышали все, кто оказался рядом.

Проклятье!

С-с-святые бисквиты, вот уж не ожидала от вас, миссис Смитти.

— Извините, мне нужно…

Миссис Смитти схватила меня за рукав и хитро улыбнулась:

— Я жду приглашения! И рассчитываю сидеть рядом с молодыми! Ты выходишь замуж за лорда Эмбера, ну неужели такое возможно!

Проклятье.

— Мисси Смитти…

— Так это не слухи? — спросила Маргарет, подходя ближе. — Виктория, ты в самом деле выходишь замуж за дракона? Я думала, это все шутки и сплетни. Ты и лорд Эмбер… что за глупость.

Я затравленно огляделась.

Пианист, который до этого играл, не переставая, сейчас сидел неподвижно и заинтересованно следил за происходящим. Он даже воротник ослепительно белой рубашки ослабил, чтобы ничего не отвлекало.

Остальные тоже смотрели на нас с большим любопытством. Я почувствовала себя загнанной в ловушку.

Кажется, здесь собрались все Чистые Пруды и далеко не новорожденный младенец грозит стать сенсацией.

Проклятье.

— Действительно выходит, — вдруг сказала матушка, подходя ближе и становясь рядом со мной.

Проклятье, матушка…

Я, конечно, тебя люблю, но…

В голосе у матушки не было ни капли сомнений.

Вот… вот почему? Неужели она так легко поверила моей лжи?

Даже я на такое не рассчитывала!

— О! — на лице Маргарет что-то дрогнуло. — Что ж, тогда тебя явно можно поздравить, Виктория. Такая блестящая партия.

— Не стоит поздравлений, сегодня ваш день, — выдавила я.

Может, пронесет?

— Если, — продолжила Маргарет, — это, конечно, правда. — Она помолчала. — Говорят, от горя можно повредиться умом. Ведь ты, кажется, всего лишь няня у Эмберов. Не похоже на перспективу замужества. Виктория, бедняжка… Мне так жаль… Ты обращалась к врачу? Твое платье… кажется, ты не в порядке, милая. Ты хорошо себя чувствуешь? В таком состоянии не мудрено выдумывать небылицы.

«Небылицы?» — спросил кто-то.

«Говорят, Фицрой выходит замуж за дракона. Ну того, Эмбера. Который въехал в пустой дом».

«Виктория? Наша Виктория? Кто это придумал?»

«Она же у него няня!»

'Совсем от горя головой повредились, бедняжки. Что она, что мать".

Я оглядела свое платье и с достоинством расправила подол.

Удобное платье.

Мое любимое.

Вся правая сторона — в затяжках от когтей Лиама, который любил взбираться мне именно на правое плечо.

Повсюду на ткани — пятна от краски: красные, желтые, синие, оранжевые…

Надеюсь, в волосах хотя бы нет листьев и веток — птенец пустельги имел экзотические представления об игре.

Щеки запекло.

Меня никогда особенно не волновала собственная внешность, но… Но.

Но сейчас ситуация была особой.

Что ж.

Нужно поднять подбородок повыше. И — не плакать.

Улыбаться! Какая мне разница, что обо мне думают?

— А я видела, как она разгуливает по городу в грязном платье! — выступила миссис Алекс, главная городская сплетница, которую мне не посчастливилось встретить в тот самый день, когда я уронила лорда Эмбера в лужу.

— Следите лучше за собой, миссис Алекс, — не выдержала матушка, оборачиваясь к ней.

— А где твой ухажер, Мириам? — не осталась в долгу миссис Алекс.