Тафгай - Рейчел Рид

Но не Фабиан, очевидно. С каждым днем становилось все яснее, что Райан полностью завладел его сердцем. Фабиан не сомневался, что мог бы найти привлекательного мужчину в качестве замены Райану — этим же вечером, вероятно, если бы захотел — но у этот мужчина не обладал бы добротой Райана. Его гигантским сердцем. Его смелостью.

Райан был самым смелым человеком из всех, кого Фабиан встречал в жизни. Сам Райан, может, и не верил в это, но Фабиан знал, что это правда. Каждый день тот смотрел в лицо своим страхам — полетам, дракам, общению — и сколько людей могли сказать о себе то же самое? Фабиан был трусом. Темные стороны карьеры Райана пугали его, поэтому он сбежал.

Фабиан отчаянно хотел решить эту проблему. Пока у него не сформировалось готовых ответов, и ему следовало сосредоточиться на презентации альбома, которая намечалась всего через несколько дней. Возможно, после шоу он сможет уделить этому время. Скорей всего, здоровые отношения с Райаном были невозможны, но, если существовал хотя бы шанс на противоположное, он обязан был попытаться.

***

Райан вошел в маленький похоронный зал, который находился через дорогу от «Тим Хортонс» в родном городке Дункана Харви. После трех часов за рулем немного затекла спина, но в целом поездка прошла неплохо.

Райан не знал толком, чего ожидал, но в зале, где должна была проходить церемония прощания, оставалось много пустых мест. Он не увидел среди присутствующих ни одного игрока НХЛ. Он узнал некоторых тренеров Харви, но никого из товарищей по команде. Даже капитана «Чикаго», Кларка, не было.

Но, разумеется. Пятница. И Кларк был на Уикенде всех звезд в Сент-Луисе.

Райан нашел место в последнем ряду и попытался проглотить подступающий гнев. Как будто Харви никогда и не существовало. Тот отдал хоккею все, и когда больше ничего не осталось, хоккей его бросил. Казалось, даже из семьи и друзей почти никто не пришел проводить его. Возможно, именно так и происходило, когда ты был несчастным наркоманом, которого все боялись.

Кто-то присел рядом с Райаном. Не в конце того же ряда, а бок о бок. Он поднял взгляд и с удивлением увидел, кто это был.

— Хей, Прайс.

— Розанов. Разве ты не должен быть на Матче всех звезд?

Илья пожал плечами.

— Он не в последний раз проходит.

Знал ли Илья вообще Дункана Харви? Он никогда с ним не играл. Казалось странным, что он присутствовал там.

Служба была короткой и формальной. У Харви, как оказалось, почти не осталось семьи. Родители умерли много лет назад, в некрологе упоминалась сестра, но, похоже, она не пришла.

Неужели Райан смотрел на свое собственное будущее? Ему не хотелось так думать. Несмотря ни на что, семья по-прежнему любила и поддерживала его. Он сохранял уверенность, что не подсел на препараты, но впервые так ясно осознал, как легко можно было переступить эту черту. Без всяких сомнений ему нравилось, как он себя чувствовал «под кайфом» на фоне ужаса последних недель.

Когда все закончилось, Илья поднялся и предложил:

— Прогуляемся?

— Конечно. Окей.

Они вышли на улицу и побрели через заснеженную парковку. В дальнем ее конце Илья остановился под большим деревом с облетевшими листьями. Он достал пачку сигарет из кармана куртки и предложил Райану. Тот отказался.

Илья достал сигарету для себя и закурил. Он прислонился к стволу дерева, делая первую затяжку. Он был очень привлекательным мужчиной: почти одного роста с Райаном, с искрящимися ореховыми глазами и вьющимися золотисто-каштановыми волосами, которые лениво спадали на лицо, соответствуя его невозмутимому характеру.

— Молодец, что пришел, — сказал Илья, выдохнув дым.

— Подумал, это меньшее, что я могу сделать.

— Да. Что ж. Меньшее, что ты мог сделать, оказалось чересчур для большинства игроков, кажется.

— Да, я заметил.

Илья снова выдохнул дым.

— Этот спорт может быть очень, блядь, жутким.

Райан засунул руки в карманы и кивнул.

— Я знаю.

Несколько секунд они помолчали, затем Райан не удержался и спросил:

— А ты почему здесь? Ты знал Харви?

— Нет. Не особо. Но… его смерть. Самоубийство. Для меня это важно.

— О.

Точно. Мама Ильи. Причина, по которой он основал благотворительный фонд с Шейном Холландером.

— Мы недостаточно говорим об этом в хоккее. Депрессия. Зависимость. Психическое здоровье. — Илья взглянул на него. — Тебе ли не знать.

Илья всегда отличался прямолинейностью.

— Да. Я знаю об этом.

— Как ты?

— Бывают дни лучше, бывают хуже. Но я хожу к психотерапевту. Вернее, мы общаемся, типа, по скайпу, но это все равно работает. И я принимаю лекарства. Мне, наверно, следовало бы больше об этом говорить, но…

— Ты скрытный человек. Я это понимаю.

Райан не сдержал улыбку.

— Правда?

На губах Ильи появилась забавная кривая усмешка.

— У всех нас есть секреты.

Райан кивнул. Конечно, у Ильи были секреты. Он задался вопросом, был ли Илья, так же одинок, как и он сам.

— Тебе нравится играть в хоккей? — внезапно спросил тот.

Райан едва не ответил на автомате «конечно», но вместо этого обдумал вопрос.

— Нет. Не думаю, что нравится. Уже давно.

— Он не делает тебя счастливым?

Хоккей делал Райана каким угодно, только не счастливым.

— Думаю, он делает меня несчастным, если честно.

— Это проблема.

— Я знаю.

Илья докурил сигарету.

— Уайетт Хейс — славный парень.

— Да. Я по нему скучаю.

— Он сказал, ты помогаешь в каком-то учреждении для детей? Играешь с ними в хоккей?

— О. — Райан посмотрел под ноги, смущенный тем, что Уайетт говорил о нем с Ильей Розановым. — Да. По возможности. Нечасто.

— Тебе это нравится?

— Да. Мне нравятся дети.

Илья кивнул.

— Чем планируешь заниматься летом?

Райан с трудом поспевал за ходом мыслей Ильи.

— Не знаю. Может, поеду домой в Новую Шотландию. А что?

Илья достал из кармана телефон и протянул ему.

— Дай мне свой номер. Мы организуем лагеря для нашего благотворительного фонда. Я и Шейн. Холландер, в смысле. — Буквально мгновение он выглядел странно смущенным. — Это хоккейные лагеря для детей. В Оттаве и Монреале этим летом. Нам бы не помешала помощь.

— Что, моя? — Райан реально не мог представить себя тренером в том же лагере,