Голос Арчера - Миа Шеридан

– Кстати, я знаю, что он для тебя не питомец. Вижу, как ты на него смотришь. И я понимаю, почему он тебе нравится… И этот шрам, – она простонала последнее слово. – Из-за него мне хочется укачать его на руках, а потом всего облизать.

Я рассмеялась.

– Ого! Осторожнее, а то я сама начну скрежетать зубами и сидеть в задумчивости всю дорогу домой.

Она хихикнула, но потом, подумав, осторожно спросила:

– Что мне интересно, так это то, рассчитываешь ли ты на какое-то будущее с ним. Я имею в виду, как ты это будущее видишь?

Я тяжело вздохнула.

– Не знаю. Для меня эти отношения внове. И да, у него совсем другая ситуация – есть проблемы. Но я хочу попробовать. Хочу, что бы это ни значило… Похоже, я начала жить заново в ту секунду, когда увидела его. В тот миг, когда я в него влюбилась, для меня все встало на свои места. Какой бы запутанной ни была наша ситуация, в глубине души мне кажется, что все происходит как надо.

Натали на секунду замолчала.

– Что ж, это поэтично, детка, и я верю каждому твоему слову, но жизнь поэтична далеко не всегда. И я знаю, что тебе это известно лучше других. Я просто призываю тебя быть более реалистичной в этой ситуации, хорошо? – Она взглянула на меня и продолжила: – Он сломлен, дорогая, и я имею в виду не только его голосовые связки. Я имею в виду… Господи, ты сама мне рассказала, что он вырос в жестокой семье: в него стрелял его дядя, родители погибли прямо у него на глазах, а потом другой, сумасшедший дядя держал его в одиночестве до девятнадцати лет, не говоря уже о том факте, что у него травма, из-за которой он, по сути, ушел в себя. Детка, такое не проходит бесследно. Стоит ли удивляться, что он сломлен?

Я глубоко вздохнула, откинувшись на спинку сиденья.

– Знаю, – прошептала я. – И когда ты так говоришь, кажется безумием даже верить в возможность того, что у нас может что-то получиться – что у него вообще может с кем-нибудь что-нибудь получиться… Но я почему-то верю. Даже не знаю, как это объяснить, кроме того, что, несмотря на все, что ты только что упомянула, он по-прежнему хороший и добросердечный, храбрый и умный, а иногда даже забавный. – Я улыбнулась. – Подумай, какой силой духа нужно обладать, чтобы пройти через то, что пережил он, не сойти с ума и сохранить доброе сердце.

– Верно, – согласилась Натали. – Тем не менее психологически сломленные люди совершают определенные поступки, потому что не умеют доверять другим или верить во что-то хорошее. У него никогда не было ничего хорошего. Меня вот что волнует: чем серьезнее будут ваши отношения, тем больше они станут выводить его из себя. Где он будет работать, что он будет делать со своей жизнью – это почти пустяки по сравнению с эмоциональным багажом.

Я посмотрела на нее, прикусив губу.

– У меня тоже есть багаж, Нат. Я тоже сломлена. Разве не все мы такие?

– Не до такой степени, милая. Не до такой степени.

Я кивнула, откинулась на спинку сиденья и с улыбкой поинтересовалась:

– И вообще с каких это пор ты стала так хорошо разбираться в человеческой натуре?

– У меня большой опыт, ты сама знаешь, – подмигнула Натали, и я усмехнулась.

Мы подъехали к моему коттеджу, и я обняла Натали, пожелав ей спокойной ночи, прежде чем она выскочила из машины с моим ключом, помахав мне через плечо. Я обошла машину и села за руль. Пока проеду милю до дома Арчера, буду в норме. Я уже чувствовала себя абсолютно трезвой.

Добравшись, я вошла в калитку и направилась к дому. Тихонько постучала, и через несколько секунд он открыл дверь. На нем были одни только джинсы, он вытирал голову полотенцем. Я посмотрела на него, такого чертовски красивого и чертовски неуверенного в себе, и тихо рассмеялась.

– Привет! – Я вздохнула, вошла в дом и, услышав, как он закрыл дверь, повернулась, чтобы посмотреть на него.

– Почему ты смеешься? – спросил он.

Я покачала головой и подняла руки.

– Потому что я хотела бы, чтобы ты увидел себя моими глазами. Хотела бы, чтобы ты смог прочесть мои мысли и понял, как сильно я хочу тебя и никого другого. За мной сейчас могут охотиться хоть триста мужчин, и это не будет иметь никакого значения. Потому что никто из них не похож на тебя, Арчер Хейл. – Я на секунду опустила руки, но тут же снова их подняла. – Никого из них я не люблю. – Я слегка покачала головой. – И я хотела дождаться, когда, возможно, ты тоже будешь готов мне это сказать, но… у меня не вышло. Потому что это все время буквально рвется из меня. Не страшно, если ты меня не любишь или не уверен, что любишь. Но я уверена. И я не могу допустить, чтобы прошла еще хоть одна минута, когда я не скажу тебе, что люблю тебя, потому что это действительно так. Я тебя очень люблю.

Пока я торопливо говорила, Арчер стоял как вкопанный, но на последних четырех словах пересек разделяющее нас пространство с такой скоростью, что у меня перехватило дыхание и опустились руки. Он прижал меня к себе так крепко, что я взвизгнула, издав пронзительный звук – нечто среднее между смехом и рыданием.

Он поднял меня и уткнулся лицом мне в шею, а когда я обвила его руками, еще крепче прижал меня к себе. Я положила голову ему на плечо и вдохнула его неповторимый аромат. На несколько минут мы просто замерли.

Наконец я отстранилась и, взяв его за руку, подвела к дивану, и мы оба сели.

– Я сожалею о том, что произошло в баре. Могу я объяснить? – Он кивнул, слегка поджав губы, и я продолжила. – Джордан просто мой друг, он всегда был моим другом и никогда – кем-то большим. Мы выросли вместе. Мы познакомились, когда нам было по двенадцать лет. Я знала, что какое-то время он был в меня влюблен, но дала ему понять, что испытываю к нему только дружеские чувства. – Я сделала паузу, прежде чем продолжить. – Он вернулся к этой теме после смерти моего отца, и это стало той каплей, которая заставила меня уехать, – я слегка улыбнулась. – Вообще-то я считаю, что на самом деле нам стоит поблагодарить Джордана за то, что он направил меня