Брак по контракту со злодейкой - Ангелишь Кристалл

по зеркальному полу, словно мир за пределами этой роскоши никогда не существовал. Но настоящий интерес кроется не в бальном зале — там, где обсуждают чужие судьбы, всё решают аксессуары, улыбки и интонации.

На нас обратили внимание почти сразу. Несколько голов повернулись одновременно, взгляд за взглядом цеплялся за наш образ, и по залу словно прокатилась лёгкая волна перешёптываний. Вэлмир, как всегда, выглядел безупречно — холодный, собранный, недосягаемый. Я же была рядом — как красивая деталь композиции, которую так и хочется рассматривать, оценивая, подходит ли она к общему интерьеру.

— Их светлости герцог и герцогиня, — негромко объявил распорядитель, и зал будто бы вздохнул, подтверждая мою догадку о том, что наш выход ждали.

Вэлмир слегка наклонился ко мне и почти беззвучно сказал:

— Улыбнись. Хотя бы немного, а то заработаешь репутацию хуже моей.

Я подчинилась — ровно настолько, чтобы это выглядело естественным, но не давало повода заподозрить искренность. Его губы дернулись в подобии ответной улыбки — вежливой и очень далёкой.

Мы двинулись дальше — навстречу приветствиям, поклонам и вежливым фразам, отточенным до совершенства. Каждый собеседник казался актёром, играющим роль друга дома, хотя в глазах всех без исключения отражался живой интерес. Меня рассматривали, сравнивали, оценивающе взвешивали, словно редкую диковинку, принадлежащую герцогу — но не как человеку. Я держалась спокойно, не позволяя себе ни одной лишней эмоции. Статус, обязанность — вот и вся формула.

В какой-то момент Вэлмир слегка сжал мои пальцы, привлекая внимание, и спокойно произнёс:

— После приветственной части ты можешь отойти в сторону. Тебя представят как нужно. Никто не будет тебя тревожить.

Фраза прозвучала слишком аккуратно, чтобы не заметить её истинного смысла. Он заботился — но строго в пределах формальностей. И всё же это было лучше, чем полная отрешённость.

— Благодарю, — так же спокойно ответила я.

Музыка усилилась, гости переместились ближе к центру зала, готовясь к первому официальному танцу, а я заволновалась. Здешних танцев я не знала, но их прекрасно помнило тело, что, честно говоря, не давало никаких гарантий, что я не ошибусь. Как на зло, герцог отпустил мою руку, чтобы обменяться формальными приветствиями с приближёнными, и на мгновение мне показалось, что нить между нами ослабла окончательно. Впрочем, возможно, она никогда и не была прочной.

Я остановилась у мраморной колонны, позволяя себе короткую передышку и попробовать здешнее вино, которое разносили специально назначенные слуги. Со стороны мы с Вэлмиром выглядели идеальной парой — но внутри всё давно трещало по швам. И сегодняшний вечер должен был стать последним аккордом этой тщательно разыгранной симфонии.

Музыка сменилась на более торжественную, и объявили открывающий танец — тот самый, где по традиции участвуют хозяева вечера и самые влиятельные гости. Я уже приготовилась остаться в стороне, наблюдая из-за колонны, но распорядитель неожиданно назвал моё имя вместе с титулом. Несколько секунд понадобилось, чтобы осознать — меня только что пригласили в центр зала. Причём первой партнёршей герцога, что было намеренно выделено распорядителем.

Вот уж чего-чего, а этого я не ожидала. Вэлмир невозмутимо повернулся ко мне, словно всё было заранее оговорено, хотя я прекрасно знала — мы подобные детали не обсуждали. Его взгляд был внимательным, спокойным, но не ледяным. Скорее… оценивающим. Он протянул руку — не для формы, а как приглашение, от которого нельзя отказаться, если не хочешь стать главным поводом для сплетен на ближайший год.

Секунду я стояла неподвижно, прежде чем вложить пальцы в его ладонь. Они были тёплыми — и почему-то это стало самым неожиданным открытием за весь вечер до сего момента.

— Ты знал? — тихо спросила я, когда мы вышли к центру зала под десятками взглядов.

— Нет, — таким же спокойным шёпотом ответил он. — Но отказаться сейчас — значит поставить тебя под удар.

Значит, он делал это ради меня. Не из вежливости, не ради имиджа — просто чтобы не дать толпе разорвать моё имя на кусочки. Это было… странно.

Музыка мягко рассыпалась вокруг, и мы начали двигаться. Танец оказался куда сложнее, чем я ожидала: с поворотами, сменой позиций и близостью, от которой становилось неловко. Мир будто сузился до его руки на моей талии и моего дыхания, которое почему-то никак не могло стать ровным. Его взгляд — напряжённый, сосредоточенный — держал моё внимание крепче, чем это позволяли приличия.

— Ты сегодня слишком задумчива, — едва слышно произнёс он, когда очередной поворот приблизил нас почти вплотную. — Это тревожит.

Я была уверена, что подобной фразы никогда от него не услышу.

— У тебя всегда есть повод для беспокойства, — ответила я спокойно, стараясь скрыть внезапную растерянность. — Я всего лишь часть списка.

— Не говори глупостей, — впервые в его голосе прозвучала тень раздражения. — Если бы ты была частью списка, я бы не стал сейчас танцевать с тобой в центре зала.

Мы замолчали. Между нами возникло странное, тягучее напряжение, не похожее ни на раздражение, ни на холод. Оно напоминало ожидание — как перед грозой, которая давно собиралась над горизонтом. И именно в этот момент я заметила её.

У самого края зала стояла женщина лет сорока: слишком простое тёмное платье, слишком спокойный взгляд, слишком неподвижная поза для подобного мероприятия. Она не смущалась официальностей и не пыталась изобразить радость от происходящего — лишь внимательно рассматривала нас с Вэлмиром, словно пыталась провести какие-то невидимые параллели.

Наши взгляды встретились. Я почувствовала, как по коже пробежал лёгкий, ни на что не похожий холодок. Не страх и не тревога — скорее инстинктивное ощущение, что эта женщина знает обо мне куда больше, чем должна. Не обо мне, а о настоящей Элении.

Музыка оборвалась, танец завершился. Гости зааплодировали, а я едва удержалась, чтобы не оглянуться снова. Вэлмир отпустил мою руку, но не сразу — словно проверял, не потеряла ли я равновесие и смогу ли передвигаться без его помощи. Какое-то нестандартное у него поведение сегодня…

— Всё в порядке? — прозвучало слишком серьёзно для светского мероприятия, пока мы отходили в стороны закусок.

— Да, — сказала я ровно. — Просто показалось, что за мной наблюдают.

Он коротко скользнул взглядом по залу, и его лицо впервые за весь вечер приобрело не ледяную, а настороженную выраженность.

— Если кто-то сегодня решит наблюдать за тобой — я это замечу, — тихо произнёс он. — Обещаю.

Пока я пыталась вернуть себе обычное спокойствие, поток гостей начал рассеиваться по залу, образуя небольшие кружки для разговоров. Приглушённый смех, звяканье бокалов, шелест тканей — всё сливалось в единый фон, за которым легче было спрятать собственные мысли. Я уже собиралась