Слуга Земли - Сара Хоули

— Это был всего лишь младенец, — наконец выпалила Лара.

Ориана хмыкнула и перевела взгляд на изгиб водного туннеля.

— Это никогда не бывает всего лишь младенцем, — сказала она. — Я думала, ты уже это поняла.

— Это был чей-то ребёнок, — Лара поспешно продолжила. — Мать…

— Знала цену непослушания. И цену любви к чему-либо. — Ориана отступила от нас, бросив через плечо: — Я жду тебя в доме через пять минут, Лара.

Я смотрела ей вслед, изумляясь тому, как моё сердце научилось ненавидеть такими разными способами.

***

Лара вернулась в Дом Земли, но сказала, что я могу не идти с ней, если не хочу. Её платье застёгивалось сбоку, и она могла снять его сама. Я же отправилась бродить по общественным залам, надеясь унять ярость, что бурлила во мне, заставляя шаги становиться быстрее, а дыхание — тяжелее. Каждый раз, когда я останавливалась, внутри все снова начинало вскипать.

Ноги сами привели меня к Дому Огня.

Я не сразу поняла, почему. Вопрос остался со мной, пока я не устроилась в алькове, устало глядя на стену пламени, откуда-то издалека ощутив тепло на своём лице. Может быть, потому что сегодня ночью Друстан проявил скорбь. Может, потому что он поцеловал меня. А может, потому что он был единственным другом, который не нуждался в моих услугах. Он принимал мою помощь, но никогда её не требовал, а беседы с ним всегда казались честными и нужными.

Я опустилась на каменный пол и просидела там часами, наблюдая за танцем огня. Время от времени фейри проходили через огненную завесу, едва взглянув в мою сторону. Настроение у всех было подавленным, и вскоре коридор опустел. Ночь оказалась короткой: фейри искали укрытие в своих домах, единственных местах, куда не мог дотянуться король.

Если бы у меня был собственный дом, я бы никогда не выходила из него. Я бы спрятала там своих людей, сохранив их в безопасности. Пусть он был бы маленьким по сравнению с Мистей, но всё же лучше, чем жизнь в вечном страхе.

Я задремала в том алькове и проснулась, когда надо мной склонился Друстан. Он поднял меня на ноги, и я молча последовала за ним в комнату, где мы целовались. Он закрыл дверь, и вновь оранжевый отблеск окрасил её поверхность, замыкая нас внутри. Друстан прошёл к столу и, повернувшись ко мне спиной, облокотился на его край. Его плечи казались ещё шире под туникой без рукавов, а языки пламени плясали над пальцами, заставляя воздух вокруг дрожать от жара.

Я сделала несколько неуверенных шагов вперёд.

— Ты в порядке?

— Нет.

Я села на единственный предмет мебели в комнате — полосатый диван в красно-жёлтых тонах.

— Что будет с ребёнком?

Он издал грубый звук, похожий на рычание.

— Теперь это подменыш. Его отправят в мир людей, обменяют на младенца и оставят стареть и умирать в одиночестве.

Подменыши? Они были лишь мифы в человеческом мире. Говорили, что эти фейри, притворяясь человеческими детьми, вырастают странными, магическими и злыми — шутка над людьми, чтобы напомнить им о существовании фейри. Никто из знакомых мне людей никогда не встречал их.

— Зачем?

Друстан всё ещё не смотрел на меня. Его пальцы барабанили по столешнице.

— Давным-давно, — начал он, — а разве такие истории начинаются иначе, фейри из Мистей были слабее, но каждый из них обладал магией всех шести домов в разной степени. Никто не может подтвердить это сейчас, конечно. Нет никого, кто был бы жив, чтобы помнить те времена, даже среди тех, кто прожил очень-очень долго. Но это часть нашей истории, и, может быть, в ней есть доля правды.

— Фейри поняли, что если выбирать любовников с магией, схожей с их собственную, то можно усилить те способности, что доминируют в их семейных линиях. Они начали подбирать пары, исходя из силы. Так мы пришли к тому, что видим сегодня: шесть домов, теперь пять, каждый из которых специализируется на одной из школ магии — Земли, Огня, Света, Пустоты, Иллюзии и Крови. Наша идентичность стала определяться нашими способностями. Дома отделились друг от друга и прекратили делиться знаниями.

Он покачал головой, глядя на огонь, что лизал его пальцы.

— Проблема такого хладнокровного плана размножения в том, что он не учитывает любовь. А когда общество становится таким разделённым, как у фейри, в нём не остаётся места для ребёнка, в котором переплелась магия двух домов. Детей двух миров, как их когда-то называли, отвергали, превращали в слуг или запирали в стенах домов. Они стали подменышами в самом начале правления короля Осрика.

Я задумалась, сколько детей пострадали только потому, что родились в мире, где сила ценится выше любви.

— Почему только тогда?

— Потому что Осрик — тиран, — резко бросил Друстан, и пламя на его пальцах вспыхнуло ярче. — Ему выгодно держать нас разобщёнными, чтобы мы не заключали союзов. Ребёнок Света и Пустоты… Ты можешь представить, что произойдёт, если между этими домами начнёт формироваться связь? Они враги с тех пор, как Осрик взошёл на трон благодаря поддержке Света. Один ребёнок, возможно, ничего не изменит. Но если междомовые союзы продолжатся…

— Дома могут начать заключать альянсы.

Он кивнул.

— Король Осрик правит с позиции силы, и его власть укрепляется благодаря непреклонной поддержке Света. Если она поколеблется или другие дома договорятся между собой, королю придётся столкнуться с новой войной.

Сколько боли. Сколько жизней потеряно, а будущего украдено.

— Но зачем отправлять детей в мир людей?

— Осрик, вероятно, считает это более жестоким наказанием, чем убить их. Эти дети всё равно умрут — без Фейри они не смогут пройти Испытания и обрести бессмертие. А так родители знают, что их ребёнка растят в нищете, среди грязных людей. Мальчик проживёт короткую, жалкую жизнь и умрёт в одиночестве.

— Грязных людей, — эхом повторила я, обиженная его словами.

Друстан наконец повернулся ко мне. Его лицо, усталое и строгое, казалось высеченным из камня.

— Так думает Осрик.

Я тяжело вздохнула, отпуская обиду на него.

— Значит, вместо этих детей сюда приводят человеческих младенцев. — Теперь я понимала, откуда взялись слуги, не помнившие солнечного света. — А фейри вырывают им языки и заставляют работать, как только те становятся способными. Никому нет дела до их жизни или смерти.

— Кенна… — Он потянулся ко мне, но я отвернулась, вдавив ладони в глаза.

— Как он может разлучать детей с их родителями? — Несмотря на все усилия, из-под