Слуга Земли - Сара Хоули

— Простите мою дерзость, лорд Каллен, — выпалил Гаррик. — Я не хотел ставить под сомнение ваши приказы.

Каллен не шевельнулся.

— Ты извинился за сомнения в моих приказах, — холодно произнес он. — Но не раскаиваешься в нападении на слугу из другого дома?

На лбу Гаррика выступили капли пота, пока черное пятно приближалось.

— Леди Лара, простите за оскорбление вашему дому, — выпалил он.

Извинений мне, разумеется, не последовало. Я метнула на него взгляд, полный ненависти, желая его смерти. Кинжал тихо зазвенел в унисон с моими мыслями.

— Каков ваш ответ, леди Лара?

Лара, с широко раскрытыми глазами, металась взглядом между мной и Гарриком.

— Просто… больше так не поступай, — пробормотала она.

Я поморщилась от ее слабого ответа, чувствуя очередное предательство. Лара, моя госпожа, моя подруга, позволила этому случиться. Она могла остановить это, но не сделала ничего.

Магия Пустоты исчезла, и Каллен убрал меч в ножны. Щелкнув пальцами, он скомандовал:

— Иди за мной.

Я тут же ощетинилась, как всегда, когда ко мне обращались, как к собаке. Но выбора у меня не было. Я подошла к нему, крепко прижимая к себе платье, стараясь скрыть дрожь.

— Куда вы её ведете? — Лара наконец встретилась со мной взглядом, её лицо выражало извинение. Я проигнорировала его.

— Я отведу её обратно в Дом Земли. Служанка Уны заменит её.

Гаррик, все еще кипя от злости, проводил нас взглядом, пока лорд Пустоты уводил меня под землю.

***

— Ты в порядке? — спросил Каллен, когда мы спустились на несколько уровней вниз.

Я с трудом сдерживала слова ярости, рвавшиеся наружу. Кинжал продолжал тихо вибрировать у меня на коже, подстрекая: — Накажи. Гнев. Ненависть. Убей. В итоге я была слишком взбудоражена, чтобы сохранять хоть подобие спокойствия.

— Конечно, нет, — выпалила я.

— Мне жаль, что Гаррик сделал это. — Его лицо было невозможно прочитать; ярость, обжигающая мгновения назад, уступила место ледяной неподвижности. Возможно, вся эта сцена была просто показухой. — Это было недопустимо.

— Потому что я принадлежу Дому Земли, верно? Потому что по законам нельзя плохо обращаться с чужой собственностью? — Когда он не ответил, я продолжила наседать: — Я не чья-то собственность, знаешь ли.

— В Мистей — ты чья-то. Так устроена система.

— А может, ей не стоило бы так работать, — отрезала я, шагая рядом с ним, отказываясь плестись позади, словно потерянный щенок. — Может, этот двор стоит проучить.

Кинжал тихо вторил моим мыслям, впиваясь в мою руку и забирая крошечную каплю крови, будто унимая собственные разрушительные порывы. Я приняла эту лёгкую боль, как якорь, который удерживал меня в теле, помогая направить бушующую ярость.

Каллен резко схватил меня за руку и потянул в небольшую, почти пустую комнату. Мерцающая, прозрачная чёрная завеса опустилась на дверь — точь-в-точь как те магические щиты, что я видела, когда их вызывал Друстан.

— Никогда больше не говори ничего подобного, — произнёс он.

— Почему? — бросила я, крепче сжимая ткань платья на груди. Глубоко внутри я знала ответ, но ярость заглушала голос разума. Гнев бился в моих венах, заполняя меня беспокойной энергией, которая требовала выхода. Если я не могла выплеснуть её в споре с ним, то готова была кричать, пока не охрипну.

Глаза Каллена горели каким-то невыразимым, глубоким чувством, но его лицо оставалось неподвижным, будто высеченным из камня. Что скрывал этот холодный, загадочный фейри? Иногда мне казалось, что его глаза — это окна в тёмную бездну, на дне которой прячется чудовище.

— Ты хочешь жить? — спросил он.

— Да, но это не значит—

— Это значит. Это мир, в котором ты живёшь, и, если хочешь прожить достаточно долго, чтобы его изменить, тебе придётся играть по его правилам.

Изменить его? У Каллена был доступ к самому королю; зачем ему менять что-то? Я фыркнула.

— Почему бы тебе просто не доложить обо мне королю Осрику? Предать меня, как ты предал того благородного фейри из Дома Пустоты, когда он осмелился заговорить о мятеже? Разве не твоя работа — быть верным псом короля?

Что-то тёмное всколыхнулось внутри меня. Слова рухнули в тишину, словно молот по наковальне. Я прижала руку ко рту, будто могла загнать их обратно, но было слишком поздно.

Каллен выглядел поражённым, а затем его лицо исказила ярость.

— Я не говорю королю о тебе, потому что ты полезна, — резко бросил он, и я невольно поморщилась от резкости его тона. — Ты находишься в доме, чья лояльность имеет решающее значение в случае восстания. Поскольку большинство фейри не замечают людей, ты можешь свободно передвигаться. Всё это делает тебя достойной спасения — пока ты продолжаешь предоставлять мне информацию.

Так вот зачем меня спасли. Я оказалась важна только потому, что из меня получился хороший шпион. Горечь этой правды обожгла меня, но я тут же её отвергла.

— Я достойна спасения просто потому, что я человек, — сказала я. — И я не твоя марионетка.

Каллен резко обернулся и зашагал к стене. Я думала, он ударит её кулаком, но вместо этого он лишь приложил руку к холодному камню, опустив голову.

Моё дыхание звучало оглушительно громко в повисшей тишине.

— Что Друстан рассказывал тебе в последнее время? — наконец спросил он.

Из меня вырвался рваный смешок.

— Это всё? — Я и сама не была уверена, чего ожидала. Ещё больше гневных слов? Чтобы он изгнал меня, оставив гнить среди остальных людей? Почему я вообще продолжала эту стычку с одним из самых опасных фейри в Мистей? Но мой гнев не позволял мне отступить, и кинжал на руке, казалось, упивался этим гневом, пульсируя на коже.

Каллен внезапно оказался совсем близко — его твёрдое, напряжённое тело всего в нескольких дюймах от моего. Я подняла подбородок, отказываясь пятиться. Одной рукой я всё ещё удерживала платье на груди, и с каждым вдохом мои костяшки едва касались его груди. Его взгляд задержался на моих губах, а затем опустился к руке, сжимающей ткань.

— Ты ищешь драки? — Его голос был настолько тихим, что стоило бы мне отступить всего на шаг, я бы его уже не расслышала.

— Нет, — ответ прозвучал более хриплым, чем я хотела.

— Думаю, ищешь. Вопрос только — зачем?

Зачем, действительно? Я сама себя не понимала.

Мы стояли, словно два противника, скованные невидимыми цепями немого боя, пока он, наконец, не отступил.

— Расскажи мне о Друстане.

С его отступлением я выдохнула, будто только что пришла в себя после долгого напряжения.

— Он ничего особенного мне не говорил.

— Мне не важно, считаешь ты это важным или нет.

Очевидно, мне придётся