Путь к власти - Александр Евгениевич Владыкин

— Вот! — с порога выпалила моя четвертая жена, протягивая мне маленькую записку. — Принцесса Солбери Габриэль мне сегодня утром в руку сунула, когда мы в одних санях в замок возвращались с нашего горного курорта.

Прижилось здесь это слово «курорт», а еще я ввел в обиход другое — «кластер». Произносят их наши гости с удовольствием, смакуя, как какое-нибудь изысканное кушанье.

Наверное, потом, вернувшись домой, будут рассказывать: «Был зимой на курорте в Юмиле. По приглашению самого императора. Особенно большое впечатление на меня его горный кластер произвел. Жаль, что вас он не позвал. Прекрасно время мы там провели».

Так, и что у нас в этой записочке? А в ней всего несколько слов: «Соблазните меня. Надо поговорить без свидетелей. Вопрос жизни и смерти».

— Это как понимать? — уставился я на Амельду. — Через тебя, мою жену, принцесса Габриэль, которая, если не ошибаюсь, замужем, просит ее соблазнить? Ты ничего не перепутала?

— Нет, — уверенно ответила девушка. — Она передала. И еще на словах очень тихо добавила «вопрос жизни и смерти императора».

Глава 36

Бал

Мда… Удивила Габриэль, ничего не скажешь. Значит, все-таки я тогда не ошибся и на пиру в честь коронации Изабеллы принцесса Солбери мне действительно пыталась подать какой-то знак. Но я об этом сразу же забыл, выбросив из головы, как ничего не значащую мелочь. А теперь вот вспомнил.

Почему не придал значения ее жесту? Уж очень эта Габриэль мне напомнила и внешне и по поведению этакую куклу Барби. Блондиночка с постоянно широко распахнутыми то ли от восторга, то ли от удивления огромными голубыми глазами, наивно хлопающая в ладоши и чуть не подпрыгивающая при любом выступлении местных лицедеев и акробатов. В общем, я бы сказал, типичная «блондинка», как их представляют в комедийных фильмах, пытающаяся в почти тридцать лет (думаю, ей должно быть около того) вести себя как маленькая девочка.

Куда больше меня тогда заинтересовал ее отец — король Виллем Третий. Зачем его к нам принесло? Но не спросишь же гостя: «Ты чего приперся? Тебя два года назад приглашали, а не сейчас. Чего тебе надо?». Что-то, очевидно, ему от Юма понадобилось. Ну, сам и расскажет. Или нет. Тогда скатертью дорога. До скорой встречи. Как раз через месячишко я собираюсь Солбери навестить. С небольшой армией. Тогда и поговорим.

Но вот эта записка? Что бы она могла значить? Пожалуй, сыграю я с Габриэль в эту глупую игру. Как раз завтра у нас в замке Большой Бал. Именно так — с заглавных букв. Изабелла обещала нечто грандиозное подготовить. И такое мероприятие как нельзя лучше подходит для того, чтобы, как выразилась принцесса, ее «соблазнить». А потом послушаю, чего такого важного она мне сообщить хочет.

Балы в этом мире в этом плане вещь исключительная. Несколько часов свободы от жестких правил поведения, определяемых знатностью и положением. Какой-нибудь нищий гвардеец может пригласить на танец представительницу высшей аристократии, и та его примет. И, должен сказать, что такой танец может потом завершиться где-нибудь за портьерой в соседнем зале. Ну, понимаете чем. Наверное, какие-нибудь маскарады в средневековой Венеции так проходили. Общее веселье с почти стертыми сословными ограничениями. Кстати, надо будет Изабелле идею с масками подсказать. Но это уже на будущий год.

— Амельда, — обратился я к моей юной оборотнице. — Возвращайся в замок. Если Габриэль спросит, получила ли ты мое согласие на ее просьбу, ответь, что да. В остальном веди себя так, будто ничего не произошло, и никакой записки ты не получала.

— Изабелла, Диана, Элениэль. Им рассказать? — уточнила Амельда.

Молодец. Хороший вопрос.

— Нет, — ответил, чуть подумав. — Пока не надо. И вот еще что. Вызови к себе наших карликов. В мои рабочие покои. Расспроси, чем дышат наши гости из Солбери, о чем говорят, что обсуждают. Особенно Виллем и Габриэль. Я вернусь вечером, доложишь.

— Виллем нервничает из-за твоего отсутствия, Ричард, — рассказывала мне Амельда, когда я, не привлекая ничьего внимания, можно сказать, тайно, прибыл в Юмиле. — Ему зачем-то нужно с тобой поговорить о чем-то. Но о чем именно, выяснить не удалось. Он каждый день спрашивает у наших придворных, когда ты вернешься, а в кругу своих по этому поводу пару сказал «Где же этот император? Мы должны выполнить поручение». Габриэль никаким авторитетом, хотя и его дочь, и принцесса, не пользуется. Король несколько раз довольно грубо ругал ее, когда она отставала от его свиты. Вообще, они все время все держатся вместе.

Угу. Как китайские туристы. Те тоже предпочитают ходить группами. Любопытно, кто мог что-то поручить, пусть и не до конца самостоятельному, но все-таки королю. Был бы жив Жорик, подумал бы на него, но сейчас кто обладает такой властью? Совет магов? И опять же почему его дочка пытается найти повод для встречи со мной наедине, да еще предупреждения о грозящей мне неведомой опасности передает.

Весь следующий день я провел за работой в своем, как я его называю, кабинете. Ничего нового о делегации Солбери выяснить не удалось, кроме того, что сегодня Виллем с расспросами обо мне пристал уже к Изабелле, которая заверила его, что сегодняшний бал я не пропущу. И потом, буде на то моя императорская воля, останусь в Юмиле. А если «не буде», то опять уеду.

Бал мы по традиции открывали топтанием в центре зала с Изабеллой. Танцем это церемонное расшаркивание с поклонами и приседаниями я назвать не решусь. Хорошо, что так выглядит только первый — церемониальный и торжественный. В нашем мире, кажется, что-то подобное