Связанные долгом - Кора Рейли

виню тебя за желание чего-то настоящего после того, как Антонио просто использовал тебя. Что еще хуже, ты вышла замуж за другого мужчину, который тоже использовал тебя в своих целях. – Он тяжело вздохнул.

– Так значит, когда ты решил жениться на мне, спать со мной ты не собирался?

Данте мрачно засмеялся.

– Я не так благороден. Нет, я думал, что исполню супружеский долг, а потом буду спать с тобой, когда захочу, без всякой эмоциональной привязанности.

– Тогда почему ты не взял меня в нашу первую брачную ночь или в последующие дни?

– Я хотел. Приведя тебя в свою спальню той ночью, я не мог думать ни о чем, кроме как сорвать твое платье и взять тебя. Я был зол. Я хотел трахать тебя до тех пор, пока не избавлюсь от этой злости, но потом ты выпорхнула из ванной в этой скромной шелковой ночной рубашке. Моя жена, выглядящая как истинная леди, и этот твой гребаный взгляд, полный надежды и неуверенности… И я понял, что не смогу тебя так использовать.

Мои губы приоткрылись от удивления.

– Ты догадался, что у меня никогда не было мужчины?

– Нет, – покачал головой Данте. – Я бы сказал, что ты была неопытна в своих заигрываниях и попытках соблазнить меня, но я подумал, что твой первый муж доминировал в спальне и не разрешал тебе проявлять инициативу, хоть это и не соответствовало моему мнению об Антонио.

– Что, я была настолько неуклюжей? – спросила я, смущенно хихикнув. Казалось невероятным разговаривать с Данте вот так открыто. А нежиться в его объятиях без его попыток отстраниться – еще лучше.

Губы Данте скривились в усмешке.

– Я человек, гордящийся своим самообладанием. Уж поверь, большинство мужчин не смогли бы противостоять твоему очарованию. По правде говоря, когда я узнал, что буду первым, сдерживаться стало еще труднее. Это, наверное, чисто мужская фишка, но я хотел пометить тебя.

– Это звучит слишком анималистично.

– Так и есть. До того, как женился на тебе, я не хотел неопытную невесту, но как только узнал о тебе правду, мне было тяжело думать о чем-то другом, кроме как сделать тебя своей. – Взгляд Данте опустился на мой круглый живот, на котором все еще покоилась его рука. – И мысль о том, что ты носишь моего ребенка, заставляет меня гордиться. Хотя на самом деле это не то, что должно вызвать подобное чувство во мне. В конце концов, оплодотворить свою жену – не настолько большое достижение.

Я покачала головой с улыбкой, которая медленно угасла на моих губах, когда мои глаза встретились с глазами Данте.

– Мне это нравится. Мне нравится говорить с тобой, как настоящие муж и жена. Пожалуйста, не отдаляйся от меня опять. Я не могу вернуться к одиночеству.

Данте сжал мою щеку.

– Я не буду. Я постараюсь быть лучшим мужем, каким только смогу, но, вероятно, все равно буду гораздо менее достойным, нежели ты заслуживаешь. Я неэмоциональный человек и ненавижу публичные проявления чувств, но я не буду больше игнорировать тебя. Это я могу обещать.

Я поцеловала его.

– Спасибо.

Мы лежали в молчании рядом друг с другом, пока я не почувствовала, что наша дочь пошевелилась. Я быстро передвинула руку Данте, чтобы он тоже это ощутил. Он замер.

– Ты чувствуешь, как она шевелится?

Данте кивнул. Он ничего не сказал, но теперь я знала, что это не из-за того, что его не трогало происходящее. Улыбаясь, я снова опустила голову ему на плечо.

– Когда я смогу вернуться домой?

– Завтра. Они хотят оставить тебя на ночь.

– Ладно.

Мне не очень нравилось это. Я волновалась, что останусь так надолго вдали от Данте. Не потому, что я цеплялась за него или не могла побыть одна. Нет, я боялась, что, несмотря на свое обещание, Данте найдет причины отдалиться от меня в очередной раз, если мы не будем рядом сразу после того, как пришли к согласию и пониманию.

– Я останусь с тобой. Я не позволю тебе быть здесь одной, – произнес он, как будто знал о моих тревогах, и мое сердце наполнилось благодарностью. – И я уже сообщил Лео, что какое-то время ему придется самому руководить казино.

– Ты не хочешь, чтобы я работала?

– Врач сказал, что тебе нужно по возможности больше оставаться в постели, так что работать ты не сможешь. Когда родится ребенок, и ты будешь чувствовать себя достаточно хорошо, мы сможем поговорить о том, чтобы найти новую работу.

– Это разумно, – кивнула я и, отстранившись, снова поцеловала его.

Теперь, когда он мне позволил, я хотела делать это снова и снова. Вскоре мое дыхание участилось, но Данте качнул головой:

– Нет. Тебе необходимо отдохнуть.

– Врач сказал что-то о сексе?

– Из-за разрыва секс – слишком большой риск. Это может привести к инфекции или вызвать увеличение разрыва.

– Значит, мы не сможем заниматься сексом в течение трех месяцев, если я доношу до полного срока?

– Да. Это так.

Я знала, что некоторые мужчины заводят любовниц, когда их жены беременны. Мне казалось, что Данте не такой, но все же меня это беспокоило. Было бы не так сложно, если бы мне не нравился секс. Три месяца, а, возможно, и больше, без какого-либо облегчения – звучало как вызов.

Данте разгладил складку между моих бровей.

– О чем ты думаешь?

– Ты справишься с этим?

– Ты имеешь в виду, обойдусь ли я без секса? – спросил он с едва заметным весельем в голосе. – Да. Я уже говорил, самоконтроль для меня не проблема.

– Надеюсь, у тебя хватит его для нас обоих.

Данте поцеловал меня за ушком.

– Я и не говорю, что это будет легко. Я всегда хочу тебя, Валентина. Ты сводишь меня с ума, но я не сделаю ничего, что могло бы подвергнуть опасности нашего ребенка.

– Я знаю. И я тоже. – Я улыбнулась. – Я все еще поверить не могу, что в скором времени у нас появится маленькая девочка. Когда мы приедем завтра домой, я покажу тебе кое-что, что сегодня купила.

Я не могла дождаться, чтобы посмотреть на его лицо, когда он увидит комбинезон с надписью. Мне ненавистна была сама мысль, что нечто такое ужасное, как разрыв пузыря, наконец, сблизило нас, но я была рада, что это случилось. Теперь мы будем вместе с нетерпением ждать рождения нашей дочки.

* * *

Когда мы входили в дом, Данте придерживал меня за талию, хотя я была в состоянии идти самостоятельно. Я хорошо себя чувствовала. Может, помогало лекарство. А может, наша малышка решила, что ей