Посткарантин - Злата Косолапова

Там сегодня какой‑то аншлаг был: сверху пришли торгаши и теперь зазывали к себе всех, проходящих мимо. Еле отвертелась.

Передохнув у Чистых минут двадцать, мы с псами отправились дальше. Теперь тоннель казался ещё более тёмным, чем раньше, и слишком пугающим. То пыль, то плесень. Вода мерцала холодом, капала, звонко ударяясь о поверхность: кап‑кап‑кап. Где‑то шелестел ветер, что‑то хрустело. Крысы шустро бегали в тени, пищали, что‑то грызли. Рекс и Декстер разгоняли их: то рычали, то лаяли, то гоняли.

Дорога до Комсомольской оказалась не так уж и длинной. Более того – не такой уж и опасной. Возможно, ночью тут можно было встретить куда больше приключений на одно место, но днём тут всё‑таки было довольно тихо.

Привыкнув к мрачной и напряженной обстановке вокруг, я всё шла и шла. Боялась до колкой дрожи, но продолжала путь, не останавливаясь зазря.

Уже через час после привала я наконец‑то увидела впереди подрагивающий на путях огонь. Возле костра на табурете сидел сторожевой: весь в кожаной броне, увешанный оружием с головы до ног. На бритом затылке чернела татуировка, на шее рыже‑красными бликами сверкала самая обычная цепь. Недалеко от сторожевого прохаживались конвойные, тоже в броне, но ещё к тому же в гнутых шлемах и не в берцах, а в резиновых сапогах. Конвойные разговаривали с группкой незнакомцев, одетых в пропыленные дождевики. Что‑то объясняли им: куда идти, кого лучше смотреть и где именно в зале. Понятно всё. В дождевиках клиенты.

Я подошла ближе к аванпосту, Рекс и Декстер вдруг начали порыкивать, но я шикнула на них, и оба пса сразу же примолкли.

– Кто идёт? – спросил сторожевой, перехватывая автомат. Заметив нас, он вскочил с табурета и исподлобья уставился в нашу сторону.

Выдохнула. Собралась. Вспомнила о Вебере. О том, что он в двух шагах от меня, и, сверкнув решительным взглядом, протянула:

– Я, блин, иду.

– Кто такая? – спросил сторож, прищуриваясь. – Откуда?

– Из Тверского.

Застыв на месте с каменным лицом, я всеми силами держала себя в руках, ни на секунду не давая места замешательству или смущению. Рослый мужик с длинными усами и бегающими глазами, выступающий в роли сторожа, медленно направился ко мне. Остановившись напротив, усмехнулся и присвистнул.

– Из Тверского? – разглядывая меня, промычал он. – Что‑то в последнее время зачастили вы сюда из Тверского… Прижало вас там, что ли?

– Смотри, как бы тебя сейчас тут не прижало, – огрызнулась я. – Я сюда не лясы точить пришла. Меня там люди ждут, так что давай поживее.

Бугай оскалился в улыбке, скользнул по мне оценивающим взглядом, затем посмотрел на Рекса и Декстера и вдруг посерьезнел.

– Да ну? И что же ты с людьми своими тут забыла‑то, а? Ошейники, может, померить?

– Ошейники мерить я своим собакам буду, умник, – процедила я. – Мне рабы нужны. Сразу предупреждаю, на Красных воротах моя рвань минуты до моего возвращения считает. С жетонами, кстати. Если хотите, чтобы эти жетоны были у вас, веди меня к рабам и дай мне выбрать тех, кто мне нужен.

– А что же ты с собой свою рвань‑то не взяла, умная?

Я нагло улыбнулась и фыркнула.

– У меня задание. Я должна в одиночку прийти на рынок рабов и выбрать достойный товар для моего отца. Но ты не обольщайся. Если у меня сейчас возникнут проблемы, после они возникнут у тебя.

Сторожевой закатил глаза на секунду. Пожав плечами, отмахнулся.

– Да без вопросов, раз ты не из Метрополиса. Руки давай. – Я вытянула перед собой обе руки, и сторожевой внимательно осмотрел мои запястья. Хмуро кивнув, добавил: – Клиент у нас всегда прав, только ты ладошки‑то свои с пушкой вкупе не распускай, а то у нас тут быстро…

– Куда идти? – холодно перебила я.

– Прямо, по путям, а там, в центре зала осмотришься. – Сторожевой сощурил глаза, в которых уже вовсю сверкала колкая неприязнь. – У нас сегодня народа много, смотри, клиентов там с рабами не перепутай.

Я безразлично пожала плечами.

– Сам будь повнимательнее.

Мужик что‑то там прорычал и отступил с моего пути, пропуская. Я прошла мимо него по рельсам, едва не прыгая от радости. Получилось ведь, получилось! Ничего себе! Всё‑таки, несмотря ни на что, мне довольно легко удалось пройти на Комсомольскую. С другой стороны, а почему нет? На адреналине я прямо классную роль отыграла‑то!

К моему огромному счастью, сегодня на Комсомольской действительно было колоссальное количество народа. Пришла новая партия рабов, и из верхнего города все ломанулись в подземку – глазеть и покупать. Добравшись до платформы, я забралась на неё, огляделась. И снова мне стало так же тошно, как и в клубе Майорана.

Медленно прохаживаясь между живыми рядами из рабов, я внимательно осматривалась, надеясь увидеть Вебера или Ваню, но Вебера‑то мне всё равно просто так не вытащить, так что…

Ваню пришлось искать довольно долго. Именно поэтому, когда мой взгляд упал на худенького мальчика с взъерошенными светлыми волосами, давно не мытыми и не стриженными, я застыла на месте как вкопанная.

Щупленький пацаненок в выпачканной одежде напряженно озирался, прогуливаясь недалеко от лестниц. Через плечо у паренька была перекинута интересная сумка, сделанная из цветных ремешков. В сумке я разглядела книгу.

Ваня…

Я ошеломленно тряхнула головой, сбрасывая оцепенение.

– Ваня! – опрометчиво громко воскликнула я.

Зажав рот рукой, тут же оглянулась. К счастью, на меня едва ли кто‑нибудь обратил внимание. А вот мальчик меня сразу же услышал.

Удивленно обернувшись, он нахмурился и попытался найти взглядом того, кто его окликнул. Я кинулась к мальчику и буквально через несколько секунд оказалась рядом с ним.

– Ты кто такая? – буркнул мальчишка, глядя на меня с недоверием.

– Ты же Ваня?.. – прошептала я с такой надеждой, что мальчик мгновенно смутился. На его чумазом лице отразилось замешательство. – Ваня, да?

– Ваня, Ваня… А ты‑то кто?

Я на секунду закрыла глаза. Я не должна ничего бояться. Если буду тянуть время, потеряю все шансы спасти Сашу.

– Я друг… Вебера, – ответила я. – Маша…

У Вани вытянулось лицо. Продолжая смотреть на меня, мальчик ошеломленно захлопал глазами.

– Ого… – только и смог сказать он, затем быстро оглянулся, покрутил головой.

– Вань… – начала было я, понимая, что этот мальчик моя единственная надежда. Голос предательски задрожал, но я взяла себя в руки. – Мне Сенька всё рассказал… У меня отмычка есть.

Мальчишка испуганно выдохнул, схватил меня за руку, чтобы я к нему наклонилась.

– Смотри, там вон колонна, – мальчишка указал влево, к концу платформы. – Там у неё два старых стола и ящики наставлены. Туда